Майор Никольский невольно хмыкнул:

– Как же это он отдал ценную вещь без документов?

– В том то и дело, что договор был составлен таким образом, что сейфовую ячейку мог открыть каждый, кто придет с ключом. Очевидно, у Таранникова был какой-то собственный расчет.

– Вот и поплатился, – нахмурившись, заметил Никольский. – Интересно было бы знать, что именно забрал этот Карасев. Видно, их тоже убили из-за этой вещицы. Молодец, Жора, хорошо поработал.

– Я вас не отвлекаю? – Подошел техник-криминалист.

– Что там, Петр?

– Я тут заглянул в дактилоскопическую базу данных и на дверной ручке в ванной комнате обнаружил след большого пальца. Как вы думаете, кому он принадлежит?

– Не томи, говори, – раздраженно произнес майор Никольский.

Петр Гиппиус скупо улыбнулся:

– Вы будете смеяться, но дуговой тип узора и характерный излом линий указывают на то, что здесь был Лозовский.

– Нечто подобное я и предполагал, – едко обронил Никольский. – Куда же без него? Куда ни посмотришь, всюду он! Что-то не вяжется… Если он действительно ко всему этому причастен, чего же он тогда перчатки не наденет? Все! Здесь мы больше ничего не найдет, давайте едем на квартиру к Таранникову, кажется, его сосед видел тех, кто наведывался к нему незадолго до его убийства.

* * *

На продолжительный звонок вышел Тимофей Дмитриевич, сосед Таранникова, и, близоруко прищурившись, спросил:

– Так вы уже нашли убийцу?

– Ищем, Тимофей Дмитриевич. А что же вы дверь-то сразу открываете, даже не спросите, кто за дверью. Мало ли?

Махнув обреченно рукой, тот произнес:

– В моем возрасте уже ничего не страшно.

Старики народ доверчивый. Немудрено!

– Я сейчас покажу вам фотографии, – достал Никольский из папки несколько снимков. – Посмотрите, пожалуйста, есть ли среди них те, кто приходил накануне к Алексею Таранникову.

Нацепив на крупный нос старенькие очки, старик внимательно перебрал несколько фотографий, а потом безошибочно отобрал снимки с Иннокентием Мазутиным и Григорием Карасевым.

– Вот эти были.

– Вы уверены? – переспросил Никольский.

– Хоть и далеко было, но я их рассмотрел. Это вблизи я плохо вижу, а ежели вдаль смотреть, так я орел. Хе-хе! Я хоть помог вам?

– Да, вы очень нам помогли, Тимофей Дмитриевич, – ответил майор Никольский, забирая снимки.

Выпив одним махом рюмку коньяка, дон Альтамирно Писрро подошел к телефону. Некоторое время он держал пальцы на прохладной эбонитовой поверхности, как если бы прислушивался к своему внутреннему голосу, затем уверенно поднял трубку.

Закусив губу, он некоторое время вслушивался в продолжительные гудки, опасаясь, что абонента не окажется на месте, а когда раздался звонкий щелчок, едва сдержал вздох облегчения.

– Дон Карлос? – вкрадчиво спросил Писрро.

– С кем имею честь общаться? – послышался настороженный сухой голос.

– Это вас беспокоит дон Писрро.

На некоторое время в трубке установилось молчание. Слышалось лишь тяжеловатое дыхание. Дон Писрро тотчас представил себе огромного и невероятно полного Рамона Карлоса, который задыхался даже тогда, когда поднимал руку с чашкой кофе.

– Откуда у вас этот номер? – спросил он удивленно.

– Но ведь вы же сами мне его дали, – осторожно напомнил дон Писрро.

– Ах да! – быстро отозвался тот. – Припоминаю.

Надо полагать, что номер личного телефона дон Карлос давал только своему ближайшему окружению, и уж так вышло, что дон Писрро угодил в их число.

Дон Писрро привык считать себя влиятельным человеком, на то были весьма основательные причины. Порой от его подписи зависели не только многомиллионные контракты, но и судьбы многих людей, даже будущность весьма процветающих компаний. Его предки принадлежали к испанским грандам, переселившимся в Мексику на заре ее покорения Испанией. А самый знаменитый его пращур Эрнан Кортес с немногочисленным отрядом конкистадоров сумел разгромить империю ацтеков и как наиболее доверенное лицо короля Карла Пятого стал первым губернатором Мексики. Кортес, когда-то получивший орден из рук самого короля, был пожалован членством в рыцарском ордене Сантьяго де Компостела (открытый лишь для самых блистательных людей своего времени) и титулом маркиза Оахаки, сделавшись при этом самым богатым человеком в Новой Испании. Его потомкам перепала всего лишь сотая часть из того, чем когда-то владел он один. Но даже то, что осталось, разделенное между многочисленными потомками, позволяло каждому из них считать себя состоятельным человеком.

Многочисленные отпрыски Кортеса не сумели затмить славу своего великого предка. Все последующие поколения продолжали оставаться в тени его нетленной славы, но тем не менее каждый из них сумел преуспеть на своем месте. А некоторые и вовсе добивались в карьере значительных успехов: получали министерские портфели, руководили крупными концернами, становились известными политиками, заседали в международных организациях и ассамблеях, влияли на внешнюю политику. Но если допустить такую вероятность – поместить весь авторитет и влияние отпрысков Кортеса на одну чашу, а на другую положить могущество Карлоса, то последний сумеет перевесить с подавляющим преимуществом. А все потому, что он обладал тайной властью, которая была сильна не только в Мексике, но значительно распространялась и за ее пределами.

Дон Рамон Карлос состоял в закрытом клубе мировых наркобаронов, о существовании которого мало кто подозревал и чье влияние на мировую политику во многом было определяющим. Даже лидеры ведущих государств не скрывали того, что бюджет и экономика самых развитых держав во многом замешены на продаже наркотиков. По существу, своеобразный клуб наркобаронов являлся теневым мировым правительством, в котором Карлос играл одну из ведущих ролей.

Не исключено, что после звонка он поменяет свой телефонный номер, чтобы продолжать оставаться человеком-невидимкой для всех, в том числе и для дона Писрро.

За Карлосом охотилась половина полицейских спецслужб мира, однако он оставался неуловимым. А все потому, что никто из них не знал, как он выглядит доподлинно. В своем распоряжении Рамон Карлос имел не меньше лиц, чем многоликий Янус. Даже дон Писрро, увидев его однажды, не был убежден до конца, действительно ли он лицезрел подлинную внешность Карлоса.

Их встреча состоялась три месяца назад: тогда дон Писрро курировал в правительстве морской транспорт. Ему стало известно, что наркокартели стали использовать подводные лодки для доставки кокаина из Никарагуа в Мексику. Одна из таких лодок вместе с грузом была задержана неподалеку от мыса Каточе. Наркоторговцы оказались расторопными: облачившись в акваланги, они исчезли прежде, чем прибыл морской патруль, а потому задержать удалось только капитана и его помощника, искренне полагавших, что они выполняют секретные поручения правительства. И, разумеется, не могли объяснить, каким образом на судне оказалось несколько тонн чистейшего высококачественного кокаина. По личному распоряжению дона Писрро на лодке была выставлена усиленная гвардейская охрана.