— С Новым годом! С Новым годом! — закричали все.

Гарик обнял меня и прошептал:

— С Новым годом, дорогая! — и я просто сомлела от счастья! Эх, если бы ещё дочка была здорова и не плакала!

Чарли Чаплин раздал листочки, и на мотив известной песенки «Пять минут» из «Карнавальной ночи» мы хором запели:

Марат принёс огромный мешок и начал раздавать подарки. Если раньше я сомневалась, не будет ли наш сюрприз, подготовленный мной ещё во время свадебного путешествия, слишком фривольным, то теперь поняла, что со своими подарками попала, как говорится, в яблочко. С разными шутками и прибаутками Марат раздавал гостям сувениры из такого же, как и наш, магазинчика для сексуально озабоченных. Все подарки были в виде главного отличия мужчины от женщины.

— А почему он у меня синий? — возмутилась одна из гостей.

— Прижали дверью! — вполголоса откомментировала я, но все услышали и рассмеялись.

— А у меня — красный! — воскликнула другая гостья.

— Ошпарили! — тут же среагировала я.

Весь стол включился в этот забавный блицтурнир.

— Зелёный! — кричали мне с одного конца стола.

— Не дозрел! — парировала я.

— Чёрный! — бросали с другого конца.

— Обуглился!

Последним козырем кто-то крикнул:

— Коричневый!

— Усох! — с торжеством выпалила я под хохот присутствующих.

— А тебе белый! — пытался перекричать всех Марат, протягивая пластмассовую коробочку той же самой формы, что и остальные подарки. — Как ты думаешь, что это такое?

— То, чем в зубах хорошо ковырять! — возвопила я, имея в виду, что внутри коробочки лежат зубочистки. Мой ответ был понят буквально, и гости уже валялись друг на друге от истерического смеха, переходящего в икоту. Наконец мешок опустел, и все более или менее угомонились.

— А где твой подарок, Марат?

— Мне не хватило! — жалобно скривился Марат.

— Хватило! — гордо возразила я и встала.

В руках у меня покачивался золотой брелок в виде главного мужского достоинства. Новый взрыв хохота потряс гостиную. Гарик взирал на гостей с гордостью, а на меня с восхищенным изумлением. Такой прыти он от меня не ожидал.

— А теперь подарок очаровательной хозяйке дома! — продолжала я. — В сочетании с наиболее призывной частью её костюма она получает… — и я протянула Иринке рулон туалетной бумаги, разрисованной красными сердечками.

— Ирка! — орали гости. — При твоих габаритах такой рулон тебе на один раз!

Под шумок я выскользнула из комнаты к телефону. У нас дома в трубке слышался праздничный шум, музыка, а дочка от слёз еле говорила:

— Мама, что делать? Я не хочу больше и всё равно плачу и плачу! Я не знаю, почему, я просто не могу остановиться!

— Ты меня убиваешь! Беду хочешь наплакать? Прекрати сейчас же, истеричка! — уже кричала я. — Возьми себя в руки! Эгоистка! Я больше звонить не буду!

Я шмякнула в сердцах трубкой. Чёрт знает что! Какое-то наказание! Я сердито развернулась и пошла к гостям.

— Ну, что дома? — встревожено спросил Гарик.

— Рыдает! — зло рявкнула я. — Слушай, ты не хочешь переодеться? Надоел этот маскарад!

Гарик послушно кивнул, и мы поднялись на второй этаж, в спальню. Я сменила королевский наряд на чёрное гипюровое платье с пышной юбкой и спустилась вниз. Все перешли в так называемый подвал, оборудованный как танцевальный зал, с баром и зеркальными стенами. Пока мы переодевались, гостей прибавилось, подъехали ещё несколько пар друзей Марата и Ирины. Одна из них, моя дальняя знакомая, которая знала, что я вышла замуж, и хотела посмотреть за кого, подошла ко мне и спросила:

— Это твой муж?

Она указала на маленького невзрачного гостя с оттопыренными ушами, подпиравшего стенку с видом: «Ой, когда я всем мешаю!»

В это время в зал вошёл Гарик. Стройный, высокий, в элегантном сером костюме, он жадно искал глазами меня, и, найдя, радостно улыбнулся и через весь зал протянул мне обе руки, приглашая танцевать. Мы закружились в вальсе, и через плечо передо мной мелькало лицо моей знакомой с отвалившейся от восхищения челюстью.

Когда мы вернулись домой, дочка спала, уткнувшись зарёванной мордочкой в ладошку. Кругом летали воздушные шары, висели гирлянды и флажки. На столе лежала записка:

С малых лет я звала дочку мышкой, и она решила на этом сыграть, но я и так не сердилась.

В постели, я обняла Гарика и шепнула ему на ухо, целуя в щёку:

— Ну, как тебе понравилась Мишина жена?

— А кто это Миша? — млея, сонно спросил Гарик.

— Это помощник Марата, не прикидывайся, у него очень симпатичная жена!

— Я её видел? — поинтересовался Гарик.