та еще злопамятная стерва.

– Если ты права, то когда Рэкшор вернется, – начала я, – то он наверняка что-то узнает.

– С каких пор ты стала такой послушной? – Фейка приземлилась на мое плечо, и тон ее стал подозрительно заговорщицким. – Рэкшор то, Рэкшор се. А если он ничего не узнает? Что, если ему будет нечем подтвердить твои слова о той ночи? Что тогда будем делать? Нужно найти улики и доказательства, что виновата Мефиста!

– Ну уж нет, – я прекрасно поняла, на что намекает егоза. Но на сегодня с меня приключений было достаточно. – Мы ни с места не сдвинемся из этой комнаты. И тем более не пойдем выяснять, убивала Мефиста ректора или нет. Это не наше дело.

Лицо Миртл принялось обиженно кукситься.

А я повторила еще настойчивее:

– НЕ НАШЕ!

Миртл фыркнула и обиженно слетела с моего плеча.

Села на подоконник, за которым уже начало светать, и задумчиво уставилась в окно.

Я же вновь перевела взгляд на камин и придвинулась ближе. Хоть я уже и просохла, а все равно согреться окончательно никак не получалось.

Под треск поленьев и думалось легче.

Может, Миртл права, а я просто трусиха, чтобы проверить. Но если так подумать, то странности в поведении начальницы моего факультета все же были. Вот зачем человеку так маниакально дотошно знать о чужих слабостях?

Конечно, она заверяла, что все это исключительно в целях обучения, но все же.

Если бы она так не настаивала, я бы сегодня спала в собственной кровати, а не сидела в домике Рэкшора.

– Габи… – прервал мои мысли шепот феечки.

– Что? – откликнулась я.

– Сюда, только тише, – едва слышно отозвалась она. – Ты должна это видеть. Кажется, я вижу твоего енота. Даже двух…

Едва я это услышала, сразу как можно тише метнулась к ней. Миртл спряталась за оконной рамой и теперь втихаря выглядывала наружу, а мне пришлось чуть поднять макушку над подоконником, чтобы не спугнуть тех, кто сейчас находился снаружи.

Два существа с серой шерстью, длинными полосатыми хвостами, вытянутыми мордочками и острыми ушками – они сидели на тропинке перед домом Рэкшора и задумчиво разглядывали дверь.

Сейчас, при рассвете, я могла разглядеть их гораздо лучше, чем ночью, и только теперь стало понятно: никакие это не еноты. Сумерки искажали картину, а лучи солнца нет – коты, только необычные.

Было в них что-то аристократическое, выдающее породу: холеная густая шерсть, благородный окрас, даже статный силуэт. Эти двое точно не были дикими животными, слишком умный человеческий взгляд выдавал оборотней.

– Они знают, что мы в доме… – тихо шепнула я Миртл, и, стоило это произнести, как уши оборотней повернулись в нашу сторону, а глаза, свернув, уставились на окно. – И, кажется, они тут не для того, чтобы справиться о моем здравии.

– Мы же им ничего не сделали? – спросила феечка, и одна из кошек тотчас отделилась от своего собрата, пройдя по кромке фундамента дома, будто выискивая лазейку. – Или я что-то упустила?

– Понятия не имею, – пробормотала я и, понимая, что скрываться больше нет смысла, кинулась к двери. – Миртл, проверь черный ход, крепки ли замки. Что-то мне подсказывает, мы должны быть благодарны Рэкшору за то, что он повесил заклятия на двери.

Кристофф

– Не могу… – На лбу Виктории выступила испарина. – Я же с самого начала говорила, что это невозможно.

– Старайся, – напирал я. – Если надо, выпей еще крови, в конце-то концов. У нас была сделка.

Девчонка втянула побольше воздуха в легкие и прикрыла глаза.

Я знал, что все она сможет, если хорошенько постарается. Мне нужно было лишь несколько секунд.

Кто-то назвал бы кощунством попытки оживить усопшего, но и выбора у меня не было.

Тело Артемиуса лежало на холодильном постаменте, и, казалось, леденящая магия, будто издеваясь, даровала иллюзию того, что старикан до сих пор жив и вот-вот откроет глаза, встанет и пойдет.

Вот только, несмотря на все старания рье Гемахолд, у мертвеца даже веки не дрогнули.

– Я отказываюсь, – кривясь от напряжения, выдохнула вампирша и неожиданно вскрикнула, хватаясь за живот. – Ауч! Вот видите, до чего вы меня довели! Нет уж. Оживляйте его сами, я пас!

Она болезненно схватилась еще и за поясницу, пришлось помочь ей дойти до стула и усадить.

Похоже, придется признать, что план по считыванию мыслей мертвого ректора провалился.

– Доигрались. Мне нужно к лекарю, – простонала Виктория.

Я взглянул на ее бледное лицо и выругался.

Вот только этого не хватало.

– Сейчас позову, – выпалил я, мысленно прикидывая, кого из преподавательского состава будет вызывать быстрее и правильнее.

Лучшим кандидатом показалась Мефиста.

– Сейчас!

Я бросился к дверям и вылетел в подвальный коридор.

Нужно было подняться вверх по лестнице, а там и до башни факультета травничества. Элеонора наверняка ночевала в своем кабинете.

Я преодолевал по три ступеньки за раз и уже почти поднялся наверх, как нос к носу столкнулся с той, к кому так спешил.

– Так и знала, что найду вас здесь! – взволнованно выпалила Мефиста. – Вы не представляете, что произошло!

– Неважно, – перебил я. – Вы нужны мне сейчас.

Я схватил ее за руку и потащил к Виктории.

– Что значит неважно?! – коллега попыталась выдернуть руку. – Рьен Рэкшор, вы в своем уме? Что может быть важнее потери редкого растения из моего сада! Последний экземпляр удушай-водоросли уничтожен! Вандалы! Варвары! Тридцать лет работы рурку под хвост. Еще моя мать пыталась вырастить его из крохотной семечки… Тридцать лет работы сведено к нулю…

Ее слова пролетали мимо меня, но часть все же задержалась.

– Удушай-водоросль? – переспросил я. – Это случайно не огромное невидимое нечто, топящее студентов в пруду?

Лицо Мефисты вытянулось и окаменело.

– Кто-то пострадал? – мгновенно поняла она, к чему я веду.

– К счастью, нет. Но мог бы. И да, ваш варвар и вандал – это я. А сейчас поторопимся, внизу может случиться трагедия.

– Что-то пострашнее потери удушай-травы? – гневно прошипела Мефиста, и я понял, что только что угодил в ее черный список врагов до конца жизни, и сожжение последнего экземпляра водяного чудища мне еще когда-нибудь аукнется.

– Возможно, выкидыш, – буркнул я, продолжая тащить за собой женщину. – Так что буду вам благодарен за помощь!

– Какой еще выкидыш? – Мефиста остолбенела на месте, так что не сдвинуть. – Вы что, притащили в академию любовницу? Вопиюще!

– НЕТ! Откуда вообще такие мысли! – вскинул брови я. – Кто-то из других профессоров часто притаскивал сюда любовниц?

– Всяко бывало, – неопределенно отозвалась Элионора и теперь уже сама поспешила за мной. – Так что случилось и почему мы спешим в сторону холодильных комнат, где лежит мертвец?

– Потому что, – ответил