Стоило мне только спросить, что интересного в городе, Лила тут же принялась вываливать одну новость за другой: и про ярмарку на северной площади, и про драку в обувном магазине, и про пожар в казармах, и про сломавшийся фонтан в сквере у храма.

Я слушала её воодушевлённый щебет и всё больше хмурилась – ни единого слова не было сказано о вопиющем ночном происшествии. Ничего! Словно и не было наглого ограбления почтовой кареты. Словно мне приснились обездвиженные охранники и взломанный ящик с письмами.

Это было плохо… Очень и очень плохо!

Замалчивать разбойное нападение могли в двух случаях. Во-первых, если, придя в себя, ограбленные решили утаить сам факт грабежа. Только вот против этой версии выступала каждая монетка в прихваченном Джервальтом и его товарищами ларце. Не из своих же сбережений кучера и гвардейцы сопровождения возместили пропавшую сумму.

Во-вторых…

Вторая версия была куда правдоподобнее и абсолютно мне не нравилась. Сокрытие разбоя могли организовать по приказу и явно не из-за денег. А из-за того странного кристалла, что забрали дикари из потайного отсека. Значит, именно похищение этой штуковины засекретили.

И это было… Об этом было лучше не думать! Забыть!

Отослав Лилу с почти нетронутым ужином, я рано легла спать, искренне понадеявшись, что следующий день будет хоть немного лучше этого.

* * *

Ночь прошла плохо – кошмары, в которых меня вызывали на допрос в отдел государственной безопасности, чередовались со снами, в которых Джервальт обучал кандидаток в фаворитки какому-то неприличному дикарскому танцу. Вся дюжина крашеных блондинок скакала вокруг костра в юбках из перьев, а я стояла рядом с блокнотом и деловито отмечала высоту прыжков и уровень проявленной артистичности.

Неудивительно, что совсем не выспалась. То, что этим утром меня никто не будил и никуда не звал, тоже не добавило хорошего настроения. Вместо того чтобы радоваться минутам покоя, я почему-то обиделась и даже разозлилась.

Весь вчерашний день, сама не отдавая себе отчёта, я ждала, что вот-вот обо мне вспомнят. Позовут. Пусть даже снова втравят в какое-то далёкое от приличий приключение. Дадут повод высказать все претензии разом.

Стать забытой, выброшенной, словно надоевшая игрушка, оказалось неожиданно больно. Я прекрасно осознавала всю глупость этих эмоций, но всё равно злилась.

Умывшись и уложив волосы, я влезла в одно из отобранных накануне скучных платьев и поспешила связаться с наставником.

Он явно куда-то спешил, слушал невнимательно и то и дело просил излагать побыстрее, поэтому врать было легко. И я даже угрызений совести не чувствовала. Ни капельки! После странной беседы Эризонта с Оританией, невольной свидетельницей которой я стала, моя роль рядом с Джером стала вызывать сомнения.

Ещё позавчера доклад о поведении и распорядке дня подопечного казался чем-то безобидным и само собой разумеющимся. Сегодня же я радовалась возможности быть краткой. Присмотр за дикарскими выходками уже, по сути, превратился в шпионаж, а прививание дворцового этикета вполне могло обернуться чем-то похуже!

Каким бы ни был Джервальт, как бы я к нему ни относилась, он был кронпринцем – единственным законным наследником престола. И я совершенно не желала участвовать в кознях против него.

В нашей семье пару веков назад уже был случай, когда одна из моих прапрапрабабок умудрилась влезть в попытку переворота. Так ей потом пришлось три года в деревне под видом крестьянки прятаться – коров доить и в проруби стирать.

Лично я на коров не согласна!

Тем более что пра была уже немолода и то в мемуарах написала, что пришлось от поклонников клюкой отмахиваться. А я? Мне как со всеми этими пастухами-кузнецами бороться? В тараканов превращать? Так таких заклинаний пока не придумали.

Воображение живо нарисовало, как я в укороченном крестьянском платье бегаю вокруг стога от бородатого громилы, подозрительно похожего на Джервальта. На третьем круге я вдруг обзавелась вилами, и направление бега тут же изменилось. В смысле – теперь я гналась за «кузнецом» и пыталась пырнуть его зубцами пониже пояса.

Брр… Глупость какая!

Нет уж! Деревня – это точно не моё! Так что, если наставник надеялся втянуть меня в игры с устранением Джера, то он крупно промахнулся с кандидатурой «секретаря».

В покои его одичалого высочества я отправилась не сразу. Сначала убрала зерцало, по которому разговаривала с наставником, потом нарезала несколько кругов по комнате в безрезультатной попытке понять, как вообще быть.

Затем посетила ванную и предприняла очередную попытку придать лицу спокойное выражение. Несколько минут дыхательной гимнастики, и… В общем, причин, да и смысла и дальше оттягивать неизбежную встречу уже не было. Сделав последний максимально глубокий вдох, я пошла.

Прогулялась по коридору, вежливо постучала в первую дверь, после чего прошмыгнула в просторную прихожую. А едва вошла в гостиную, услышала:

– Привет, Сандра.

– Мм-м? – я аж споткнулась от неожиданности. Уж слишком дружелюбным был его тон.

Я подозрительно прищурилась, а принц широко улыбнулся. Он сидел в кресле, держа кофейную чашку, которая казалась игрушечной в его огромной лапище.

– Ну что ты вздрагиваешь? – продолжил улыбаться мужчина.

Уж не знаю почему, но захотелось попятиться. А лучше – выйти из покоев и вернуться в полном доспехе с алебардой наперевес!

– Алессандра, расслабься, – повторил Джервальт с этакой усталостью. – Знаешь, меня очень утомило наше противостояние. Давай проведём этот день иначе?

– Иначе – это как? – не поддалась на спокойный тон я.

– Мирно. Без борьбы, ссор и попыток уколоть друг друга.

Я предложением не впечатлилась и глянула исподлобья.

– Мне действительно надоело с тобой сражаться, – вновь подал голос Джервальт. – Давай мириться? Я ведь даже подарок для тебя приготовил…

М-да?

Мой скепсис никуда не делся, и от слов и тона подопечного по-прежнему веяло подвохом, но я подумала и кивнула – просто с учётом того, что доспех и алебарда против Джервальта всё равно не помогут, стоило рискнуть.

– И что за подарок? – спросила осторожно.

Не то чтобы стало интересно, но я ведь девушка и тоже люблю, когда мне что-нибудь дарят. И вдруг подарок будет приятным? Вдруг мне понравится и мы… в самом деле найдём общий язык?

– Мм-м… – ответил Джер, светским жестом отставляя чашку на столик.

Он улыбнулся снова, плавно поднялся и ушёл в кабинет. Вернулся практически сразу, неся объёмную, перевязанную широкой розовой лентой коробку. Ещё несколько секунд, и коробка оказалась водружена на другой, свободный от чашек и прочих вещей столик. А Джервальт махнул рукой и сказал с гордостью: