«Сопротивление она оказывает именно мне?» — пришло предположение к Найтэ и в качестве эксперимента он тут же использовал одно из самых простых заклинаний белой магии, заключающееся в очистке пор кожи. Лицо его студентки вмиг приобрело более цветущий вид. Всё получилось элементарно просто.

Возникшая сумятица привела к целой череде экспериментов. Используя все доступные ему стихии, тёмный эльф принялся проводить исследование за исследованием и через пару часов опытным путём понял в чём дело. Чем ближе стихии были к исходной точке, чем менее ярко была выражена их направленность, тем сложнее оказывалось применять к лер Свон магию. Такие заклинания проходили сквозь женщину, никак не влияя на неё.

— Нет-нет, будь это природная невосприимчивость, то всё было бы не так, любая магия бы рассеивалась, — задумался Найтэ вслух, прежде чем сделал вывод. — Хорошо. Как бы это глупо сейчас ни звучало, но я должен принять факт — имеет место быть некая непонятная и никак не улавливаемая моим восприятием защита. Это раз. А два — вот оно, отчего лечивший лер Свон целитель не убрал осколки костей. У него такое воздействие просто‑напросто не получалось ровно так же, как ничего сейчас не сумел сделать я, — тут Найтэ хмыкнул и, желая поиздеваться, принялся поправлять волосы лежащей перед ним женщины. — Вот только есть кое-какой важный нюанс, моя хорошая. Если этот целитель не стал допытываться, что ему мешает, то мне этот момент очень даже интересен.

Сказав так, Найтэ хищно улыбнулся. Он действительно испытывал азарт, а потому укрепил сонные чары и, войдя в спрятанное за каменной панелью хранилище, принялся выискивать там предметы, способные помочь ему в детальной диагностике. Дроу брал их в руки один за другим, рассматривал, затем некоторые возвращал на место, другие складывал на столик в основном зале. А после этого он, стараясь выявить причину аномалии, принялся пробовать одну комбинацию артефактов за другой. И да, дело продвигалось туго. Было уже глубоко за полночь, когда Найтэ начало казаться, что загадка так загадкой и останется. Однако, тут он вдруг замер и, искоса посмотрев на лер Свон, задумчиво хмыкнул. К нему на ум пришло некое предположение, в которое он никак не мог поверить. И всё же остальное он, вроде как, уже отмёл в сторону, а потому Найтэ стремительно вернулся в хранилище артефактов и, отперев замки на пыльном сундучке, вытащил на свет шесть тусклых камней разного цвета. После этого тёмный эльф разложил их вокруг крепко спящей женщины и, сощурив глаза, соединил ладони.

Найтэ пропускал через древние камни свою силу, концентрируя её на определённое вмешательство. И да, оно принесло свои результаты. Тело молодой женщины внезапно засветилось нежным тёплым светом.

— Поверить своим глазам не могу, — прошептал изумлённый Найтэ, прежде чем испытал глубочайшее сожаление. Поделиться сделанным им открытием так, чтобы не выдать свою способность творить чары в противоположных направлениях магии, он, увы, никак не мог.

Глава 13. Эмоции редко бывают к месту

— Нет.

— Лер Сильвер…

— Нет. Мы договаривались на вещь конкретную и, раз нет результата, то нечего вам от меня чего-либо требовать. Я останусь непреклонен.

Доносящийся до неё разговор был очень любопытным, однако Мила не смогла дослушать его до конца. Она только-только настороженно приподнялась на локте, как всё интересное закончилось.

— Что же, я понимаю ваше решение. А сейчас отойдите от двери прочь, я намерен всё же войти в комнату лер Свон.

Молодая женщина едва успела удостовериться, что вид у неё приличный, как перед ней возник профессор Аллиэр. Одет он был, как и всегда, в чёрную мантию. При этом каждая складочка одежды лежала ровно, не было видно ни одного изъяна. Лицо тоже могло было быть примером идеальной симметрии и совершенства, если бы алые глаза смотрели на мир хоть чуточку добрее. Вот только выглядел тёмный эльф откровенно раздражённым, и речь его звучала также.

— Как вы себя чувствуете? — строго спросил он с порога.

— Эм-м, нормально, — попыталась разобраться в своих ощущениях Мила. — А что, у этого целителя получилось помочь мне?

— Нет, не получилось. И если вам интересна причина, то к концу этого курса обучения вы можете подойти ко мне и осведомиться о ней. Покамест у меня нет времени на объяснение того, что вы понять не в состоянии. Выучите сперва соответствующие термины.

На эту шпильку Мила никак не отреагировала. Она так расстроилась из-за сказанного, что ей даже стало трудно дышать. Надежда — чувство дурное. Когда она есть, тебе хорошо, но, если её утратить, то на месте сердца образуется дыра.

— Он не смог помочь? Это правда? — жалобно уточнила она.

— Истинная правда.

— Может, он плохо старался?

— Лер Свон, я пришёл сюда отнюдь не профессионализм господина Неодима обсуждать! — прикрикнул на неё раздражённый декан, и собравшая чувства в кулак Мила мрачно уставилась на дроу.

— А зачем же вы тогда пришли?

Ей виделось, что тёмный эльф вдруг захохочет и скажет: «Открыто посмеяться, так как жить тебе, тварь, осталось недолго!». Однако, профессор Аллиэр не стал глумиться. Вполне по‑человечески печально вздохнув, он сказал:

— Я пришёл сообщить, что вам необходима регулярная профилактика. И да, пользоваться услугами профанов для её совершения я бы вам не рекомендовал. Требуемая процедура достаточно сложная и энергозатратная. Я уже переговорил с мэтром Олленом, он обещал пересмотреть ближайшие занятия так, чтобы дать вам элементарное понимание происходящего с вами.

Мила поджала губы. Она прекрасно услышала за словами «сложная и энергозатратная» звон монет, которых у него просто-напросто не было.

— И сколько у меня времени до следующего приступа?

— Не больше полугода, — не отводил от неё цепкого взгляда профессор Аллиэр. — Но на вашем месте я бы не доводил дело до такого. Организм вам достался крепкий, раз вы столько приступов кряду пережили, но всему есть предел.

— Вы и жалеете меня? — не сдержалась она от фырканья.

— Отнюдь, лер Свон. Мне всего-то видится, что умереть вы можете куда как интереснее.

В искренность появившейся на лице профессора Аллиэра улыбки она поверила. Сложно было бы не поверить. А там, стоило ненавистному ей декану уйти, а Саймону, напротив, войти к ней в комнату, как Мила сосредоточила свой взгляд на окне. Солнышко за ним уверенно снижалось к горизонту, в свои права вступал вечер.

— Ого, долго же меня лечили, — удивилась молодая женщина.

— Не то слово, ты считай на целые сутки пропала.

— Как на сутки? — поразилась Мила так, что мигом нашла в себе силы сесть. — Какой сегодня день?

— Пятница уже.

— Брешешь!

— Не, пятница.