Хезер не смогла той ночью защищаться. Ты её, может быть, и не зарезала, но ты практически связала ей руки за спиной. И была готова позволить Купу взять удар на себя. Как ты можешь с собой жить?

– Она должна была просто заснуть и всё. Как я могла знать?

Руки Кортни тряслись, и мне это было до боли знакомо.

– После её смерти я сломалась. Я не ела неделю. И единственным, что помогало мне встать с кровати, была мысль, что… ну, её всё равно убили бы. Кто-то хотел её зарезать. То, что и то, и другое случилось в одну и ту же ночь, было просто совпадением. Я сказала себе, что это не имеет значения и заставила себя забыть. – Её голос превратился в болезненный горловой шёпот. – Я сразу должна была стать королевой бала. Эта корона была по праву моей.

– Тревожно голове под тяжестью короны, – сказал Эрик ледяным голосом.

Я заставила себя забыть. Чёрная дыра в центре меня зашевелилась. Вспышка воспоминаний: две руки, покрытые спёкшейся кровью.

Нет. Я отогнала от себя этот образ.

Руки сидящей на земле Кортни начали трястись так сильно, что она едва могла с ними совладать. Она потянулась к сумочке, но прежде чем дотянулась, Эрик отнял её. Кортни протестующе вскрикнула.

Никто не пошевелился, чтобы её остановить.

Он открыл её сумочку, порылся в ней, достал тонкий оранжевый цилиндр с надписями на китайском.

– Ты до сих пор принимаешь эти таблетки? – Куп покачал головой. – Чёрт возьми, Кортни. – Он выглядел ошалевшим, будто поверить не мог, куда зашла эта ночь.

– С этим нам повезло, – сказал Эрик, вертя в руках и разглядывая пузырёк. – Теперь у нас есть улики.

Минт сел на землю рядом с женой и яростно посмотрел на Эрика:

– Она больше не скажет ни слова. Мы вызываем адвоката.

Кортни разрыдалась.

– Плевать мне на адвоката, – воскликнула она. – Пожалуйста, верните мне их. Пожалуйста.

Воспоминание о моём отце, молящем: «Пожалуйста, Джессика. Пожалуйста, милая, совсем чуть-чуть, чтобы попустило. Ты не понимаешь как мне больно».

Я выхватила таблетки из руки Эрика, застигнув его врасплох, и отвернула колпачок.

– Что ты делаешь? – Спросила Каро.

– У неё зависимость. – Я высыпала таблетки на ладонь, оставив одну на дне пузырька. – Вот тебе твои улики. Все таблетки тебе не нужны.

Я отдала пузырёк Эрику; тот посмотрел на него с поднятой бровью. Потом я опустилась рядом с Кортни. Она посмотрела на меня с осторожной надеждой и я осознала, со щемящим чувством, что мы тоже дурно с ней обращались. Не таким же образом, как она с нами, но мы всегда в глубине души знали, что у неё проблема, и ничего по этому поводу не делали. Отмахивались от этого все четыре года колледжа. Хуже: мы, в некотором роде, были рады этому. У Кортни, самой идеальной девушки в колледже, был унизительный порок. Роковой недостаток. Мы все вздохнули с облегчением.

Я вложила таблетки в её руку и сжала вокруг них её кроваво-красные ногти. Она сконфуженно, но благодарно кивнула. Я встала и поймала на себе взгляд Купа. Он озадаченно на меня посмотрел.

– Вам всем надо подписать соглашение о неразглашении, – сказал Минт, покровительственно обнимая Кортни за плечи.

– Ты издеваешься? – завизжала Каро.

– Не о том, что она дала наркотики Хезер, – поспешно сказал Минт. – О таблетках для похудения. Она – инфлюэнсер в сфере фитнеса. Это уничтожит её карьеру.

Куп покачал головой.

– Чувак, она лежит на земле и трясётся. Карьера сейчас последнее, что у неё на уме.

– Для протокола, – Эрик вертел в голове пузырёк с таблеткой, наблюдая, как он блестит в свете фонаря. – Я в колледже не пялился на твою грудь. – Его взгляд перешёл с пузырька на лицо Кортни. – Я пялился на твои рёбра. Ты была ходячим скелетом, и я не мог поверить, что никто ничего не говорил по этому поводу. Даже Хезер. Она всегда отмахивалась, когда я спрашивал. – Он убрал пузырёк в карман. – У меня всегда было ощущение, что наркотик в организме Хезер был твоим.

Кое-что в истории Хезер всё ещё меня беспокоило:

– После того, как Хезер потеряла сознание в общежитии «Фи Дельты» и ты попросила Фрэнки отвести его домой, что ты ему сказала?

Кортни моргнула и потёрла щёки, ещё больше пачкая их потёкшей тушью.

– Не знаю, – дрожащим голосом сказала она. – Наверное, я сказала ему, что Джек с ней порвал. И что она пыталась утопить своё горе и планировала месть.

Её голос стал твёрже и увереннее.

– Да, точно. Я сказала Фрэнки, что Джек признался в какой-то ужасной тайне, и Хезер планировала рассказать родителям Джека, когда они приедут на родительский уик-энд, чтобы с ним поквитаться и разрушить ему жизнь. Я помню, что сказала это именно Фрэнки, потому что думала, что это ужасно со стороны Хезер и надеялась, что он её отговорит. В любом случае, она скорее послушала бы его, чем меня, – Кортни засмеялась тихим, горьким смехом. – Он, в конце концов, был одним из вашей «Ист-хаузской семёрки».

– Фрэнки нам этого не рассказывал, – Куп взволнованно посмотрел на меня.

Каро нахмурилась. – «Почему он не сказал, что Хезер планировала рассказать родителям Джека? Это серьёзно».

– Ребята, – сказала я, – родители Фрэнки всегда приезжали на родительский уик-энд. Его отец практически жил этим. Если Хезер собиралась рассказать, устроить спектакль, есть большая вероятность, что родители Фрэнки тоже узнали бы.

– Но Хезер не знала, что Джек изменял ей именно с Фрэнки, – отметил Эрик.

– Может быть знала. – Минт устало поднял руку к лицу, а потом взъерошил свои золотые волосы. – Хезер просила Кортни проследить, чтобы она не общалась с Фрэнки с перепоя. Может быть поэтому.

Какое-то время мы все молчали, пока наконец не заговорила Каро.

– Он виновен, да? Хезер боялась с ним в ту ночь говорить, а он сегодня в лучшем случае лгал умолчанием. Мы все помним, какой у него папа. Фрэнки сам сказал, что сделал бы что угодно, лишь бы отец не узнал. Он наверняка виновен.

– Не знаю, – сказал Эрик, почёсывая подбородок. Впервые за вечер он выглядел неуверенно, и на секунду я увидела тень того милого мальчика, которого я помнила – до того, как его лицо ожесточилось. – Это не сочетается со всеми оставшимися свидетельствами, но проверить стоит.

– Какими оставшимися свидетельствами… – начал было Минт, но Каро его перебила.

– Мы знаем, где Фрэнки будет завтра. Он – гранд-маршал парада встречи с выпускниками. Вокруг будут толпы народу. Если мы потребуем ответов, он не сможет сбежать.

Куп присвистнул.

– Вы хотите обвинить Фрэнки в