– Это потрясающая новость! – ответил я. – Уже еду.

Сэм отвезла Молли домой в Сассекс, а я встретился с Сачином. Автомобильная стоянка, где мы присоединились к разношерстной шайке жуликов и парней сомнительной внешности, которые выстраиваются в очередь, чтобы вернуть свои транспортные средства, была не самым приятным местом. Там, казалось, доброй традицией были ссоры, потасовки и грубость сотрудников. Глаза Сачина вдруг округлились, когда в начале очереди он увидел парня, который был слишком одурманен наркотиками, чтобы забрать свой мотоцикл Suzuki, это был француз, брыкающийся и орущий на двух полицейских офицеров.

В конце концов, нас пропустили через турникет, и мы пошли дальше. Это было похоже на огромный город в городе – машины, супермаркет, ряды конфискованных транспортных средств, начиная от кричащих спортивных автомобилей и заканчивая полными развалинами. Стоящий тут же BMW Сачина явно принадлежал к последней категории. Это была груда искореженного металла. Очевидно, авария, в которой участвовала машина, была очень сильной, и, как я предполагал, BMW будет продан только на запчасти.

Пока Сачин болтал с клерком, я принялся осматривать салон автомобиля. На протяжении всех 14 лет моей работы в полиции я обыскал множество угнанных машин, и каждый обыск без исключения приводил к обнаружению по крайней мере одной важной улики, которая помогала расследованию.

При подобном осмотре всегда нужно быть очень внимательным. Поиск делится на четыре этапа: багажник, капот, внешний осмотр и обыск салона. Когда я открыл багажник, с удивлением обнаружил в нем два новых колеса (вероятно, краденых) и одну автомобильную канистру. Я мог только предположить, что угонщики не хотели вновь рисковать и заправляться, а планировали использовать топливо из других машин. Наличие двух запасных колес свидетельствовало о том, что грабители хотели оставить машину и использовать ее в обозримом будущем. Обыск капота, наружной части и салона автомобиля ничего не дал. Мне казалось, что я имею дело с шайкой профессиональных мошенников, которые побывали во многих местах. Они привыкли не оставлять никаких улик, которые могли бы привести к установлению их личности. Наконец я забрался на заднее пассажирское сиденье и сказал:

– Я осмотрел все. По-прежнему ничего.

«Ну же, Колин, ищи внимательнее, – ругал я себя. – Должно же что-то быть…»

Я мысленно возвращался к своим прежним расследованиям и вспомнил один случай периода моей работы в полиции Суррея, когда дилер спрятал дозу под передним пассажирским сиденьем.

В своем стремлении не оставить ни одного непроверенного дюйма в машине Сачина я решил еще раз сунуть руку под сиденье, и мое сердце забилось быстрее, когда я нащупал что-то пластиковое и липкое. Я легонько потянул и не поверил своим глазам. У меня в руке было уведомление о фиксированном штрафе с регистрацией – число, дата, время и т. д., – а также расположение «северо-восток, Лондонский пригород Сток Ньюингтон».

«Победа!» – прошептал я себе под нос, зажимая находку в кулаке. Это значило, что в расследовании наметился прогресс. Я так долго ждал, когда же мне улыбнется удача, и вот, наконец, дело начало набирать обороты.

Тем временем клерк продолжал увлеченно беседовать с моим клиентом, так что, пока никто на меня не смотрел, я украдкой проскользнул мимо них. Бланк со штрафом я опустил в карман. Конечно, по правилам я должен был предоставить его полиции, но так как последняя не проявила особого интереса к расследованию, я позволил себе эту вольность.

Сачин был вне себя от радости, когда узнал новости. Расставшись с Сачином, я занялся проверкой первой ниточки расследования. Изучение номерных знаков показало, что воры копировали номер с реального BMW, проданного в Бирмингемском автосалоне, что подтвердило мое предположение, что преступление было спланировано. Я связался с менеджером выставочного зала этого салона, и тот сообщил мне, несколько озадаченный, что штраф за парковку и судебные повестки он получил из Хакни Боро. Он выразил сожаление, что из-за закона о защите персональных данных он не может переслать мне копии этих повесток.

Я попросил Сачина проинформировать местные власти о том, что парковочные талоны были выписаны на его машину, и спросить, может ли он оплатить их через Интернет. Ему присвоили уникальный номер, что позволило нам получить доступ в общей сложности к пяти парковочным билетам, все они были созданы в районе Ньюингтон.

«Я думаю, что могу предположить, где находятся воры», – сказал я.

Затем, используя свою сеть контактов, связался и поговорил с дорожными инспекторами, которые выдавали уведомления о парковках. По закону они обязаны делать фото всех транспортных средств нарушителей с целью предоставления свидетельства о времени и месте нахождения. Так как в нашем распоряжении уже имелась видеосъемка, в расследовании наметился ощутимый прорыв. Самая жирная улика пришла к нам в виде двух фотографий, на которых на заднем плане видны лица механиков, обслуживающих машины, всего в нескольких ярдах от того места, где был незаконно припаркован BMW. «Эти ребята могли бы стать нашими лучшими свидетелями», – подумал я про себя.

Пришло время действовать под прикрытием на улицах восточного Лондона. И наконец пришло время призвать в помощники детектива-констебля Молли Бутчер.

∗ ∗ ∗

Район Ньюингтон – это центр огромной турецкой общины, самой большой в Западной Европе. И именно здесь нам могли встретиться мужчины с внешностью средиземноморского типа. Я решил, что неплохо бы заручиться поддержкой местных жителей, и для этого сбросил свой флисовый костюм, переоделся в джинсы и футболку, порепетировал мой акцент жителя северного Лондона и постарался изобразить эдакого джентльмена, который вышел, как обычно, погулять со своим спаниелем. Молли рядом со мной было гораздо легче слиться с толпой. Вооружившись пачкой листовок с надписью «Вернем Баффи», я вышел на улицу.

Я побывал в магазинах, кафе и букмекерских конторах, знакомясь с жителями под именем Терри, друга Рену, который потрясен исчезновением собаки подруги.

– Семья не хочет, чтобы у кого-то были неприятности, и они не собираются привлекать полицию. Они просто хотят, чтобы Баффи вернулась, – сказал я владельцу турецкой парикмахерской.

Было особенно важно ненароком подчеркнуть, что если Баффи будет возвращена домой живой, то никаких мер не будет принято. Я постарался растопить его сердце подробным рассказом о разрушительных последствиях вторжения в дом.

– Вся семья убита горем, вы и сами можете представить, – сказал я, и парикмахер сочувственно кивнул. Я продолжил, – Моя подруга ужасно волнуется, а ее дети почти не спят ночью. Не знаю, как ты, дружище, а я бы не смог справиться, если бы такое случилось с моей собакой.

Мужчина посмотрел на Молли сверху вниз, и та ответила на взгляд – будто бы