– Вы зря смеетесь.

Она обернулась, застигнутая врасплох появившимся в комнате графом. Мужчина уже переоделся, но вновь забыл надеть сюртук, оставшись в белоснежной сорочке и какой-то очень праздничной сине-черной жилетке – она изобиловала вышивкой, золотой и серебряной нитью.

– Вас не учили стучаться? Я могла быть не одетой.

– Но вы одеты, иначе…

Он окинул ее оценивающим взором, скривил губы и не стал продолжать, наклонился к кровати, подобрал шелковую ткань и протянул ей. Это был халат, чудесного синего цвета с райскими птицами, необычными растениями, листьями с бахромой и крошечными яблоками среди них. Очень красивая вещь и цвет гармонирует с его образом. Совпадение, но приятное и отдающее девчачьей романтикой.

– Вас не учили, что воровать – это плохо?

Лиру окатило жаром, как говорят от макушки до пяток. Она не обратила внимание на то, что он вернул начало ее фразы и это вроде как тоже несерьезное замечание.

– Я не украла, а взяла почитать, – проговорила она старательно спокойно, – и судя по гражданской части контракта с сегодняшнего дня у нас все общее.

Он не улыбнулся, но видно, что хотел сделать это. Граф подобрал с кушетки листы, мельком взглянув на них…

– Тогда и комната тоже. Вы позволите?

Лира кивнула, не став удивляться тому, что он спросил разрешения сесть в кресло. Ее взволновало его лицо. Несмотря на безупречную вежливость и ровный тон, оно и его глаза демонстрировали оттенки эмоций. Сейчас, он улыбался. Вот только чему? Ее хохме?

– Вам идет, – он показал глазами на халат. – Делает взрослее.

Лира подумала, что комплимент так себе, но не стала возвращать его в виде остроты. Он посчитал это привлекательным? Слава Богу! Хоть что-то!

– Слишком торжественно, – она показала ему на грудь, имея в виду сверкающий жилет, оперлась на комод, подобрав с него щетку. – Есть повод?

Граф Дельвиг пожал плечами, откинувшись на спинку.

– Просто придворный этикет. Будет еще платок со шпилькой, камзол, а на нем броши.

Это было странное общение. Наверное, вполне нормальное для едва знакомых людей. Лире хотелось знать зачем он пришел? И, вообще, как долго стоял здесь? А еще подойти к нему и проверить свою теорию.

– На работу как на праздник?

– Что-то вроде того.

Она повертела в руках щетку и провела ее гладкой стороной по бедру. Граф продолжал следить за ней и без внимания ее жест не оставил.

– Вы пришли забрать документы?

– Нет. Хотел просить составить мне компанию за столом.

Лире стало приятно. Хорошо, что не прислал этого Северика. Она бы, конечно, хохотала этому «ми-леди!», но официоз в конце концов бы опечалил ее. Холодности и отстраненности ей хватало с лихвой и дома.

– Увидел вас читающий и понял, что лишился королевской копии.

Лира даже чертыхнулась про себя. Он подкрался и затаился, наблюдая за ней.

– Хочу иметь дубликат, – попросила она упрямо, сердясь на него за его тягу к вуайеризму. – Можно без печатей.

– Зачем вам?

Лира повторила движение бесполезной для нее вещью.

– Там много всего любопытного.

Наконец она решилась и все же подошла к нему, заставив графа выпрямиться и податься к ней, возможно даже компенсировать разницу в росте. Ему это не удалось. Она все равно была выше и смотрела на него сверху-вниз.

– Спросите у меня, что так заинтересовало вас? – проговорил тот, посмотрев перед собой, прямо на ее живот и явно не зная, что делать с ее приближением. – Может и не нужны будут копии?

Лира пусть и про себя улыбалась тому, что видела: расширенным зрачкам, участившемуся дыханию и даже напряжению в плечах. Она чувствовала, что он хочет прикоснуться к ней. Отодвинуть от себя или обнять – это дело третье. Важно было то, что он сдерживал себя. Это было правильно. Это было волнительно. Это было радостно.

– Что такое кадэ? Я встретила это слово дважды.

– Это сила.

Кажется, его подвел голос. Глаза перестали искриться и стали очень темными, словно самая холодная зимняя ночь.

– И только?

– Да.

Лира дотронулась до его темных волос, выправила часть челки и отбросила ему на лоб. Идеальный образ нарушился. Также как не вписывалась в него тонкая черта на щеке. Тонкая, но заметная. Последнее портило, первое делало его обычным и похожим на того парня, что щупал ее на кровати. Возмущенного, обеспокоенного и очень даже обычного.

– Осталась, – проговорила она одними губами.

Он конечно же заметил это. Эверт продолжал смотреть на нее, хмуриться чему-то и темнеть лицом еще больше, чем прежде.

– Что такое скифф?

– Это сосуд.

Граф решился и дотронулся до нее, положил ладонь на ее бедро. Лира не вздрогнула. Она покрылась мурашками, но ее волновали вопросы. Не меньше, чем реакции на давно забытые и кажется, похороненные ощущения. Стоило держаться и спрашивать, а не закрывать глаза и просить погладить ее.

– Сосуд?

– Это тело.

Лира раздумывала: почему нельзя назвать вещи свои именами? Почему шелк и атлас так хорошо передают прикосновения? Почему она не сняла те дурацкие шорты?

– Так поэтичнее и разграничивает обычную жизнь и мир магии. В некоторых брачных договорах описываются похожие моменты: военная сила, политическая мощь и даже клятвы. Так что лучше сразу избежать путаницы и недоразумений.

Она поняла в чем смысл красивых слов, когда задала следующий вопрос и применила к нему правило аллегорий.

 – Как выглядит ритуал?

Граф только засверкал глазами, наконец, отклонившись от нее. Там и вовсе поднялся, возвысившись над ней. Лира поняла.

– Что это за храмы такие? Паис, Паво, Даур? Так кажется?

– Храмы силы. Каждый из них представляет свое направление Хаос и пространство, жизнь и стихию, существо и смерть.

Что-то омрачило его, заставив прекратить приятный разговор.

– Это все, что заинтересовало вас?

Лира пожала плечами. Не зная, как облечь в нормальную форму вопрос: а почему он так сомневается в ней. Вроде бы все понятно – он ее не знает. Но ведь он предлагает ей фикцию. За что переживает тогда?

– Может быть обсудим все вечером, а сейчас все-таки позавтракаем? Моника ждет нас и, зная ее характер, подозреваю, что она уже в нетерпении.

Лира согласно кивнула. Не хотелось бы ей, чтобы в комнату ворвался еще кто-то и нарушил  их уединение.

– Марта?

Она осталась на месте в то время, как он уже дошел до двери и оглянулся на нее.