– Я что, мало вам с собой в дорогу собрала? – продолжала бушевать Дарья Михайловна. – Или, может, невкусно было?

– Не шуми, мать, – тихо сказал Дмитрий Васильевич. – Мы тоже почти ничего не ели. Не до того было.

– Значит, сейчас поедим все вместе, – решительно заявила Настя.

– Давайте сначала все обсудим, а то на полный желудок в сон потянет. Меня – уж точно, – предложила я. – Мне бы кофе крепкого выпить и тогда на час меня хватит, а потом – извините.

– Колит, гастрит, язва и далее везде! – возмутилась домработница. – Поедите и никуда вы не денетесь.

– Ну, тогда что-нибудь легкое, – сдалась я. – Пару пирожков и хватит.

– Пирожки кончились! – развела руками Дарья Михайловна. – Здесь нашествие маленьких бандитов было, так что все смели. Я сейчас вам омлет сделаю, да и остальных найдется чем покормить. Раздевайтесь и все в кухню, – скомандовала она, развернулась и первая пошла туда.

Не подчиниться было невозможно, и буквально через пару минут мы все были уже там же. Прежде чем сесть за стол, я подошла к раковине и долго умывалась холодной водой, чтобы взбодриться, потом оторвала бумажное полотенце, вытерла лицо и только после этого присоединилась к остальным.

– Рассказывай! – потребовала Настя. – Самое главное: кто эта сволочь?

– Кошкин, – кратко ответила я.

У Насти от удивления глаза на лоб полезли, и она дар речи потеряла. А вот Дарья Михайловна была более непосредственна и разразилась такой тирадой, живописующей как самого Кошкина, так и то, что она с ним сделает, что муж укоризненно на нее посмотрел, и она присмирела.

– Это точно? – с трудом справившись с собой, спросила Настя.

– Точно, Анастасия Кирилловна, – вместо меня ответил ей Дмитрий Васильевич. – Его три человека опознали. Совсем разных. А сразу трое ошибиться не могли.

– Да и я по композиционному портрету, что по горячим следам был составлен, его узнала, – добавила я.

– Но зачем это ему? – воскликнула она. – Он же абсолютно все потеряет!

– А вот этого я не знаю, – пожала плечами я. – И именно это я буду завтра выяснять. А вы, если хотите, мне поможете.

– Вот сами-то поняли, что сказали? – возмутилась домработница. – «Если хотите!».

– А чего выяснять? – влез Егор. – Пришибить его, и вся недолга.

– Егор, если бы это было решением проблемы, я назвала бы его имя Игорю еще в Пензе. И совесть меня не мучила бы, потому что за то, что он сделал с Матвеем и Светланой, я даже достойную казнь ему придумать не могу – фантазии не хватает. А тут еще и убийство Николая с Натальей! Но ты забыл о том, что есть запись. И пока мы ее не найдем, трогать его нельзя. Копия у него с собой, а вот где оригинал? Или наоборот, что сути дела не меняет. К тому же копия может быть и не одна. Ну, пришибешь ты его, а где гарантия, что запись или ее копия не попадут в чьи-то руки? И, разобравшись, какой подарок ему в руки свалился, новый владелец может пойти куда дальше, чем этот гад. Его мы, в конце концов, вычислить смогли и знаем, чего он добивается, правда, представления не имеем, зачем это ему. А если это будет какой-то совсем «левый» человек? Который, может, и к комбинату никакого отношения не имеет. Или подросток, который ради прикола запись в Интернет выложит? Нет уж! Торопиться мы не будем – не тот случай. Для нас главное: выяснить его мотивы, а зная их, уже и противостоять ему можно будет.

– Омлет сейчас сготовится, вот вам кофе пока, – сказала Дарья Михайловна, ставя передо мной большую чашку.

– Ты хоть начни рассказывать, – попросила Настя. – Как ты поняла, где надо искать?

– У меня сейчас на это нет сил, – покачала головой я. – Вот разберемся до конца с этим делом, и я подробно расскажу, что и как. А сейчас давайте все дружно думать о том, что Кошкин выигрывает от смерти Шестопалова. Зачем ему это? Вы все этого подонка знаете, я – нет, причем даже незнакома. Кто начнет?

Дарья Михайловна наложила всем полные тарелки, так что они совмещали приятное с полезным, то есть ели и говорили одно-временно. Версии выдвигались самые разнообразные, в том числе и насквозь завиральные, но к решению проблемы это нас не придвинуло ни на миллиметр. Слушая их, я как-то незаметно съела омлет и даже не почувствовала вкуса, но все равно сказала Дарье Михайловне, что он был восхитительный. Когда обсуждение пошло по второму кругу, но уже гораздо более нервно, я решительно заявила:

– Все! Я уже поняла, что толку не будет. – И вздохнула: – Черт! Неужели придется моего друга просить, чтобы он с вашими районными связался и все выяснил. А я так не хочу и его беспокоить, и внимание к смертям Николая и Натальи привлекать, а это обязательно произойдет.

– А зачем? – удивилась Настя.

– Понимаешь, я уверена, что это убийство, и совершил его Кошкин, о чем говорит отправленное Алексею Ильичу SMS. Но для нас важно, как следователи будут квалифицировать случившееся. Могут как самоубийство, но в этом случае должна быть прощальная записка, да и не было повода у Николая с Натальей счеты с жизнью сводить. Получили бы наследство после матери, дивиденды от комбината и вернулись бы к своей обычной жизни – это же у них временные трудности были. Скорее будут рассматривать версии несчастного случая и умышленного убийства. Если последнее и они начнут копать в этом направлении, то могут выйти на Кошкина. И тогда разразится скандал, в котором будут фигурировать не только имена погибших, но и их отца. Не думаю, что Алексею Ильичу нужна такая популярность. Одно дело – его дети погибли в результате несчастного случая, оно заурядное, о котором в лучшем случае поговорят несколько часов и тут же забудут. И совсем другое – умышленное убийство, здесь газетчики и блогеры развернутся вовсю и такие версии навыдвигают, что потом тебе с мужем не отмыться будет. И корыстные мотивы, и мотивы личной мести… В общем, фантазия у этих журналюг богатая.

– А корыстные-то мотивы откуда взялись? – воскликнула Дарья Михайловна.

– Акции, – объяснила я. – После смерти Николая и Натальи наследниками первой очереди являются дети, родители, в нашем случае – отец и жена-муж, если брак не был расторгнут. То есть какую-то часть их пакетов должен унаследовать Шестопалов. А как у нас любят смешивать с грязью известных людей, все и так знают, объяснять ничего не надо.

– Татьяна Александровна, не беспокойте своего друга, я сам все выясню, – неожиданно сказал Егор. – Знаю я там кое-кого. Служили вместе. Информация самая точная будет.

– Я тебя очень прошу: будь осторожен, – сказала я. – Ну все! Я поехала домой, а то…

– Ты ночуешь здесь! – категорично заявила Настя. – Поедет она, видите ли! Да, пока ты доедешь, уже день будет! Ты на часы-то посмотри! Дарья Михайловна, у нас есть где разместить Таню?

– Так в комнате, где обычно ваши родные останавливаются. Она всегда к их при-езду готова. Там и душ с туалетом есть, – ответила та.

– Но у меня с собой ничего нет, – отказывалась я, но больше для приличия, потому что сама понимала, что вымотана до предела и мне нужно полноценно отдохнуть, а то ведь свалюсь.