Девочка, обычно отвечавшая таким весёлым голосом, что ему уже даже стало казаться, что она искренне рада его звонкам, тут еле слышно прохрипела:

– Алло! – потом натужно откашлялась и повторила:

– Алло, Константин Дмитриевич!

– Мира, доброе утро, ты заболела? – заволновался он. – Или плакала? Что-то случилось?

– Нет-нет, – сразу принялась успокаивать его девочка, – у нас всё в порядке. Только я немного приболела. Но это обычная простуда, поторчала у мамы на работе под кондиционером, и вот результат – девять поросят! – бодро завершила она.

Константин хмыкнул и понимающе продолжил глупенький детский стишок, который, как оказалось, тоже знал:

– «…Девять поросят пошли купаться в море, резвиться на просторе. Один из них утоп. Ему купили гроб. И вот результат – восемь поросят…»

– Ну, вы даёте, Константин Дмитриевич! В первый раз в жизни вижу взрослого, который этот стих знает. Кроме моей мамы, конечно, – одобрительно прохрипела в трубку Мира, которой было скучно лежать одной в номере, и поэтому она радовалась любому развлечению, например, лёгкой болтовне с соседом. Однако Константин разговор собрался свернуть:

– Мир, ты прости, пожалуйста, но я уже к работе подъезжаю. Если ты не против, я вечером позвоню и мы подольше поболтаем. Идёт?

– Идёт, – вздохнула девочка так явственно, что ему стало стыдно.

– Кстати… – Движение почти замерло: крайне плотная пробка образовалась на повороте на Тверскую, и Константин, воспользовавшись случаем, решил ещё немного позанимать беседой явно скучавшую Миру. – Всё забываю спросить, как вы там у мамы на работе устроились?

– Хорошо! – обрадовалась продолжению разговора Мира. – Очень приличные условия.

Константин засомневался и вдруг неожиданно для себя предложил:

– Ты знаешь, через два дня у меня отпуск начинается. Так я могу вас или к себе в городскую квартиру забрать, или на даче охранять. – Как тебе такой вариант?

– Лучше на даче, – подумав, ответила Мира, – неудобно вас стеснять. А там мы сможем жить у себя и в то же время рядом с вами.

– Вы меня совершенно не стесните, – искренне ответил Константин, который ещё по пути в Сибирь поймал себя на том, что очень скучает по своим соседкам. – Завтра вечером я уже освобожусь и могу сразу за вами с Мартой заехать. Ты обсуди это с мамой, ладно?

– Ладно, – отозвалась Мира, – спасибо вам, Константин Дмитриевич.

– Да пока не за что. Ты мне лучше скажи, где территориально твоя мама работает?

– В центре, на-а… – В этот момент в трубке что-то пикнуло, и связь прервалась. Константин недовольно поморщился, но перезванивать не стал: пробка потихоньку рассосалась, и он уже парковался у внешне весьма и весьма респектабельного отеля.

– Потом позвоню и узнаю, где их забирать, – доверительно сообщил он своему отражению в зеркале заднего вида и отправился работать. А уже через минуту ему не нужно было перезванивать Мире, он и без неё увидел, где работает Арина. А увидев, вспомнил, что ему Марта об этом говорила, да он запамятовал. Напрочь.

Увидев на ресепшен свою соседку Арину, Константин так изумился, что застыл, едва войдя в большие стеклянные двери отеля. Ему даже показалось на миг, что это не она, а просто невероятно похожая на неё девушка. На даче Арина обычно ходила в сарафане, один раз, когда она вернулась из больницы, Константин видел её в джинсах и блузке. А вот сейчас она стояла около девушки, занимавшейся приёмом и размещением гостей, в красивом строгом костюме, на высоченных каблуках, а невероятные волосы её были не заплетены в косу, а как-то хитроумно и очень красиво уложены у самой шеи. Константин понятия не имел, как называется такая причёска и каким образом она не разваливается и не тянет голову своей обладательницы назад. Хотя, может, и тянет, конечно. Вон как прямо стоит Арина, какая горделивая у неё осанка и как задорно и маняще чуть приподнят хорошенький круглый подбородок…

Или это всё-таки не она? Вот сейчас женщина остановила на нём свой взгляд, приветливо улыбнулась и поздоровалась, но – он был в этом совершенно уверен – не узнала. Правда, и он был не в своих привычных джинсах и футболках, а в хорошем костюме. И даже причёсан и гладко выбрит. Да и виделись они друг с другом… Сколько же? Три раза? Всего три?.. Так, впервые, когда Арина вернулась из больницы, но тогда она вообще вряд ли понимала, кто перед ней и что он делает на её кухне. Второй раз, когда он привёз Миру. Но было темно, и обрадованная Арина глаз не могла отвести от вернувшейся дочери, а на него, пожалуй, и вовсе не глядела. И в последний раз они встречались, когда он собирался ехать в командировку. Да, негусто… Внешность у него самая заурядная. Так что Арина могла его и не запомнить. Вполне могла. В непривычном виде, в неожиданном месте появился и без того малознакомый сосед. Вот она его и не узнаёт… Или он ошибается, и это всё же совершенно другая девушка?.. Вот, пожалуйста, он тоже сомневается, кто перед ним. А ведь он-то соседку видел не три раза, а больше: целых пять или даже шесть. Правда, преимущественно из-за забора…

Тут из глубины холла кто-то позвал:

– Арина, подойди, пожалуйста.

Задумавшийся Константин встрепенулся. Ну вот, теперь всё понятно. Совершенно определённо это его соседка.

Тем временем Арина ещё раз улыбнулась ему, да так, что сразу захотелось остаться в этом отеле как можно дольше, по возможности, на всю оставшуюся жизнь, и ушла, явно так и не узнав его.

– Так вот с кем я разговаривал, когда бронировал номер, – пробормотал изумлённый Константин, и всё ещё в состоянии оторопи подошёл на ресепшен и приступил к выполнению своих профессиональных обязанностей – принялся изображать требовательного и непростого гостя.

День шёл своим чередом. Пока без линз Арина худо-бедно справлялась. Через пару часов к ней подошла Людмила, её коллега из клинингового отдела, милая, очень спокойная молодая женщина, про которую Арина знала, что та тоже растит двоих детей одна, без мужа, и спросила:

– Ариш, не отпустишь со мной Марту? У меня теперь два выходных, еду на дачу, там мои девчонки с мамой отдыхают. Мы бассейн надувной установили, а ещё у нас настоящий спортивный комплекс есть и маленький батут. Пусть Марта у нас погостит. Что ей в отеле с утра до ночи торчать? А послезавтра я её привезу. Ты не против?

– Спасибо, Людочка, я не против, конечно. Даже очень за. А ты её спрашивала? – растрогалась Арина, которая в мирской, далёкой от идеала жизни доброту, участие, желание помочь встречала гораздо чаще, чем в Братстве. В поселении, куда люди стремились, чтобы уйти от соблазнов мира и стать лучше, процветали наушничество, подглядывание, зависть. Хотя, по идее, должно было быть совсем наоборот. Она всегда этому удивлялась. Но только познакомившись с отцом Серафимом, Арина поняла, что вся их жизнь в Братстве была далека, ужасающе далека от Бога.