и рассказал о случившемся жене, но та ему не поверила. На следующую ночь Нарпатья взял ее с собой, и они вдвоем спрятались на дереве. И вновь повторилось то же самое. Обеспокоенные увиденным, супруги решили, что будет разумно пойти и рассказать радже Бахадуру Сингху о странных событиях, так как они опасались, как бы это не повлекло за собой каких-либо бедствий.

Они пришли ко двору раджи и правдиво поведали ему обо всем. Раджа решил пойти и сам убедиться, правда ли все это или вымысел. Они пришли в лес и спрятались на том же самом дереве. После полуночи появились семеро мужчин, несущих горящие факелы, и весь лес ожил так же, как и в прошлый раз. А когда на рассвете олень собрался уходить, раджа, сидя на дереве, выпустил в него стрелу, и тот упал замертво. Город остался на месте, но музыка смолкла, а с небес спустилась колесница, и посланцы с неба остановились, чтобы подобрать мертвого оленя. Раджа слез с дерева и спросил людей, уносящих оленя:

— Почему вы уносите его? Кто вы?

— Мы прибыли из царства бога Индры. Олень — сын Индры, но из-за проклятия, наложенного на него, он все это время был оленем. Было предопределено, что его поразит стрела раджи Бахадура Сингха, и тогда проклятие потеряет силу, а он сможет вернуться ко двору бога Индры.

Сказав это, они подняли оленя и удалились.

Раджа подошел к трону и сел на него. Он подозвал Нарпатью и сказал ему:

— Мне бы хотелось наградить тебя, чего ты хочешь?

Нарпатья ответил:

— Если бы я подстрелил оленя, то все эти деревни и богатства стали бы по праву моими. Ведь я показал вам все это, следовательно, великий раджа, все принадлежит мне.

Раджа был мудр и справедлив. Он сошел с трона и попросил — Нарпатью сесть на него. Какое-то время тот был доволен, однако его лицо опять омрачилось и раджа поинтересовался:

— Чем ты опять удручен? У тебя же есть все, что ты попросил.

— Я принадлежу к бедному сословию, ваше величество, — ответил Нарпатья. — Раджи соседних государств не будут признавать меня, ибо я никому не известен.

На это раджа ответил:

— Я отдам за тебя замуж свою дочь, и таким образом твое царственное положение упрочится. Тогда у тебя не будет причин чувствовать себя униженным.

Вот так Нарпатья, уличный актер, женился на дочери раджи Бахадура Сингха и достиг известности, богатства и счастья!

РУПАЛИ БА

В давно прошедшие времена в Гуджарате все передвигались по проселочным дорогам на верблюдах или в повозках, которые тянули лошади и волы. Поездки занимали много времени, и всегда грозила опасность, что разбойники нападут на беспомощных женщин и отберут драгоценности.

Поэтому в каждой деревне вынуждены были иметь охранников. Они сопровождали свадебные процессии, а также женщин, уезжающих погостить в дома своих родителей или родственников. Охранники помогали делать покупки к свадьбе и, если их просили, выполняли любую другую работу.

Из них наиболее прославленным был Джема. Это имя он получил за отвагу и отчаянную смелость, и все бандиты, едва услышав его имя, пускались наутек. Но со временем Джема стал тщеславным и самоуверенным. Он уже не брался за любую работу, а лишь за ту, которая была достойна его имени. Он имел обыкновение говорить каждому:

— Вы что, не знаете, кто я? Да вы что, не слышали о Джеме — храбром и могучем?

Однажды его послали в отдаленную деревню, чтобы сопровождать молодую женщину из раджпутов, возвращающуюся в дом своего отца в Пачегаоне.

Рупали Ба недавно вышла замуж и ожидала первенца. В доме ее свекра были совершены необходимые обряды: ее одели в новые одежды, драгоценности украшали ее руки, шею и тело. Теперь она была готова к отъезду в отцовский дом.

Местность, по которой ей предстояло проехать, была совсем пустынной. Земля пересохла, и, кроме нескольких кустов, на ней ничего не росло. В одной из повозок, в которую были впряжены волы, ехала Рупали Ба, а в другой — Джема с двумя большими котлами, наполненными водой.

С наступлением ночи Джема уснул. Погонщик волов, подтолкнув его несколько раз, сказал:

— Проснись, да проснись же, ночь вокруг, спать небезопасно.

Полусонный Джема пробормотал:

— Чего ты боишься? Я же Джема. Ничего не случится. Будь спокоен, правь волами.

Рупали Ба, сидевшая за занавеской, как это принято у мусульман, окликнула Джему:

— Ты не спи, Джема, будь начеку, ночь такая темная, и вокруг ни души.

Но Джему это ничуть не беспокоило, и он, громко храпя, продолжал спать. Вдруг погонщик волов толкнул Джему и сказал:

— Просыпайся, я вижу горящие огни вдалеке. Тебе бы следовало позаботиться о безопасности госпожи.

Но Джема, храпя, промямлил в ответ:

— Я — Джема, запомни, я — Дже-ма.

А огни все приближались и приближались. Погонщики очень перепугались, но ничего не могли сделать. Затем появилась дюжина вооруженных мужчин, которые окружили повозки. Они схватили Джему, связали его по рукам и ногам, а затем привязали в согнутом положении к палке, подложенной под колени. Они подтолкнули Джему на песке, и он покатился по иссушенной земле, пока не застрял в кустах. После этого главарь банды подошел к Рупали Ба и приказал отдать драгоценности. Она взяла коробку с украшениями и отдала ему. По обычаям и законам чести даже среди воров запрещалось снимать украшения с тела женщины. Но главарь не придерживался этих обычаев, и сказал Рупали Ба:

— Снимай-ка с себя все украшения и давай их сюда, да не забудь о серебряных ножных браслетах, что на тебе.

Рупали Ба сняла все с себя и отдала, но предупредила:

— Ножные браслеты изготовлены в Нареди из твердого и чистого серебра. Я — беременна и не могу их снять сама. Но ты, если тебе так хочется, можешь снять их сам.

Говоря это, она просунула обе ноги в зазор между занавесками. Два грабителя начали стягивать браслеты с ее ног, но никак не могли их снять. Тем временем Рупали Ба осмотрела повозку и увидела две тяжелые жерди. Схватив двумя руками одну из них, она нанесла удар по головам склонившихся к ее ногам грабителей и размозжила им череп. Рупали Ба, забыв о том, что она женщина, вылезла из повозки и бросилась на остальных мужчин, вертя огромной жердью. Ей было всего восемнадцать лет, но казалось, что сама богиня Чандика[51]пришла к ней на помощь. Рупали Ба храбро сражалась и, будучи раненной, продолжала биться до тех пор, пока главарь банды вместе с