В тот конкретный сентябрьский день я все утро металась с чертовым стрессом, поскольку нужно было как можно скорее отвезти Эви в детский сад и сразу после этого ехать на совещание в Питерборо. Вот только когда я приехала в детский сад, выяснилось, что там потоп, сотрудники отправляют родителей и их кричащее потомство по домам. Сидя в машине, я обзвонила всех, кого знала, кто мог бы помочь. Все были заняты или на работе как раз утром этого понедельника… или, может, просто сделали вид, услышав, как вопит на заднем сиденье Эви.

У меня не было выбора, осталось только поехать на работу и принести Эви с собой в офис. Какое клише: женщина в деловом костюме, под мышкой ребенок, на плече сумка с подгузниками.

– Папа! – кричу я через весь офис.

Он немедленно оборачивается, и я вижу, что он сегодня принарядился: темно-синий костюм, угольно-черные волосы уложены по моде шестидесятых (в папином случае это подразумевает «Бриолин-крем»).

– Стеф! Что Эви тут делает?! – восклицает он, выхватывает у меня внучку и начинает издавать воркующие звуки.

– В детском саду потоп, у меня через час важное совещание в Питерборо, за ребенком присмотреть некому. Мэтт в Лондоне. Помоги мне! – на одном дыхании тараторю я.

– Прости, Стеф, у меня три встречи без перерыва.

– Вот черт! – ругаюсь шепотом я, забыв, где нахожусь.

Папа смотрит на меня поверх очков в золотой оправе. Он вообще умеет заставить меня почувствовать себя шкодливой девчонкой.

– Тебе придется отменить совещание, – говорит он.

– Но на наше место метят два конкурента. Мы несколько месяцев этой встречи добивались. Мы не можем.

– Ладно, – говорит он, оглядывая офис. – Если, конечно…

– Если что?

– Просто выслушай меня…

– Папа, в настоящий момент я согласна на что угодно! – кричу я.

– Я мог бы выделить тебе одного из интернов по программе «Еще один шанс», пусть он присмотрит за Эви до ланча?

Я смотрю на него как на сумасшедшего. У меня взаправду отвисает челюсть.

– Что? Ты хочешь, чтобы я оставила ребенка с одним из твоих наркоманов? – переспрашиваю я и тут же жалею, едва эти слова срываются у меня с языка. – Извини, неудачная формулировка. Но сам знаешь…

– Стефани, – говорит отец, и лицо у него строгое. – Прояви немного сочувствия, ладно? Эти люди через многое прошли и приложили немало усилий, чтобы вернуться к нормальной жизни. Они – достойные люди, которые хотят, чтобы кто-то в них верил.

Эви гулькает и дергает меня за волосы, пока папа произносит свою торжественную речь, от чего я чувствую себя ужасно. Он прав, конечно.

Я перевожу взгляд на шестерых интернов по программе: нормальные люди, ничем не отличаются от нас. По виду и не догадаешься, что у них были какие-то проблемы. У одного была проблема с алкоголем. Другой подсел на наркотики. Третий был клептоманом. Они все обратились за помощью, надеясь на лучшую жизнь. После строгой проверки их приняли в программу «Еще один шанс», которая идет с тех пор, как папа начал свой бизнес. Каждый год он выбирает шесть кандидатов и на полгода дает им работу, зарплату и хорошие рекомендации, если они достойно себя проявят. Кое-кто после этих шести месяцев остается работать у него.

– Хорошо, – неохотно говорю я, отдавая Эви. – Я вернусь к ланчу.

Я смотрю, как папа относит мою дочку одной женщине-интерну. Она протягивает руки и улыбается Эви, которая тут же тянется, чтобы ее приласкали.

Наверное, иногда нужно просто иметь немного веры в людей.

* * *

– Ну и как сегодня ваша восхитительная дочурка? – спрашивает Джейн, едва мы садимся. – Кстати, вы прекрасно выглядите.

– Спасибо, – отвечаю я и смеюсь над собственным состоянием.

Я попала под ливень, пока бежала от машины до подъезда, и за двадцать секунд промокла до нитки.

– Это новая мода такая – стиль «естественно утонувшей крысы», – смеюсь я, глядя, как вода капает с моих волос на тонкий изумрудно-зеленый свитер. Мои голубые джинсы превратились в темный деним, и я могу категорически утверждать, что сегодня не самый подходящий день для конверсов. Достав пудреницу с зеркалом, я вытираю лицо.

– Она просто чудо! В прошлом месяце мы устроили небольшой праздник по случаю ее первого дня рождения. Очень забавно и мило, – объясняю я Джейн, стирая потекшую подводку для глаз.

– Замечательно! Как у вас с Мэттом?

Я растягиваю губы в улыбке, которая отведена у меня для «все в целом нормально», – я всегда так улыбаюсь, когда она – или вообще кто угодно – задает подобный вопрос.

– Ну… знаете. Прекрасно. Как обычно.

Джейн кивает. Все это она видела и слышала раньше. Ничего нового.

– В следующем месяце вы встречаетесь с Джейми? – внезапно выстреливает она.

Я совершенно не готова к такому прямому вопросу о Джейми. Это словно бы срывает все защиты, заставляет меня чувствовать себя виноватой и дурным человеком. Мне стыдно. Но ведь то, что я делаю, неправильно, а значит, наверное, я заслуживаю таких ощущений.

– Да, – отвечаю я.

– И что вы в связи с этим чувствуете?

– Волнение. – Я улыбаюсь. Джейн знает эту улыбку, она так часто ее видела. Я знаю, что она ее просекла, так что я первой указываю на происходящее. – Я просто ничего не могу с собой поделать, улыбаюсь, когда думаю о нем. Даже после стольких лет. Ничего не меняется. Вот что он со мной делает! – вырывается у меня, потому что мне кажется, мне нужно оправдаться.

– У вас особые отношения, так вы воздействуете друг на друга. Уверена, с ним происходит то же самое.

Джейн вертит в правой руке ручку. На ней сегодня очаровательные синие лодочки на шпильке. Я всегда обращаю внимание на ее туфли. Для представительницы медицинской профессии Джейн довольно гламурная. По ней видно, что она не станет слепо следовать правилам. А еще мне нравится, как она красится: во время всех до единого сеансов, на каких я была, на ней была ярко-красная губная помада – правду сказать, я не могу решить, этот оттенок подходит или совсем не подходит к ее ярко-рыжим волосам. У нее поистине броская внешность. Я очень завидую ее собранности и уверенности в себе, мне хотелось бы больше на нее походить. У моей мамы все это было, а у меня нет.

– Ну да, надеюсь. То есть вы понимаете, о чем я. Я чувствую себя очень виноватой, когда это говорю, но очевидно… – мямлю я.

– Знаю, что чувствуете…

– Но да, я увижусь с ним в следующем месяце. В том же самом месте. Я предвкушаю, как почувствую себя…

Я оглядываю комнату в поисках подходящего слова, которое хотя бы отдаленно описало бы мои чувства в ночь с Джейми.

– …особенной, – наконец решаюсь я. – И дело не только в сексе. Я просто люблю находиться в его обществе. Говорить с ним, пить с ним вино, целовать его, смотреть на него… – Мой голос стихает, я издаю нервный смешок, ежась над последними своими словами.