— Отлично… Девчонка у тебя? — поинтересовался Коулман.

— Да. В отношении неё мои планы остались прежними. Женюсь и выжду год, чтобы не вызывать лишних подозрений. Потом подам на развод, по которому она отпишет всё на меня. Дальнейшая судьба Лоррейн меня не интересует. Если желаете, можете даже пользоваться ею в течение этого года. Только, боюсь, для этого вам придётся лететь в Италию.

Коулман мерзко рассмеялся.

— Нет, макаронник. С этой девчонкой много проблем. Я решил, что она приносит несчастье тем, кто хочет ею обладать. Оставь её себе, я найду для постели другую девку. Нетронутую и помоложе…

Я слушала гнусных заговорщиков и не могла поверить, что меня так легко провели. Теперь понятно, откуда у Гвидо были сведения с закрытого аукциона. Он просто спелся с другим негодяем, таким же гнусным, как он сам!

— Собери бумаги в портфель! — скомандовал Гвидо.

На мгновение он опустил нож. Я бросилась к Дэниелу, с трудом сдвинула его сильное тело. Голова безвольно мотнулась в сторону. Глаза были остекленевшими…

— Дэниел, очнись! Милый мой, очнись! — тормошила его, пока Гвидо собирал бумаги в портфель.

— Возьми небольшую сумочку и положи туда свои документы! Живо.

Гвидо толкнул меня в сторону комнаты. Схватил мой клатч и запихнул туда мои документы. Я извернулась и побежала обратно в кабинет. Кинулась к Дэниелу и пыталась привести его в чувство. Но я не могла нащупать у любимого пульс.

— Всегда говорил, что лекарства — это лучшее, что есть в медицине. Они могут не только спасать, но и убивать, — холодно заметил Гвидо, оттаскивая меня от мужа.

Я закричала, как раненое животное, чувствуя, что сознание стремительно ныряет в колодец темноты.

— Веселее, bellezza! — усмехнулся Гвидо. — Избавилась от ненавистного мучителя. Не этого ли ты хотела?

— Ублюдок! Ненавижу тебя!

Я дёрнулась к нему навстречу, но моя левая рука была прикована к изголовью кованой кровати. Я только стёрла кожу на запястье до крови.

— Спокойнее, моя будущая жена, — гнусно ухмыльнулся мерзавец. — Сейчас ты выглядишь не самым лучшим образом. Не понимаю, что в тебе нашёл Дэниел? Тебя даже трахать не хочется…

Я осыпала его проклятиями, пока у меня не сел голос. Мы находились в каком-то особняке. Гвидо вывез меня за город, приковал к кровати и приставил охрану. Меня выводили только в ванную, а еду приносили прямо в комнату. За прошедшие три дня я перепробовала всё, чтобы выбраться, но уже отчаялась изменить что-то… Я не знала, что с Дэниелом. Во мне жила безумная надежда на то, что он жив и может вызволить меня из плена.

— Прооралась? — уточнил Гвидо. — Лучше посмотри вот это… — Гвидо развалился на кровати рядом со мной и щёлкнул кнопкой пульта телевизора. Нашёл местный канал, сверился с часами. — Через минуту будут повторять вечерний выпуск новостей.

Я не понимала, что он хочет мне показать. Но диктор начала рассказывать о крупном пожаре, уничтожившем один из роскошных домов в элитном жилом районе. Моё сердце остановилось.

— Нет. Только не это!

— О да, именно так! Люди Коулмана — большие мастера обставить поджог так, чтобы он выглядел, будто пожар возник по причине нарушения техники безопасности.

— …Всё сгорело дотла, — услышала я ровный голос диктора. На экране люди в форме переносили чёрный мешок, в которые обычно помещают трупы. — Страшный пожар унёс несколько жизней. Среди них и успешный бизнесмен, крупный делец Дэниел Хьюз…

Раздался страшный крик. Только спустя секунду поняла, что кричала я. Гвидо выключил телевизор.

— Сотрудникам с трудом удалось опознать его труп, превратившийся в обугленную головёшку. Сгорел… на почве страсти, — ухмыльнулся Гвидо и потрепал меня по щеке. — Погорюй немного и приходи в себя. Для начала тебе нужно поприсутствовать на похоронах и вступить в права наследования. Потом ты станешь моей женой и отправишься жить в Италию.

— Ублюдок. Ты и Коулман. Одного поля ягоды.

— Коулман получил очень жирный кусок и довольствовался смертью человека, надувшего его, — ухмыльнулся Гвидо. — Но нас ждут великие дела!

— Я не буду плясать под твою дудку.

— Будешь, Лоррейн. Если хочешь сохранить жизнь своему ребёнку.

Мои глаза расширились от удивления.

— Но откуда ты это узнал?

— Всего лишь подкупил прислугу. Как прекрасно, что в мире хватает алчных людей! — Гвидо подошёл и обхватил мои скулы пальцами, прошипев в самые губы: — Делай, как велю. Или я вырежу твою матку и выпотрошу её на твоих глазах. Раздавлю эмбриона подошвами своих ботинок! — его глаза горели демоническим огнём.

Психопат! Я сглотнула ком в горле и пожалела, что вообще родилась на этот свет.

* * *

Дальнейшее проходило, словно в жутком кошмаре и не со мной. Эту девушку передвигали, как мебель, одевали, словно куклу. Ей говорили, что делать и куда идти. Громадное чувство вины придавило меня к земле. У меня не было желания ни на что. Я с трудом заставляла себя поесть, помня, что это необходимо для ребёнка. Похороны Дэниела стали для меня худшим из дней в жизни. Мне даже не разрешили посмотреть на труп. Дэниела хоронили в закрытом гробу. И я не понимала, кто были все эти собравшиеся люди, почему они выражали мне соболезнования. Рядом находился Гвидо и с фальшивым участием поддерживал меня за талию. Но теперь я знала, что у этого амбициозного и наглого преступника всегда в рукаве припрятано лезвие. Одно неосторожное движение или лишнее слово — и он намекал, что не стоит даже пытаться вырваться.

Я очнулась ото сна только когда поняла, что передо мной стоит Фабрицио, дядюшка Дэниела. Он смерил меня молчаливым взглядом и демонстративно заложил руки за спину. Он не сказал ни слова в упрёк, но было ощущение, что дядя Дэниела оплевал меня с головы до ног.

Перелёт в Италию… Я его проспала. Это была уже не моя жизнь, а жизнь девушки, наломавшей слишком много дров. Мне было неприятно иметь с ней дело и тяжело носить груз её вины. Он казался мне неподъёмным, и я еле передвигала ногами. Даже крошечный серебристый клатч с моими документами висел на плече, словно гигантская гиря.

— Добро пожаловать в дом Гвидо Риччи, — распахнул передо мной двери роскошного дома итальянец — Скоро мы распишемся. Ровно год ты будешь моей женой.

— Почему именно год? — ровным голосом спросила, хоть было совсем неинтересно.

— Кажется, года вполне достаточно, чтобы потихоньку переписать все активы на меня. К тому же я не хочу возбуждать лишние подозрения, что брак фиктивный. Пусть все думают, что ты — моя настоящая и горячо любимая жена. — При словах «горячо любимая жена» я дёрнулась в сторону, но Гвидо лишь рассмеялся. — Bellezza, расслабься! Ты меня не привлекаешь. Я люблю раскованных и умелых шлюх, а не бледных амёб. Рядом с Дэниелом ты ещё выглядела сочной, но сейчас потеряла весь цвет.