которых здесь назвали «датчане», но Акс должен был за это на них работать пять лет.

— Но-дий, — посмаковала Мальвина, — А что это? Я про такое не слышала.

— Хм… Заставляешь дядюшку Акса сомневаться в твоей прошаренности в местных реалиях. Как живчик делать, знаешь, про спораны, жемчуг и горох соображаешь, а про нодий нет. Это ресурс, который родит Улей. Ферштейн?

— Ферштейн-ферштейн… Слушай… А почему ты против того, что новые внешники… Эти «змеёныши» подомнут под себя все мурские группировки.

Он жутко улыбнулся, показав оскал кусача.

— Ты учила историю, Маля?

— В школе. Конечно, все учили, но специально не погружалась…

— Ты знаешь, что случилось с североамериканскими индейцами?

Она задумалась.

— Их поместили в резервации?

— Правильно, — цыкнул зубом собеседник, — А перед этим их основательно вырезали, иначе бы не получилось хозяев со своей земли загнать на жалкие неплодородные участки, чтобы они там спивались и умирали.

— Ты так издалека зашёл, что я правда не понимаю…

— Знаешь, что индейские контингенты использовали в колониальных войнах? И франция, и Англия, и даже Испания? Пока буйные дикари были необходимы, они сохраняли свои жизни и известный суверинетет.

— То есть, ты хочешь сказать, что внешники нас на разборку сразу пустят? — Мальвина забеспокоилась.

— Нет, Маля, — хмыкнул он, — Никогда они нас на требуху не пустят всех, только самых буйных. Они будут пользовать нас в своих войнах бесконечно. Пока не выделится кто-то один и не закроет порталы другим конкурентам. Юго-Восток пусть не идеальная кормовая база, но всё же очень и очень неплохая. У нас тут много серых кластеров, а серость знаешь, что родит?

— Эээм… Серых тварей?

Он оглушительно расхохотался.

— Да, Маля, — жутко уркнул он, — Без серых никуда, но это источник проблем, а чистый профит — это нодий.

— Жёваный крот! Да ты скажешь мне, что это такое, или нет? — вышла из себя Мальвина и тут же испугалась своего порыва.

Спутник пожевал ротовой щелью и на некоторое время замолчал. Она уже думала, что он ничего не скажет. Нет, кваз совсем не дурак языком почесать, но была у него неприятная особенность одна. Мог он посреди разговора замолчать и держать паузу, пока ему не вздумается продолжить разговор снова.

— Знаешь, Маля… Я подумываю о том, чтобы отдать тебя парням с пиковой мастью. А что? Пусть они тебя пользуют, пока не сотрёшься. Или давай, дядюшка Акс тебе рот с мылом помоет?

Мальвина вздрогнула.

— Хорошо, не буду больше выражаться.

Он удовлетворённо кивнул:

— Смотри… Я тебя во второй раз предупреждать не стану. Нодий, Малечка, это загадка Улья. Он просто появляется на серости, вероятно, после перезагрузок. Это что-то вроде металлических таких клякс. Знахари умеют из него делать всякие штуки интересные и снадобья свои. Некоторые ментаты могут записывать на нодиевые поделки мысленную информацию. Внешники используют нодий в своих порталах. Оружейники могут делать оружие и доспехи с запредельными показателями. Боеприпасы с содержанием нодия могут рвануть, как калифорний. Знаешь, что такое калифорний, Маля?

— Калифорния — это штат в Соединённых Государствах Америки?

— Дура ты набитая, Малечка, — беззлобно обозвал её кваз, — Калифорний-252 — это редчайший радиоактивный металл, но если из него сделать пулю и выстрелить ею в танк, он улетит в стратосферу.

— Такой убойный?

— Нет, Маля. Такой ядерный. Пуля ударится, и будет небольшой ядерный взрыв. Критическая масса калифония исчисляется на граммы. Когда я провалился в Улей, грамм этого металла стоил на рынке что-то под тридцатку лямов вечнозелёных.

Мальвина не поняла, что такое «лям» и «вечнозелёные», но контекст уловила. Это что-то очень дорогое.

— Мне бы пулек этих на Земле, — мечтательно вздохнула она, — Зажила бы…

Акс хмыкнул.

— На Земле ты бы загнулась от лучевой болезни.

— Тогда здесь, — упорствовала Мальвина, — Один выстрел, и атомный взрыв!

— Ядерный взрыв…

Что?

Не «атомный», а «ядерный», говорю. Нет, здесь ты бы от них хапнула дозу радиации и стала бы атомиткой. Знаешь, кто это такие?

— Нет, но название неприятное…

Кваз жутковато усмехнулся.

— Это иммунные, которых здорово покорёжило радиацией. Уроды, каких поискать…

— Странно, что ты так это говоришь.

— Почему? — заинтересовался Акс.

— Ну… Ты сам не красавец…

— Да всё нормально, не меньжуйся. Дядюшка Акс — кваз и не красавец. Уже привык, но атомиты могут быть запредельно уродливы. Многие из них и соображают очень туго, а некоторые как звери дикие. Они воюют со всеми иммунными, и только самые умные и хитрые умудряются держать вооружённый нейтралитет. Мясо рейдеров для них как изысканный деликатес, но могут и заражёнными пробавляться. Чем дольше существо в Улье прожило, тем оно им интересней с гастрономической точки зрения.

— Да уж… Слушай, Акс, а почему им позволяют жить? Всё, что было опасного, на Земле повывели. Тут разные развитые сообщества чистят заражённых вокруг. А почему с атомитами ничего не делают?

— Стабы в состоянии отбиться от атомитов, а муры и внешники разобщены.

— Почему бы не объединиться мурам хотя бы под одну эту задачу? Неужели не будет проще всем, если эту заразу вытравить?

— Ну…

Он ухмыльнулся.

— Если муры начнут сотрудничать между собой, то и внешники перестанут с ними общаться. А это конец поставкам из внешних миров. Значит, надо собираться холопам под одним барином. Что лучше? Один крупный рабовладелец или десять?

Мальвина задумалась.

— Один? — неуверенно спросила она, — Порядка больше будет при одном, так?

— Ну вот представь себе ситуацию: провинился холоп, и барин отводит конюха Герасима и говорит: — «Выпори! Только не так, чтобы до костей, а так, чтобы почувствовал…».

Акс цикнул зубом и опустился на четвереньки по-собачьи, вынюхивая след. Наконец, удовлетворившись, он поднялся на ноги.

— А знаешь, почему так?

— Почему?

— Потому что барин с детства рос с этими крестьянами и других у него не будет, — поднял когтистый палец вверх кваз, — Значит, а теперь, представь, что будет, если есть один большой латифундист, который всех этих смердов в глаза не видел ни разу в жизни, а наказать-то как-то надо.

Собеседник надолго замолчал, и Мальвина поняла, что продолжить мысль нужно ей.

— Если бы я была большим рабовладельцем, сама бы точно не поехала разбираться в холопских делах. Не барское это дело. Послала бы кого-нибудь…

Кваз урчаще хохотнул.

— И уж эти-то профессионалы уже спустили бы три шкуры со всех, кто неосторожно им под руку подвернётся, да?

Снова повисло молчание.

— Да, наверное, ты прав, — наконец согласилась Мальвина, — Наверное, лучше десять хозяев поменьше, но своих, чем один большой и далёкий от твоих проблем и потребностей. Только я всё равно думаю, что лучше совсем без хозяев.

Глава 46

Заимка не была хижиной, как её характеризовали индейцы, а представляла вполне себе основательный одноэтажный бревенчатый дом под высокой двускатной крышей. Внутреннее пространство, казалось намного более просторным, чем снаружи, из-за больших витражных окон и высоких потолков. Тут имелось для жизни всё необходимое, но вид помещения имели нежилой.

Разговор с Лунатиком-Дурачком-Нэмо-Грифом-Витасом вышел недолгим, но вдумчивым и тяжёлым. Сейчас Кривая Секвойя остался в подвале, чтобы это общение продолжить. Нужно сказать, информацию Монзомо и шериф добывать умели и не стеснялись в средствах. Полученные сведения отдавали безумием, как и все прошедшие сутки. Этот разговор до сих пор звучал в ушах Шредера.

— Нам нужно решить, что делать с Нэмо…

Это Монзомо поднял вопрос.

— Моя думать, нада этава кончить и прикопать в лесу, — ответил Секвойя, — Он знать про оружие, хотеть его у нас забрать, угрожать оружием.

— Моё мнение учитывается? — скромно уточнил Шредер, поправляя ремень армейского карабина на плече.

Оба индейца удивлённо воззрились на него и почти синхронно кивнули.

Кривая Секвоя успел убрать автомат Калашникова, а Джошуа кольнула неприятная догадка. Да и было от чего забеспокоиться. Ведь он сам стрелял из этого ствола, а вот только что местный шериф прострелил человеку обе ноги, не снимая перчаток, и спрятал ствол в оружейный сейф. Получалось, что, при желании, индейцы могут всегда сфабриковать дело о причинении вреда здоровью, а то и об убийстве, где главным обвиняемым будет он — законопослушный и благонамеренный Джошуа Шредер. В какой-то момент мистер Шредер слетел с катушек и заехал на территорию резервации, а потом по неизвестной причине устроил стрельбу по живым мишеням из автоматического оружия. Как же так получилось? Да кто их, психов, разберёт?

— Конечно,