вообще эволюционируете? ‒ спрашивает Рэй, смотря на меня как на чудо природы. В её глазах весёлые искорки, и я позволяю себе улыбку. ‒ Казалось бы, с времени вашей первой встречи уже прошло некоторое время.

Мне остаётся только руками развести. Рэй поднимает брови и качает головой. И опять погружается в задумчивость.

Я открываю рот, чтобы задать вопрос со своей стороны, но Рэй останавливает меня жестом, и я молчу и перевожу взгляд с Рэй-Йи на сияние за окном и обратно.

‒ Значит так, Амрис, ‒ наконец говорит Рэй, и по её тону я понимаю, что решение принято и не обсуждается. ‒ Следующей нашей встречи не будет, пока ты не найдёшь Кан-Гиора и не сделаешь то, что нужно сделать, чтобы твой друг в обоих контурах вновь захотел на тебя смотреть.

Рэй встаёт со стула и отходит к окну. Стоит спиной ко мне и смотрит на сияние.

‒ Почему? ‒ всё же спрашиваю я.

Рэй поворачивается ко мне, и её глаза смотрят одновременно мягко и безжалостно.

‒ Потому что со мной так нельзя.

Я не вполне понимаю, что она имеет в виду, и жестом приглашаю её продолжить.

‒ Амрис, ты показал мне сейчас, как ты ведёшь себя в ситуации, когда ты любишь одну женщину больше, чем другую. В отношении этой другой женщины ты позволяешь себе очень жестокие вещи. У меня нет гарантий, что в скором времени я не окажусь на месте другой женщины, а первое место в твоём сердце займёт кто-то другой, например, та девушка, которая сплошной потенциал. И это нормально! Мы развиваемся. Ты можешь влюбиться в кого-то, я могу влюбиться в кого-то. Неизвестно, как дальше будет складываться путь каждого из нас. Но одно я могу сказать тебе уже сейчас: со мной так поступать, как ты поступил с Карной, нельзя, и я не желаю видеть тебя до тех пор, пока так ты ведёшь себя с людьми, которые тебе дороги ‒ просто менее дороги, чем другие. Ты понял меня?

‒ Да, моя королева, ‒ только и могу ответить я.

Рэй-Йи смотрит на меня, и взгляд её постепенно смягчается. Наконец на её лице проявляется тонкая улыбка.

‒ Любить тебя ‒ это счастье или горе, Амрит-Саир?

Повинуясь порыву, поднимаюсь с кресла и подхожу к ней. Беру обе её руки в свои, подношу к губам и прижимаюсь к ним лбом. Закрываю глаза.

‒ Амрис, а давай ты заберёшь эту… абстрактную иллюминацию с моего неба и вернёшь её по адресу?

Поднимаю голову в недоумении. Рэй лукаво улыбается.

‒ Дай кольцо ‒ которое её.

Снимаю со среднего пальца правой руки и кладу кольцо на её протянутую правую ладонь. Рэй вглядывается в невидимый артефакт, покачивает ладонью. Прислушивается.

‒ Справедливости ради нужно сказать, что в кольцо действительно вложены любовь, нежность и надежда, ‒ удивлённо говорит Рэй.

«Я о чём и говорю!» ‒ изображаю я в воздухе руками, но Рэй продолжает слушать кольцо.

‒ Вот, как звучит твоя любовь к нему или к ней…

Рэй прикрывает глаза, и её лицо светлеет.

А Рэй выросла со времени нашей прошлой встречи. Тогда она ревновала ‒ в основном, к делу, которое я выбрал своим, ‒ а теперь она со светлым и нежным лицом слушает, как звучит моя любовь к другому существу.

Рэй открывает глаза и лукаво смотрит на меня.

‒ Не безнадёжен, ‒ оглашает вердикт она, приподнимается на носках, целует меня в щёку, и, пока я догоняю изменения в её настроении, она уже у выхода на балкон, у чаши из чёрного металла. ‒ Это та часть королевской магии, которая мало известна. В эту чашу собирается Мрак, который я отвожу от людей в ходе Королевской Лотереи. Он не может сразу вернуться на небо. Он собирается в этой чаше, я вдыхаю его и возвращаю на небо. Но эта чаша может использоваться и для других целей. Например.

Рэй опускает в чашу кольцо и дважды постукивает по внутренней стенке чаши. Замирает: одна рука ладонью на внутренней стенке, другая – на бортике.

В течение минуты примерно ничего не происходит, и я начинаю недоумевать, работает ли искомая магия, но вдруг я чувствую: что-то происходит.

‒ Иди сюда, ‒ зовёт меня Рэй. ‒ Коснись меня и смотри.

Я подхожу к ней и кладу свою ладонь поверх её ладони на бортике. И вижу.

Рассыпавшееся по Мраку северное сияние, будто пряжа, тонкой нитью опускается и наматывается на парящее в центре чаши кольцо.

‒ Красота, ‒ удовлетворённо говорит Рэй. ‒ Немного подождать ‒ и никаких инородных тел в моём небе.

‒ Ты так говоришь, «в моём небе», но ты же не единственная королева Мрака на Мерре, ‒ отмечаю я. ‒ Это просто у Ксесса и Альдагора один Мрак на две страны, но в других местах есть свои короли и королевы, своя магия и своё небо.

Рэй снисходительно улыбается.

‒ Милый, не выпендривайся. Я знаю, о чём говорю. Королевства на Мерре расположены так, что взгляд одной королевы заканчивается там, где начинается взгляд другой королевы. Или короля. Так что это моё небо ‒ когда я правлю. В другое время это небо Дневной и Ночной королев.

‒ Надо будет Кан-Гиору рассказать. Ему понравится, ‒ и тут до меня по-настоящему доходит. ‒ В смысле, сначала найти его, помириться с ним ‒ с ней, ‒ а потом уже рассказать.

Рэй улыбается краешками губ.

‒ Ты уже уходишь, да? ‒ тихо спрашивает она, не отводя взгляд от кольца в чаше. Свободной рукой я прижимаю её в себе и целую в висок. ‒ Одна-единственная ночь с тобой на целую жизнь здесь, Амрис… Это лучший во вселенной подарок на день рождения, с которого начинается моё царствование, но… Если бы не было настолько неправильно, чтобы ты остался…

Она обрывает свою мысль и смотрит на наматывающуюся на кольцо нить из северного сияния. Я могу только крепче обнять её.

Точнее ‒ не только. Но не сейчас.

Сияние в небе редеет на глазах.

‒ Ты знаешь, где искать его? ‒ спрашивает Рэй.

‒ Без понятия, ‒ качаю головой я. ‒ Правда, не могу сказать, что я сильно удивлён таким развитием событий. В то же истории, где я познакомился с девушкой-потенциалом, мы имели контакт с… одной большой силой. И когда мы вернулись на нашу базу, нас ждало послание ‒ что-то про место, куда приходят те, кто потерял память. Я его с трудом помню ‒ нужно будет поднимать архив, ‒ а Кан-Гиор сразу понял,