«Это конец? – предположила я. – Или будет еще один поцелуй, еще одно мгновение, еще больше времени вместе, как мне хотелось?»

Но Итан отступил назад, продолжая сжимать мою руку.

– Мне пора, к сожалению.

– Все нормально, – удалось выдавить мне. – Не успеешь оглянуться, как я приеду к тебе выпить лимонада.

– Ловлю на слове.

Он снова поцеловал меня, затем нежно провел рукой по лицу, не разрывая прикосновения, даже когда отступил на шаг.

– Это не конец, Лулу. Это только начало. Верно?

– Только начало, – повторила я. Верно.

Итан сделал глубокий вдох, затем медленно выдохнул, после чего повернулся и направился к вращающимся дверям. Но, когда до них оставалась всего пара шагов, развернулся, бросил сумку на пол и побежал ко мне. Как только оказался рядом, я сжала его в объятиях.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Я тоже тебя люблю, – ответила я.

А затем поцеловала, стараясь вложить все свои чувства в это последнее прикосновение. Когда Итан отстранился, мне едва удавалось сдерживать слезы, грозившие незамедлительно пролиться из глаз.

Он развернулся, подхватил сумку и вышел наружу. Я мельком посмотрела на его отца, оказавшегося таким же высоким, мускулистым и темноволосым. Он наблюдал за приближением сына, а затем подошел и открыл багажник, чтобы тот мог забросить туда сумку и усесться в машину. Мы уже попрощались с Итаном, даже несколько раз, но я все еще не могла заставить себя сдвинуться с места, когда его отец сел на водительское сиденье и завел двигатель. Как только машина тронулась, две женщины подошли к дверям и толкнули их, чтобы зайти в отель. Но, несмотря на поворачивавшиеся двери и двигавшийся автомобиль, я не отрывала взгляд от Итана, пока он не скрылся из виду, оставив после себя лишь головокружение и тоску. В тот момент мне казалось, словно пошатнулся не только мой мир, но и земля в целом.

– Что, они не придут? – спросила мама. – Но фотограф будет здесь через пять минут!

Уильям замахал рукой, чтобы успокоить ее.

– …конечно, понимаю. Но мы договаривались, что ты будешь участвовать в этой фотосессии. Нам не найти замену в такой короткий срок, – с присущим ему спокойствием сказал он в трубку, которую прижимал к уху.

Вот только я от этого тона невольно выпрямилась в кресле.

– Напомни ей, что это входило в договор, – сказала мама. – Если они не участвуют в фотосессии, то никаких скидок на репетиционный ужин не будет. Я даже выделила им этот пункт.

«Вот это да», – подняв брови, подумала я и покосилась на маму. Она выглядела такой разъяренной, что я тут же вернулась к складыванию программок.

– Что ж, очень жаль, – сказал Уильям, откидываясь на спинку стула. – Мы позже обсудим, как это повлияет на наш гонорар… Хорошо, договорились.

– Нет, – решительно отрезала мама, когда он повесил трубку. – Не верю, что она так просто отменила нашу встречу. Ни за что.

– Ты же знаешь, я большой поклонник отрицания, – вздохнув, ответил Уильям. – Но, думаю, нам нужно позвонить фотографу и перенести встречу. Мы не можем снимать свадебные фотографии без невесты.

И тут словно по сигналу зазвенел колокольчик на двери. Я подняла голову и увидела миниатюрную женщину с коротко стриженными волнистыми волосами, которая тащила за собой чемодан.

– Доброе утро! – воскликнула она, не обращая внимания на царившую в комнате атмосферу. – Где я могу расположиться?

Мама застонала и обхватила голову руками. Это был излишне драматичный жест для нее, но я могла понять ее разочарование. С тех пор как «Свадьбы от Натали Барретт» попали в число финалистов конкурса «Бизнес года», который проводил журнал «Ежемесячник Лейквью», она постоянно нервничала и пыталась сделать все, чтобы повысить наши шансы на победу. В том числе отказалась от штатного фотографа, изъявившего желание по-быстрому сделать несколько снимков, и пригласила профессионального фотографа и реальную пару для позирования. Одна из наших невест, Марла Вагнер, собиралась прийти со своим женихом, но, судя по недавнему телефонному звонку, их планы изменились. У нас частенько возникало множество проблем в офисе, но нам ни разу не требовались жених и невеста.

– Я позвоню в журнал, – вновь поднимая телефон, предложил Уильям. – Скажу, что нам нужен еще один день.

– Можешь даже не пытаться, – не поднимая лица от рук, сказала мама. – Они дали понять, что, если мы не пришлем фотографии сегодня до конца дня, то они воспользуются стоковыми[10]. Стоковыми, Уильям, ты можешь себе представить?

– Должен же быть какой-то выход! – воскликнул он, когда фотограф принялась распаковывать чемодан и выкладывать объективы. – Нам не нужны настоящие жених и невеста. Хватит и двух человек, которые сыграют их роль.

– Никто не захочет видеть, как мы режем тортик, – ответила мама. – Мы слишком старые и седые.

– Говори о себе. У меня на днях попросили удостоверение, когда я покупал вино, – немного надменно произнес он. – И я говорил не о нас.

Я как раз потянулась к следующей стопке программок, когда вдруг четко почувствовала на себе взгляды. И, конечно же, стоило мне поднять глаза, как я увидела, что они смотрят прямо на меня.

– Нет, – твердо сказала я, – ни за что.

– Она права, – вздохнула мама, все еще не сводя с меня взгляда. – Мы не проводим свадьбы детей. Но если сделаем снимки лишь частей тела…

– Что? – в ужасе спросила я.

– …это сработает, – закончил Уильям, не обратив на мой возглас никакого внимания. – Например, торт и руки, удерживающие нож. Или фото со спины, как невеста бросает букет. Да, думаю, все получится.

– Неужели никто не слышал, что я сказала «нет»? – поинтересовалась я.

– Думаю, нам даже не понадобится жених, – продолжила мама, обращаясь к Уильяму и невольно отвечая на незаданный мною вопрос. – Хотя мне понравился ход твоих мыслей.

– Тогда тоже не буду с вами разговаривать, – объявила я, возвращаясь к программкам.

Колокольчик на двери вновь зазвенел, но я не собиралась поднимать голову. Вот только за этим последовала знакомая тишина, напоминавшая ту, что повисла несколько минут назад.

– Что? – спросил Эмброуз, вернувшись с утренним кофе. – В чем дело?

Тут мне надоело молчать.

– Нет, – громко сказала я.

– Ладно, ладно, – выпалил Эмброуз, видимо, решив, что мои слова предназначались ему. – Хорошо. Я действительно съел один из пончиков по дороге.

Мама с Уильямом продолжали смотреть на него, как голодные кошки на чирикающих на проводах птичках в мультиках.