Что касается вас со Светой, могу сказать только одно: скорее всего, вы не любили друг друга. Вы были молоды и приняли влюблённость за сильное чувство. А потом на вашу долю выпали такие беды, которые не каждый сможет пережить достойно. Вы смогли. Не предали сына, не предали друг друга. Но влюблённость прошла. Влюблённость, а не любовь. Любовь не проходит. Она становится только сильнее. Поверь мне.

Костя слушал её и молчал. А потом вдруг с тоской проговорил:

– Я предавал Светлану, многократно. После рождения Костика она не захотела больше, чтобы мы… не захотела быть моей женой.

– Я понимаю. – Валерия Алексеевна положила свою тёплую ладонь на его сжатые кулаки. – Тебе было всего двадцать пять. Ты был молод. Ты и сейчас молод, Костя. И тебе, конечно, нелегко было вести жизнь монаха…

– Вот я и не вёл.

– Не кори себя. Просто вы со Светланой были созданы не друг для друга. У тебя должна быть другая жена. А у неё другой муж. Вот и всё. И даже в этой тяжелейшей ситуации вы сделали друг для друга всё, что было в ваших силах, и даже больше этого. А теперь вам просто нужно идти дальше. И всё обязательно наладится. Я так понимаю, что ты пока ещё не нашёл своего человека, девушку, которая создана специально для тебя?

– Вы верите в любовь? – с горечью и недоверием в голосе удивился Константин вместо ответа.

– Ты хочешь спросить: неужели я, хорошо пожившая тётка, в свои почти полвека ещё верю в сказки? – засмеялась Валерия Алексеевна негромко. – Ценю твою деликатность, Костя. И да – я верю в любовь. Более того, я совершенно точно знаю, что она есть. Есть не только в книгах, но и в жизни. Много раз я видела любовь, настоящую любовь. Да, она даётся не всем. Это тоже талант – уметь любить… – Валерия Алексеевна помолчала. – Но я точно знаю, что у тебя, Костя, этот талант есть.

– У меня? – растерялся он, снова, как и тогда, в школе, чувствуя, что эта женщина открывает ему что-то важное. Что-то такое, чего он без неё не видел, не знал, не чувствовал, хотя это и было совсем рядом.

– У тебя. – Она кивнула. Лицо её в частых крупных родинках было строго, задумчиво. – Это было ясно ещё тогда, когда тебе было пятнадцать лет. У Серёжи Москвина тоже этот талант есть. А вот у Жоры я такого таланта не увидела…

– У Жорки он есть, – обиделся за приятеля Константин. – Он, кстати, теперь муж Светланы. И очень её любит…

– Да? – Валерия Алексеевна покачала головой. – Надо же, как бывает. Может быть, и не разглядела я его тогда, тоже могу ошибаться. Ну и слава Богу, что ошиблась. Это очень хорошо… Ты не представляешь, как порадовал меня. А про Сёму Синькова я тебе вот что скажу. Давай-ка я ему позвоню и подробно расспрошу, как всё тогда было, уточню детали. Он ведь мне давно рассказывал об этом, я могла о чём-то забыть. Но я всё разузнаю и потом сообщу тебе, хорошо? Или давай я вам встречу устрою…

– Так он нам правду и сказал, – буркнул Костя. Снова получилось по-детски. Но в этот раз они не засмеялись, а посмотрели друг на друга очень серьёзно.

– Я думаю, что скажет, Костя…

– Не нужно, Валерия Алексеевна. Спасибо. Я справлюсь сам.

– Хорошо, как скажешь, – не стала настаивать она.

Попрощались они очень тепло. Валерия Алексеевна аккуратно убрала его визитку и дала взамен свою. На ней были только телефоны и электронный адрес, без указания места работы.

– Я давно не работаю в школе, Костя. Уже десять лет пишу книги, – пояснила она с чуть смущённой улыбкой. – А указывать на визитке «писатель» как-то смешно, на мой взгляд, да и нескромно. Я же не Достоевский, Толстой или Чехов.

– Как же я ваши книги не читал?

– Я пишу под псевдонимом. Оставь-ка мне свой московский адрес. Я тебе пришлю пару томиков.

– Только подпишите, пожалуйста, – улыбнулся Костя. – Я буду гордиться и всем показывать. Мне так повезло, что я когда-то учился у вас, Валерия Алексеевна.

– Это мне повезло, что я учила вас. И это я горжусь вами.

Они вышли уже из здания аэропорта.

– У меня здесь машина. Разрешите, я подвезу вас? – Константину не хотелось расставаться с ней.

– Спасибо тебе, Костя. Но меня здесь встречают. Из издательства машину прислали.

– Ну вот… – Он состроил преувеличенно расстроенное лицо и стал похож на старшеклассника, который узнал, что отменили школьную дискотеку.

Валерия Алексеевна засмеялась и снова погладила его по волосам и лицу. Удивительно, но взрослому уже Константину Дмитриевичу Соколану эта ласка была приятна. Он потянулся и поцеловал свою учительницу в прохладную щёку, слишком щедро усыпанную родинками. А потом не выдержал и, низко склонившись, коснулся губами тыльной стороны её ладони.

– Спасибо вам за всё, Валерия Алексеевна. Можно, можно я буду звонить вам время от времени?

– Я очень на это рассчитываю, Константин, – подчёркнуто официальным тоном проговорила женщина. И они снова рассмеялись. Вот так, смеясь, он и сел в свою машину. Подмигнув своему отражению в зеркале, Константин выдохнул и проговорил:

– Ну, вот. Побывал в детстве. Да ещё и на приёме у психотерапевта. Значительно полегчало. Теперь пора не рефлексировать, а решать проблемы. Потому что или я его, или он меня. А второй вариант меня категорически не устраивает.

Кто этот самый «он», Константин теперь уже и не знал. Слова Валерии Алексеевны о докторе Синькове поколебали его уверенность в виновности кандидата в мэры. Надо было начинать всё сначала…

Ещё из Новосибирска Константин позвонил в отель, который наметил следующим пунктом своей инспекции, чтобы забронировать номер. Ответил ему приятный девичий голос, почему-то показавшийся знакомым. Как ни строил из себя капризного и привередливого клиента Константин, девушка была неизменно вежлива. Причём, как показалось удивлённому Константину, это была не профессиональная немного отстранённая вежливость прекрасно вышколенного сотрудника отдела приёма и размещения, а искреннее желание помочь. После добрых двадцати минут, в течение которых Константин, что называется, из себя меня корёжил, но так и не смог уличить девушку хотя бы в тщательно скрываемом раздражении, опытный тайный гость положил трубку изрядно заинтригованным. Ему всё больше и больше хотелось поскорее вернуться в Москву и впервые в своей карьере поработать в столичном отеле, а не за границей или в регионах. Тем более там, похоже, ему предстоит оценивать работу настоящих профессионалов, что он особенно любил. Потому что всегда было приятнее давать положительные отзывы, чем громить какой-нибудь отель в пух и прах, хотя и такое случалось, конечно.

Прямо из аэропорта после расставания с Валерией Алексеевной Константин сразу направился в центр, решив не заезжать домой. Уже пробираясь по центральным московским улочкам на машине, что, как обычно, дожидалась его на стоянке аэропорта, он набрал номер Миры, которой, в полном соответствии с данным обещанием, исправно названивал дважды в день, утром и вечером, а сейчас из-за перелёта и разговора со своей учительницей сбился с графика.