— Ты его читал? — задохнулась я уже от возмущения и спешно потянулась за блокнотом, но Аллен успел перехватить его и спрятать за спину.

— Отдай! — продолжала кипятиться я, одновременно вспоминая, что компрометирующего успела там понаписать. И с ужасом поняла: да там все сплошной компромат!

— Забери сама, — ухмыльнулся Аллен.

— Так нечестно! Вы в курсе, Ваше Величество, что крайне непорядочно читать чужие дневники? — я все же придвинулась ближе и предприняла попытку выхватить блокнот из его рук. Но от меня ловко увернулись и, уже обняв сзади, притянули к себе.

— Вам должно быть стыдно, Ваше Величество, — прошептала я, тая в его объятиях.

— Мне не стыдно, — его ответный шепот запутался в моих волосах. — Теперь я еще лучше знаю тебя… И еще больше люблю.

— Как ты можешь любить одну из марег? — не удержалась я от вопроса.

— Я не вижу здесь марег… Ты — не они, хоть и имеешь тело русалки, — и короткий поцелуй в шею, от которого я вся вмиг покрылось мурашками.

— Но у меня есть хвост…

— И у меня он есть, — со смешком ответил Аллен. — И чешуя, и страшная морда, изрыгающая огонь… Тебя же это не смущает?

— Нисколько, — я тоже улыбнулась и положила голову ему на плечо. — Мне очень нравится твоя морда…

— Это лучший комплимент, который я когда-либо слышал от женщины, — он наклонился, поцеловал меня, и я окончательное растворилась в своем счастье.

Неужели я вновь ощущаю вкус его губ, не во сне, а наяву чувствую его желание, млею от его прикосновений, согреваюсь в его объятиях? Я разочарованно выдохнула, когда Аллен первый оторвался от меня.

— Мы не должны торопиться, — сказал он, целуя меня в висок, а следом в нос. — Элла сказала, что тебя нужно беречь и не давать волноваться. И никаких нагрузок хотя бы ближайшие сутки. При этом она на меня так посмотрела… — Аллен попытался изобразить взгляд Эллы. — С таким намеком… Еще и при твоей матери, что я, кажется, даже покраснел как подросток… Вот уж точно ведьма! Засмущала самого Императора! Совсем страх потеряла…

— Хотела бы я на это посмотреть, — я засмеялась.

— Смешно тебе? — Аллен сурово сдвинул брови. — А ну тогда марш обратно под одеяло! Постельный режим тебе никто не отменял.

Он почти насильно уложил меня и накрыл одеялом чуть ли не до подбородка.

— Аллен, — позвала я, вспомнив кое о чем. — Ты сказал, что меня спасли Элла и… Бертон? Почему он?

— Потому что он немного знает о запретной магии, — улыбка Аллена вышла кривой и натянутой. — Вот и пригодилось…

— Немного? — переспросила я дрогнувшим голосом. И наконец решилась на признание: — Аллен… Я должна тебе что-то сказать. Тебе будет больно это услышать, но и утаивать тоже нельзя, потому что…

— Ты о том, что это Бертон хотел меня убить? — с напускным равнодушием спросил он. — Я уже знаю.

— Знаешь? — подхватилась я в изумлении. — И о кристаллах знаешь?

— А ты откуда о них знаешь? — Аллен вопросительно посмотрел на меня.

— Я была у Бертона в башне…

— Он пустил тебя туда? — в глазах Аллен вспыхнуло удивление.

— Нет, что ты! — я невольно понизила голос. — Зашла туда, когда его не было!

— Как ты туда зашла?

— То есть? — не поняла я вопроса. — Обыкновенно… Правда, удивилась, что дверь не закрыта…

— Не закрыта? — продолжал уточнять странные вещи Аллен. — То есть ты без проблем вошла и вышла?

— Ну да… А что, не должна была?

— Если ты не Варрлей, то по идеи, не смогла бы даже близко подойти к той комнате в отсутствие хозяина. На ней стоит серьезная защита, — пояснил Аллен.

— Но я не Варрлей… — меня тоже заинтересовал этот парадокс.

— Хотя… Постой! — лицо Аллен озарила улыбка. — Кажется, я знаю, почему так произошло. Заклинание впустило не тебя, а нашего ребенка, в котором течет моя кровь. Кровь Варрлеев.

— Надо же… — я тоже улыбнулась, но смущенно. — Кто бы мог подумать…

— Я до сих пор не могу поверить, что там, — он показал на мой живот, — мой ребенок…

— Я сама еще не до конца осознала это, — снова улыбнулась я. — Хотя и безумно боялась потерять его…

— Что они с тобой там делали? — Аллен помрачнел. — Причиняли боль? Издевались?

— Давай обсудим это позже, — попросила я, сжимая его руку. — Лучше скажи, что ты будешь делать с Бертоном? После всего, что узнал.

— Я еще не решил, — в глазах Аллена отразилась боль. — Мне надо подумать…

— Тебе нельзя здесь оставаться, — я серьезно посмотрела на него. — Это замок Бертона, здесь он хранит все артефакты… Он может в любой момент снова попытаться убить тебя, — я говорила это и все больше пугалась собственных слов. — И… Что с твоим амулетом?

Я только сейчас заметила, что вместо прежнего кулона на груди Аллена болтается обугленный осколок, да и сам он весь в ссадинах и синяках.

— Это Бертон, да? — догадалась я. — Аллен! Тебе нужно немедленно уходить отсюда! Немедленно!

— Успокойся, — он взял меня за плечи. — Бертон ничего мне не сделает. Он все силы истратил на твое спасение, понимаешь? На их восстановление ему понадобится несколько дней. А улетим мы отсюда завтра. Вместе. С братом же я разберусь сам. Сам.

* * *

Дверь и в этот раз никак не препятствовала Аллену, но он все равно постучал, прежде чем войти.

— Можно? — он остановился на пороге, вопросительно глядя на брата.

Тот полулежал на кровати и втирал в обожженную кожу лечебную мазь. На заданный вопрос он лишь безразлично пожал плечами. Войдя, Аллен сразу отметил, что стол пуст: ни бумаг, ни книг, ни, тем более, кристаллов.

— Я пришел сказать… Спасибо, — обратился он к брату.

— Я это сделал не для тебя, — последовал ответ. — А для нее.

— Все равно спасибо, — Аллен развернулся и сделал шаг к двери, но его остановил тихий голос Бертона.

— Как она?

— Уже пришла в себя, — Аллен оглянулся на брата через плечо. — Утром я забираю ее в Турмалин. Просто хочу, чтобы ты знал…

Бертон молча кивнул.

— Где Мишель? — вспомнив о герцогине, поинтересовался напоследок Аллен.

— Улетела к себе в Беатр. Мне самому она не сдалась здесь, — отозвался Бертон. — Я отпустил ее… Будут еще вопросы?

— Нет.

Теперь уж точно говорить им больше было не о чем, и Аллен покинул башню.

* * *

Пока Аллен куда-то отлучался, его место заняла мама. И первое, чем я ее попеняла, что она без моего ведома отправила к Аллену Красавчика.

— Это надо было сделать намного раньше, — мама ни капли не чувствовала себя виноватой, наоборот, гордилась своим поступком. — Возможно, многих проблем удалось бы избежать. А ты бы мне этого не дала сделать.