– Весьма циничный взгляд на жизнь, – говорит Джейн. – Как вы вообще рассчитываете стать счастливой? Вы планируете вечно оставаться несчастной?

Я всматриваюсь в нее, зная, что она меня провоцирует. Боже, ну почему она так хорошо умеет пользоваться молчанием? Она не отведет взгляд, даже если я буду смотреть на нее в упор. В этой игре Джейн всегда выигрывает. И зачем я только пытаюсь?

– Почему вам всегда надо подходить так клинически? – спрашиваю я.

– Это моя работа, – улыбается она. – Я хочу, чтобы вы об этом подумали, Стефани, – говорит она. – Серьезно подумали. Почему согласны довольствоваться счастьем всего один уик-энд в году?

От одного того, что она задает этот вопрос, мне становится не по себе, потому что я знаю, что на то есть причина. У Джейн всегда есть причина, и она всегда права.

Суббота, 13 октября 2012 года

Стефани

Текстовое сообщение от Джейми: «Извини. Я, возможно, немного опоздаю. Хелен нужно на работу, она вернется во второй половине дня или ближе к вечеру. Приеду, как только смогу. Очень жду встречи»

Я снова и снова перечитываю сообщение.

Уже четыре часа, Джейми уже следовало бы подъезжать. Теперь, если повезет, поспеет к ужину. Знаю, мне не следует злиться. Он ничего мне не должен. Вот только на самом деле он кое-что мне должен: эти выходные один раз в год. А он опаздывает. Я что, слишком многого прошу?

Я сбрасываю сексуальные черные лодочки на шпильках, которые надела, готовясь к его приезду. Они отскакивают от пола, валяются как нечто дохлое – разительный контраст с теми минутами, когда я одевалась и они гордо стояли в ожидании, когда их наденут. Что, по его мнению, мне делать эти несколько часов? Я в буквальном смысле разоделась, а пойти мне некуда. Можно спуститься в бар. Какой смысл торчать в номере?

Внизу слоняются немногочисленные постояльцы, по большей части пары. Без сомнения, все сбежали сюда на секс-уик-энд. Все женщины в вечерних платьях (как и я), даже мужчины расстарались. Наверное, без спутника я тут как бельмо на глазу.

Мне очень нравится здешний бар: декадентский, элегантный, кажется аутентичным. Мне нравится королевский, темно-красный декор: смело, но не вульгарно. Днем огромные окна пропускают уйму света, а когда темно, позволяют видеть, что за ними, благодаря наружному освещению. Классический образчик «приближенности окружения» – если хотите знать мое мнение. И мне очень нравятся огромные портреты лордов – или кто там они еще, – которые висят по стенам в золоченых рамках. Они так старомодны. В самом баре какая-то величественная атмосфера, и я ее обожаю.

Наверное, мне придется просидеть тут довольно долго, поэтому я заказываю бутылку белого вина, – бармен симпатичный и молодой (уверена, достаточно молодой, чтобы быть моим биологическим сыном). Под окном стоит красно-оранжевый диван с удобными на вид подушками, и, устроившись на нем, я начинаю пить.

Полтора часа спустя бутылка пуста, а я захмелела. Люди приходят и уходят, поглядывают на белокурую «девчонку» в углу, на ту, что в сексуальном, черном приталенном платье с открытыми плечами – да, да, на меня. После прошлого года мне хотелось постараться, я вырядилась под сексуальную кошечку. Я даже волосы феном уложила перед приездом. Чувствую себя девчонкой с гламурного плаката пятидесятых годов.

От Джейми ни слова, и на его сообщение я не ответила. Все это время я думала над тем, что сказала в прошлом месяце Джейн. Бывало с вами такое, когда вам кто-то что-то скажет и в вас словно молния ударила? Когда чьи-то слова отзываются в вас так, как и помыслить невозможно. Вот что со мной было после того ее замечания.

«Почему вы соглашаетесь быть счастливой только один уик-энд в году?»

Один вопрос. Десять слов. И это разрушило мой мир. Поскольку я не знаю, черт побери, ответа. Она-то ответ знает, я просто уверена. Но Джейн заставляет меня самой разобраться. Почему я не ищу счастья остальные триста шестьдесят три дня в году? Должно же где-то существовать счастье. Но где? Совершенно ясно, что не с Мэттом. Тогда почему я от него не ухожу? Если бы только все было так просто. Ответ явно следовало поискать до того, как мы с Мэттом поженились. Но мысли задним числом – забавная вещь, правда? То, что кажется «концом света» (как отказ от свадьбы) в двадцать шесть, уже не кажется таковым, когда вам тридцать два, вы замужем и у вас есть ребенок. Теперь есть юридические, моральные и эмоциональные завязки. Какой бардак.

Но у меня такое ощущение, что даже не в этом дело, что проблема глубже. Думаю, дело не столько в моей ситуации, сколько во мне самой. А еще я уверена, что Джейн считает, будто Джейми имеет к этому какое-то отношение, просто я не знаю какое… пока. В конечном счете я до всего дойду своим умом.

Заказав еще бутылку, я наблюдаю, как ночной портье разжигает в баре камин. Искры сыплются на тускло-черные плитки, когда он тычет в поленья кочергой. Обычно я не пью до приезда Джейми, но, учитывая, как сильно он собирается опоздать, чего еще вы от меня ждете.

Четверть седьмого, а от него все еще ни слова. Я притворяюсь – без публики, вообще ни для кого, – что его молчание меня нисколько не беспокоит, но каждые тридцать секунд проверяю телефон на предмет новых сообщений, – несмотря на тот факт, что экран загорелся бы, если бы что-то пришло. Хотя телефонная связь тут всегда была скверная, проблем с текстовыми сообщениями никогда не возникало, так что причина не в этом.

Ничего.

Я посылаю ответ.

Сообщение для Джейми: «Ты не мог бы сообщить, приедешь ли ты сегодня вечером? Время позднее, возможно, тебе уже не стоит ехать».

Я швыряю телефон на диван, и он приземляется экраном вниз. Хорошо. Плевать мне, ответит он или нет. Если Джейми хочет пропустить единственную ночь в году, когда ему везет настолько, что он может провести ночь со мной, это его проблема.

Агрессивно схватив бокал с большого журнального столика красного дерева перед диваном, я быстро делаю три больших глотка. Закинув ногу на ногу, я раздраженно качаю левой. Левая рука лежит у меня поперек тела, ладонь спрятана под правый локоть. Даже попытайся я, не могла бы выглядеть более сердитой. Уже через пару минут из-под телефона выбивается яркий свет. Я хватаю мобильный.

Сообщение от Джейми: «Мне очень, очень жаль. Хелен вернется около 20.00, а значит, к 21.00 я, наверное, доберусь к тебе. Лучше поздно, чем никогда! Жду не дождусь, когда тебя увижу».

К девяти? И это в лучшем случае? Как он может писать так легкомысленно? «Лучше поздно, чем никогда»? Вот так все просто?

Сообщение для Джейми: «Прекрасно. Я в баре».

* * *

Следующие несколько часов я провожу в баре, все больше напиваясь. И все больше выхожу из себя.

После второй бутылки вина становится очевидно, что уик-энд загублен. Я слишком пьяна, чтобы получать удовольствие от вечера. Если бы я сейчас легла, то заснула бы. В настоящий момент пристальные взгляды, нежные поцелуи и поглаживания по спине – пустая трата сил. Целый год ожидания и предвкушения… растрачен попусту.