Хомохары молча сопели, тесно прижавшись друг к дружке, и зачарованно глядели на огонь. Сидящие рядом с Еленой придвинулись к ней поближе, и женщина, улыбаясь, говорила с ними, нежно гладя своих подопечных по круглым головам и спинам. Кавола тоже прижался к Елене и она обняла его. Всем было так хорошо и уютно у костра, в общей, почти физически ощущаемой гармонии. Под надежной защитой монолитных стен ущелья, ставшего вдруг таким комфортным и домашним…

Елене безумно захотелось спеть что-нибудь нежное и душевное. И она негромко запела первую пришедшую на ум песню. Хомохары встрепенулись, навостряя уши. Песня явно нравилась. Елена тонко и задумчиво выводила длинные, певучие гласные. Постепенно, покоряясь звуку ее голоса, гуманоиды начали подпевать ей. Вернее, это были скорее просто подвывания отдельным нотам. Елена улыбалась — певцы из них были никакие. Но зато они делали это от души…

Посиделки продолжались еще долго. Костер постепенно догорал. Редкие, слабые огоньки играли на рассыпающихся, огненно-красных сучьях хвороста, вспыхивали в ворохе сизого пепла.

Елена посмотрела наверх, на крышу из листвы, сквозь которую проглядывало бархатно-черное небо с помигивающими точками звезд. Стояла уже глубокая ночь. Несколько часов у огня пролетели как один.

Хомохары, вдоволь насидевшись у успокоительного очага, неспешно, группками расходились по обустроенным закоулкам ущелья. Собрался уходить и Кавола. Елена проводила его до просторного грота, где была оборудована казарма-общежитие для воинов. Там уже спало крепким сном большинство его обитателей.

Перед сном она обошла с фонариком всё ущелье, заботливо заглядывая в каждое помещение. Она даже сама не знала, что ей двигало. Наверно это был материнский инстинкт. Беспокойство о том, все ли дети улеглись спать, и надежна ли охрана у дома…

Везде было тихо и темно, только из помещения, где поселился шаман со своими помощниками, пробивался свет. Тут только Елена вспомнила, что всех троих не было за ужином. Чем был так занят Урум и его свита? Ей стало интересно.

Широкий вход был занавешен куцым пологом. В помещении пылал небольшой масляный светильник. Скудный красновато-оранжевый свет гулял по неровным стенам и потолку, давая пугающие, зловещие тени. В глубине происходило какое-то действие. Елена приподнялась на носках, заглядывая внутрь…

В центре, на костре, в большом котле, шаман кипятил какое-то варево, помешивая его деревянным черпаком. Чуть поодаль чем-то занимались помощники Урума.

От котла исходил сладковатый, чуть дурманящий запах. Он был смутно знаком Елене. Она вспомнила, что так пахла трава, которую она помогла доставить с последним караваном.

Она вгляделась пристальнее. Недалеко от котла, в широких и глубоких плошках лежали желтые ягоды. Вернее, они плавали в какой-то жидкости, клубящейся легким паром. Это были те самые ягоды, которые хомохары тогда собирали вместе с травой. Они еще так тревожно закричали, когда она попыталась попробовать одну такую…

Действие продолжалось. К шаману подошел один из помощников, держа в лапах пустую плошку. Шаман зачерпнул из котла и аккуратно налил варева почти до краев. Со дна плошки сразу всплыли желтые ягоды. Помощник крайне осторожно отнес посудину в сторону и бережно поставил на пол, перед своим компаньоном. Тот принялся плющить ягоды шпателем, а затем тщательно размешивать субстанцию.

Елена гадала, что же они такое творят. Судя по всему, Урум и его слуги занимались этим делом с самого вечера, без остановки. Употреблять ягоды они вроде не собирались, на приготовление снадобий это тоже не походило. А заполненных плошек было уже не менее двадцати. Зачем делать зелье в таком огромном количестве?

Тут один из помощников обернулся в сторону входа, и Елена торопливо отпрянула назад. Спрашивать, чем они занимаются, было неудобно — Урум мог разгневаться.

Немного постояв у стены в коридоре, она отправилась назад, к своему гроту, размышляя, что это все значит, что такое задумал шаман. Перебрав варианты, и не придя ни к какому выводу, она рассудила, что не стоит ломать себе голову, все станет ясно завтра. С этой мыслью она легла на свое сенное ложе и тут же провалилась в глубокий сон.

Елена проснулась довольно рано, от смутного ощущения какой-то потаенной суеты, происходившей в ущелье. Было еще темно, до рассвета оставалось часа два. Она приподняла голову, чутко прислушиваясь.

Ближе ко входу в ущелье происходило непонятное движение. Слышались приглушенные голоса, шорох и легкий топот. Изредка глухой нотой прорезывался голос Урума. Слышался также голос Каволы. Судя по всему, хомохары что-то затевали. Может, они хотели атаковать ящеров? А почему тогда не сообщили ей?

Елена приподнялась на локте, а потом села, волнуясь. Может, им нужна помощь? Она откинула плед, обулась и тихонько вышла в коридор. Сначала она продвигалась крадучись, прижимаясь к стенам. Но потом хомохары заметили ее, и она подошла ко входу, уже не таясь.

У ворот было целое собрание, не меньше тридцати гуманоидов. Это были воины. Кавола шепотом о чем-то совещался с Урумом. Оба стояли спиной к Елене, глядя сквозь решетку ворот в непроглядную темень ночи.

Воины вели себя очень тихо. Они явно к чему-то готовились. Однако, к недоумению Елены, у них не было оружия! Рядом с ними она увидела сложенные у стены продолговатые мини-баулы, похожие на крупные баклажаны. В них что-то было упаковано. К концу каждого баула была привязана длинная ременная петля.

Поначалу Елена подумала, что они собрались зачем-то выйти наружу и готовятся открыть ворота. Но потом она увидела, что они тащат баулы к подземному ходу.

Они задумали сделать вылазку в селение? Что-то переправить через подземный ход? Зачем? Елену одолевало любопытство.

Упаковка была не совсем плотной. Один хомохар слишком резко дернул за петлю, и из его волокуши вдруг выкатился какой-то темный шарик. Елена подняла его и передала обратно. Несколько гуманоидов предостерегающе зашипели на нее.

Елена вздрогнула: это была одна из ягод, которые весь вечер и ночь готовил шаман! Она почему-то была влажной и сильно пахла кровью. Женщине стало немного не по себе. Что за обряд собирались они совершить? Это было некое колдовство шамана?

Она подошла к Каволе и уже открыла рот, намереваясь спросить. Но вождь так выразительно замахал лапами, а шаман так грозно глянул на нее, что она поняла, что лишняя здесь. Она отошла назад, наблюдая издалека.

Воины потихоньку исчезали под землей, с шорохом волоча за собой свои ноши.

От ворот ощутимо тянуло холодным сквозняком. Снаружи ущелья было темно и тихо. Даже вулкан не было слышно. Неужели извержение прекратилось?

Елена еще постояла немного, а потом отправилась досматривать сны.

Проснулась она от громкого, яростного гвалта, доносившегося снаружи ущелья. Это галдели ящеры! Елена вскочила, обулась и побежала к воротам. Там уже собралась толпа любопытствующих хомохаров. Каволы не было, но у самых ворот, неподвижно глядя на селение, стоял шаман.