Они и в самом деле добрались достаточно быстро.

Тряпку с нее сняли и позволили сесть, когда машина оказалась уже на заднем дворе огромного богатого дома.

Воспользовавшись моментом, Софья Каледина огляделась.

Ну что же, ну что же, увиденное впечатляло. Насаждения дорогие, имелись водоемы, альпийские горки, причудливо гнущие ветки к земле деревья. По всему периметру розовые кусты. Из-за угла дома виднелись качели и край песочницы с детским домиком. Стало быть, здесь жили дети, сделала она обнадеживающий вывод. Может, тогда в их присутствии ее и не станут истязать?…

Покрутив головой, Софья обнаружила и свою машину, аккуратно припаркованную чуть левее. Трое парней тихо переговаривались между собой, курили, аккуратно стряхивая пепел в мраморную урну на углу ровной асфальтированной площадки.

Площадка упиралась в огромные ворота подземного гаража.

Ее поведут туда, поняла она сразу и тихонько охнула. Конечно, место связанной женщине было в подземелье, не в гостиной же, которых здесь наверняка несколько, домище-то был огромным. На втором этаже в одном из окон тонкая тюлевая занавесь вдруг дрогнула и поползла в сторону. Софья замерла, вглядываясь.

Девушка! Молодая, очень красивая и очень печальная девушка смотрела на нее сквозь стекла и слегка покачивала головой. Соня ей кивнула, подняла для чего-то связанные руки и показала ей. Девушка в испуге отпрянула, тюлевая шторка тут же легла на место.

Дура! Обругала себя Каледина. На что, собственно, надеялась, на помощь?! Какой помощи ждать в стане врага?! Даже если эта девица не причастна к делам хозяйским, печаль на ее лице говорит о многом. О том, например, что участь ее тоже незавидная.

Просидела Каледина в машине достаточно долго, ей, во всяком случае, так показалось. Сидела до тех самых пор, пока не приехал хозяин. Что хозяин, догадаться было нетрудно по моментально вытянувшимся физиономиям ожидавших парней и по тому еще, с какой поспешностью те принялись тушить свои сигаретки. Один додумался до чего – плюнул в ладонь и притушил бычок прямо в ладони в островке своей слюны.

Вот это выправка!

Каледина уставилась на мужчину, что неторопливо выбрался из машины и о чем-то начал разговаривать с любителем хватать бедных женщин за шею.

Породистый, тут же дала ему оценку Софья. Породистый, красивый, зажравшийся и порочный. Тут же на автомате поймала свое отражение в зеркале заднего вида и захныкала.

Ну на кого она похожа! Чучело чучелом! С такой спутанной гривой, посеревшей физиономией, распластанными под скотчем губами ей только в зоопарке детей пугать. Разве можно было надеяться на мужскую снисходительность под воздействием ее обаяния?! В данной ситуации это не прокатит, ни за что не прокатит. В данной ситуации она не женщина, а кусок мяса…

– Выходи, красотка, – распахнул дверь хозяин, хмыкнул, посмотрев на ее спутанные ноги, и приказал, глянув себе за спину: – Витек, развяжи ей ноги, не тащить же ее на руках.

Витек расстарался, ноги и руки развязал, с силой сдернул скотч с ее рта, так что она заныла. Вытащил под подмышки волоком из машины и, не успела Софья встать на ноги, тут же грубо ткнул ее меж лопаток.

– Ступай к воротам, красотка.

Софья пошла безропотно. Сопротивление было бессмысленным, когда вокруг четверо здоровых мужиков. Им и оружие было не нужно при таком сноровистом умении давить на горло. О том, чтобы до кого-то доораться, и речи быть не могло. Забор, окруживший дом и сад, был высоченным. От соседних домов поверх него виднелись лишь кромки крыш, и только.

Она подошла к воротам и смиренно ждала, пока ей откроют дверь. Вошла внутрь и, не успев оглядеться, была спроважена вниз по лестнице в потайной бункер, одному богу известно, для каких целей предназначенный.

– Вот, – с удовлетворением потер рука об руку хозяин. – Здесь поживешь пока. Не против?

Софья с тоской глянула в холодные надменные глаза и помотала головой, соглашаясь на все.

Бетонный мешок размерами два на два метра вместил рваную раскладушку у противоположной от входа двери. Добротный стул на металлических ножках с кожаной обивкой. Пустое ведро в углу и верстак, куда хозяин швырнул брезентовый сверток, издавший странный металлический лязг.

– Ты проходи, присаживайся, – предложил хозяин и тут же, словно опасаясь, что она передумает – будто на то было у нее право, – с силой усадил ее на стул, плотно прижав спиной к спинке. – Вот так, думаю, тебе будет удобно. Ну а теперь давай знакомиться. Меня зовут Тарас Хромин, а тебя?

И вот тут Софья впервые после краткой полосы отвратительной неизвестности испытала самый настоящий животный ужас. Все еще теплилась в ее душе надежда, все еще томились мысли, что выкрали ее какие-нибудь сутенеры, прельстившись формами, что затащили ее в бордель и заставят теперь заниматься непотребным. Страшно, конечно же, было гадливо, но не так. К сексу, пускай и подневольному, она худо ли бедно готова, но теперь…

Теперь же, поняв, с кем и почему имеет дело, она осатанела просто от страха. Сразу стало многое понятно, к примеру, что мог означать металлический звон в брезентовом свертке, брошенном Хроминым на верстак. То были орудия пыток! И предназначались они для нее! Ее собираются пытать, черти бы побрали Старкову вместе с ее деньгами и бегством!!! Ой, мамочки, как же она все это выдержит??? Как не выдаст Катьку, безмятежно теперь отдыхающую на ее даче???

– Как имя, девочка? – нетерпеливо повторил Хромин, больно ухватив ее за подбородок и задирая лицо так, что в шее у нее что-то хрустнуло.

– Софья, – пискнула она. – Софья Каледина.

– Молодец, – порадовался Хромин.

Девочка не врала. Водительское удостоверение, изученное его ребятами, подтверждало ее слова.

– Расскажи мне, Софья, с какой целью ты трижды наведывалась по интересующему нас обоих адресу?

– К Дедкову Кириллу? – Она судорожно сглотнула, но во рту было так сухо, что язык тут же прилип к небу, еле выговорила: – Так это… У нас с ним роман как бы. От него жена ушла недавно, вот мы и закрутили. Он обещал, что мы с ним встретимся, и пропал куда-то. Я и звонила, и приезжала, а его все нет.

– Ага… – Хромин ей не верил, или не хотел верить, или просто хотел пустить в ход инструменты, что давно лежали невостребованными, кто знает. – И где он?

– Не знаю! – Каледина уставила на Тараса правдивые глаза, в которых, меняясь оттенками, множился ужас. – И на работу ему позвонила.

– А там что сказали?

– Савостин… Это начальник Кирилла. Савостин сказал, что Кирилл либо в запое дома на полу валяется, либо уехал Катьку искать.

Говорить часть правды! Именно так нужно делать, решила Софья, чтобы не проговориться и не выдать саму себя.

– Катьку, Катьку… Это какую такую Катьку? – Хромин сделал вид, что вспоминает, подошел к высокому верстаку спиной, чуть подпрыгнул и уселся на него, тут же начав поигрывать свертком, который принес.