– Сложно объяснить, но… действительно ли это несчастный случай? Я хочу сказать, Коди был… он пил и вел машину, – начала я, держа подушку. – Если бы он выжил, разве его нельзя было бы обвинить в непредумышленном убийстве?

– Полагаю, это было бы возможно.

– Тогда какой же это несчастный случай?

И разве меня не должны осудить за то, что я не пила, но не предприняла никаких действий?.. Но эту мысль я не озвучила.

– По моему мнению, несчастный случай – это то, что невозможно предотвратить. А этой аварии можно было избежать.

Лори откинула голову на подушки.

– Понимаю, о чем ты, но не знаю, что сказать. Коди не собирался терять управление и разрушать жизни или кого-то убивать и причинять тебе боль. Но так вышло. Действия имеют последствия, верно?

– Как и бездействие.

Лори на мгновение замолчала.

– Мама сказала мне.

Я напряглась, сердце застыло.

– Она сказала, что при поступлении в больницу врачи проверяли уровень алкоголя в крови. Тогда же, когда брали остальные анализы. Врачи сказали, что ты не была пьяна. У тебя в крови алкоголь не нашли.

Закрыв глаза, я с трудом сглотнула.

– Что случилось, Лина? – Сестра потянулась ко мне. – Можешь мне рассказать. Я не собираюсь судить. Тебе станет легче, если выговоришься, слышишь?

Я открыла рот, потому что хотела поделиться с ней своими чувствами. Но, несмотря на свое обещание, она меня осудила бы. Ей пришлось бы.

Поэтому я не сказала ни слова.

В субботу вечером Себастьян вытащил из гаража родителей старый пластиковый шезлонг и поставил его на балконе рядом с моим стулом.

Мы сидели рядом. Его ноги лежали на ограждении, а мои – на полу. Я не могла поднять их так высоко, поскольку подобная поза оказывала слишком большое давление на ребра.

Днем было настолько жарко, что казалось, на дворе середина августа, но вечером температура стремительно падала. Вот такая здесь погода. Днем дул теплый ветер, воздух становился влажным, будто лето отказывалось уступать бразды правления, но вечером осень подступала все ближе, принося с собой холод и умирающие листья. Природа окрашивалась в оранжевые и красные оттенки. К концу месяца на крыльцах домов появятся тыквы, а через два месяца возникнут разговоры о Дне благодарения и Рождестве. Жизнь протекала не со скоростью улитки, а во весь опор, и все происходило слишком быстро.

– Неужели у тебя нет более интересных занятий на сегодня? – поинтересовалась я.

Себастьян пришел около получаса назад. Еще месяц назад субботний вечер он проводил бы у Кита или на озере с Филиппом и Коди. А теперь сидел на моем балконе.

– На самом деле нет.

Я поправила за спиной подушку.

– Видимо, сейчас не так часто устраивают вечеринки.

– Устраивают, только не у Кита, – он щелкнул бутылкой воды между коленями. – Но я хочу быть здесь.

Мое сердце разгорелось в ответ на его слова, но я проигнорировала приятные ощущения.

– Как Кит?

– Тяжко. Он про случившееся особо не распространяется. Мне кажется, что ему нельзя. Вероятно, адвокаты посоветовали. – Себастьян отпил из бутылки. – Не знаю, что будут делать его родители. Ходят слухи, что семья Филиппа хочет судиться с Китом. Они разговаривали с другими семьями. Я не удивлюсь, если вам тоже позвонят.

Наблюдая, как вечерний ветерок срывает с деревьев листья, я покачала головой.

– Не хочу, чтобы меня в это вмешивали.

– Кит из-за случившегося чувствует себя паршиво. Он себя винит.

Я играла с крышкой на своей газировке.

– Но разве он виноват? Его родители знали о вечеринках, и нам всем об этом известно. Они никогда не были против. Но ведь они никого не заставляли садиться за руль в нетрезвом виде.

Я запнулась. Наверное, я пыталась себя успокоить.

– Не знаю… что я… просто мысли вслух.

Однако месяц назад я бы об этом не подумала. Съездить на вечеринку, пропустить стаканчик-другой, а затем поехать на машине домой – это было в порядке вещей. Я никогда не ожидала, что произойдет подобное. Как же глупо это звучало. Как невероятно наивно это убеждение. И как трагично все обернулось.

Себастьян долго не отвечал, и тогда я перевела на него взгляд. Он смотрел на звездное небо.

– Знаешь, о чем я думаю? – спросил он.

– О чем? – прошептала я, боясь услышать ответ.

– Что мы все в какой-то степени несем ответственность за случившееся. В последнее время я много об этом размышлял. Я поехал на вечеринку, выпил и планировал отвезти тебя домой. Мне даже в голову не пришло, что я мог подвергнуть тебя и себя опасности.

– Ты же не напился. Я никогда не видела, чтобы ты выпил, а затем вел машину.

– Ты права, но есть ли разница: два пива, три? Если мне кажется, что я в порядке и действую правильно, это не значит, что на меня не подействовал алкоголь. Я этого не осознавал. Не хочу говорить как в чертовой рекламе, но несчастье случается всего за пару секунд.

– Верно.

– Бьюсь об заклад, Коди думал, что он не пьян. Он даже на секунду не предположил, что все может так закончиться.

Он действительно об этом не думал.

Моя грудь болела, но это не имело никакого отношения к полученным травмам. Коди был уверен, что сможет вести машину, как и Крис, Меган, Филипп.

«Он в порядке. Давай садись. – Меган взяла меня за руку и наклонилась. – Хочу куриные наггетсы и кисло-сладкий соус», – прошептала она мне на ухо.

Тяжело сглотнув, я отпустила воспоминания, но смысл остался. Никто из ребят не предполагал, что Коди не сможет сесть за руль, потому что все они пили. Но я? Я же считала по-другому.

В некотором смысле Себастьян прав. Все мы в разной степени ответственны. Снова и снова мы были неосторожны. Никто об этом даже не задумывался, пока не произошло непоправимое. Но я так же ответственна, как и Коди. Может быть, не по закону, но морально – точно.

И я не представляла, как теперь с этим жить.

– Мне сегодня писала Дари. Насчет тебя.

Я выгнула бровь дугой.

– Зачем? Мы же с ней уже виделись.

– Знаю. – Себастьян снова поставил бутылку между колен. – Но она беспокоится.

– Не стоит. Я в порядке.

– Ты далеко не в порядке, Лина.

– Что ты имеешь в виду?

– Если притворяешься, что у тебя все хорошо, это вовсе не значит, что все и правда так.

Убрав с лица волосы, я наблюдала, как за облаками скрылись звезды.