воспоминаниях; его губы двигаются под моими, когда он меня вдыхает; моё сердце легко и безгранично – а потом он оторвался от меня с резким вдохом.

Куп посмотрел на меня с таким благоговением, что я поняла, что как бы он меня ни провоцировал, он совершенно не ожидал, что я это сделаю. А потом благоговение превратилось в голод – этот старый, личный взгляд, взгляд голодного до меня человека, как будто сколько бы он ни получил – ему всё равно будет мало.

– Должен признать, этого я не ожидал.

Я вырвалась из объятий Купа.

Эрик. Он вышел из темноты деревьев, оттуда, где даже не было тропинки.

– Это не… – Я с трудом подбирала слова. – Мы просто…

Куп встал передо мной.

– Я должен кое-что тебе сказать.

Всё ещё скрытый тенями, в стороне от круга света от старомодного фонаря, Эрик скрестил руки на груди.

– Похоже на то.

– Не надо…

Прежде чем я могла договорить, послушался хлопающий звук: шаги на каменной тропинке.

О господи. Моё сердце замерло. К нам бежала Каро, а следом за ней – Минт и Кортни.

«Земля, поглоти меня целиком». Это был конец. Эрик им всё скажет.

– Куп, я же тебе сказала нет! – Идеально завитые тёмные волосы Каро теперь были распущены и беспорядочно разбросаны по её плечам, а лицо лоснилось от пота. Глаза её были красными.

Она выглядела ужасно.

Каро не заслужила ничего из этого. Каро, которая возненавидит меня, если узнает.

– Кто-нибудь будет любезен объяснить мне, что происходит? – Минт сложил руки на груди. – И почему Каро заставила нас сбежать с вечеринки?

Кортни качалась на ходу.

– Ты привела нас обратно к нему.

– Этому давно пора выйти наружу, – сказал Куп. Он с извинением посмотрел на Каро, и я ненавидела себя за то, что меня это задело. – Эрик, я знаю почему отчёт по токсикологии показал в организме Хезер «твик».

Ставший тенью Эрик не шевельнулся.

– В колледже я продавал марихуану и «экстези». Наркотики для вечеринок. Мне были нужны быстрые деньги, и я никогда не считал, что такие наркотики вообще должны быть незаконными. Сейчас я этим не горжусь, из-за того, что случилось, но клянусь, до старшего курса я никому не причинял вреда.

Я подумала о своём отце, согнувшегося над рулём своей дымящейся машины посреди разрушенного фойе своей фирмы.

– Да, мы все в курсе, – сказал Минт. – У тебя все покупали.

– Я вот не знала, – сказала Каро.

– И Эрик не знал, – сказал Куп. – Он был слишком мал. Пока я не попытался перестать торговать, я не знал, что ребята, на которых я работал, были жестоки и ревностно относились к тому, что считали своим. Продавая наркоту на кампусе, я приносил им много денег, и они не хотели это терять. После того, как я бросил, они вломились ко мне в квартиру и сломали мне руку в качестве предупреждения.

Ужасный крик. Мачете, пистолет и зло, пульсирующее у них под кожей. Эти тёмные глаза.

– Погоди, так вот как ты сломал руку? – Минт выглядел поражённым. – Не играя в баскетбол?

– Я соврал, – сказал Куп. – На самом деле огромный мужик сломал её мне у меня на глазах.

– Я не могу… – Каро затряслась.

– Они сказали мне, что если я откажусь продавать – и если откажусь продавать конкретно «твик», который тогда был в моде, опасный, но приносил много денег – они меня убьют. И… – Куп посмотрел на меня, потом быстро отвернулся. – Моих друзей. Чтобы преподать мне урок.

– Так это был ты, – выдохнула Кортни со странным взглядом в глазах. – Вы все это слышите? Это он виноват!

– Заткнись, Кортни, – ко всеобщему удивлению зарычала Каро.

Куп повернулся лицом к Эрику.

– Нет, Кортни права. Это моя вина. Эти ребята нашли меня на кампусе, и я привёл их прямо к комнате Хезер. Я пытался спрятаться и был не в себе. Я сказал им, что буду продавать «твик», просто чтобы они отстали, и в день, когда умерла Хезер, я должен был начать. Но я не хотел. Они меня искали. Они знали, как выглядят мои друзья. Я думаю, есть хороший шанс, что они пришли в её комнату в поисках кого-то близкого мне и нашли Хезер. И потом они… – его голос сбился, но он расправил плечи и глубоко вдохнул. – Убили её. Сделав меня виноватым.

– Ты не виноват, – быстро сказала я.

– Я поверить не могу, что ты десять лет держал это в секрете. – Новости Купа, похоже, подействовали на Кортни как ушат холодной воды. Она больше не шаталась, а лицо её прояснилось. – Ты – ещё больший лжец, чем Фрэнки.

Каро развернулась к Кортни.

– Я к тебе всегда была добра, с самого колледжа, защищала тебя, несмотря на всё, что ты сделала, а ты имеешь наглость…

– Взлома не было, – сказал Эрик. – И это был не «твик».

Все в изумлении повернулись.

– Что? – спросил Куп.

Эрик наконец вышел из тени на свет.

– Копы не нашли признаков взлома. Они подозревали, что тот, кто убил Хезер, знал код от входа.

Кто-то близкий к ней.

– И вы забываете то, что я вам сказал. Я сказал, что в организме Хезер копы нашли наркотик, просто похожий на «твик». Он выглядел как уличный наркотик, но это был не «твик». Копы проверили.

Куп моргнул.

– Что же это тогда было?

– Это был препарат для похудения, – сказал Эрик, отводя взгляд от Эрика и оглядывая всех нас. – Нелегальный в США, потому что это, по сути, «спид». Невероятные, токсичные побочные эффекты. Это сбило копов с толку, потому что мы им сказали, что Хезер не принимала таких наркотиков. Их можно было купить только в Китае, и копы так и не смогли найти данные о такой покупке на счетах ни студентов, ни преподавателей.

У меня упало сердце. Куп был прав: наркотик в системе был дымящимся пистолетом, виртуальным отпечатком пальцев, но указывал он не на него.

Я развернулась, но Каро меня опередила.

– Ты! – закричала она, показывая на Кортни. – Это ты сделала!

Кортни была похожа на оленёнка в свете фар. Внезапно она развернулась, чтобы убежать, но Каро – крошечная Каро – прыгнула и повалила её на землю.

– Каро, господи! – Минт опустился на колени и оторвал Каро от своей жены.

Каро ткнула пальцем в лицо Кортни.

– Она виновна.

– Дайте ей шанс защититься. – Минт посмотрел на жену. – Милая?

Кортни моргнула, глядя на него, потом повернулась, чтобы осмотреть круг лиц в поисках союзника, хоть какой-то толики сочувствия. Эхом вернулся тот день на первом курсе