разорвал по шву свой спальный мешок, чтобы они вдвоем могли им укрыться.

Когда он забрался в убежище, Ренн, лежа на боку, уже тихо посапывала во сне. Торак лег сзади и уткнулся лицом в ее волосы. На дереве неподалеку от убежища чистили перья Рип с Реком, и настороженно принюхивался Волк. Торак впервые с тех пор, как покинул Лес, почувствовал намек на умиротворение.

Он обнял Ренн, решил, что будет стеречь ее сон, и тут же уснул.

* * *

– Мы зашли слишком далеко на запад, – сказала Ренн. – Я не помню эти места.

Они надели щитки от солнца, и Торак не видел выражение глаз Ренн, но по голосу слышал, что у нее дурные предчувствия.

Ни он, ни она толком не выспались, утром сразу отправились в путь и весь день карабкались по каменистым склонам. Они чувствовали дыхание ледяной горы, но черный, словно обугленный, склон оврага скрывал ее из виду.

Камни покрывал тонкий слой льда, Торак остановился и привязал к ступням «когти ворона». Пошел снег, сначала редкий, а потом повалил стеной. Волк опередил их на два прыжка и исчез.

Торак уловил приглушенный рокот воды, они обогнули отрог, и рокот резко превратился в громкий рев.

Над ними возвышалась ледяная гора, каменные склоны из-за клубящегося снега казались серыми, а из похожей на пасть пещеры в подножии обрушивался на землю мутный поток воды.

– Не нравится мне это! – крикнула сквозь грохот воды Ренн.

– Ручей течет на восток, – прокричал в ответ Торак. – Пойдем по течению и выйдем к берегу. Сможешь там лодку найти?

Но Ренн его не слушала, она смотрела на пещеру. Лед вокруг нее напоминал обломки кривых, потемневших зубов.

– Ледяная пещера, где создали Наигинна, – крикнула она. – Он сказал, что в нее есть еще один вход!

– Думаешь, это здесь?

Ренн кивнула.

– Значит, мы не так далеко от берега!

– Может быть, но… – Лицо Ренн исказилось от ужаса. – Сзади!

Кто-то схватил Торака за руку, завел за спину и резко поднял выше головы. Хрустнуло плечо. Боль пронзила все тело. Торак повалился на землю. Поднявшись на колени, он услышал, как Ренн выкрикивает его имя, и увидел, как Наигинн тащит ее в пещеру, похожую на пасть с гнилыми зубами.

Челюсти сомкнулись – это было последнее, что он увидел, перед тем как потерял сознание.

Глава 28

Ренн больно ударилась головой о потолок тоннеля.

– Сказал же – пригнись, и в этот раз не пытайся хитрить, – прорычал Наигинн и, дернув за веревку, которой связал ей руки, потащил дальше.

Тоннель уходил вглубь, под лед. Спуск был крутым, вода капала с потолка, стекала по стенам и струилась по полу. Ренн насквозь промокла и дрожала от холода. От защитной мази из пепла маммута не осталось и следа.

Она вспомнила, как Торак с серым лицом стоял на коленях, правая рука висела, словно больше ему не принадлежала.

– Что ты с ним сделал? – спросила Ренн.

– Крылышко повредил, – сказал Наигинн. – С вывихом правого плеча он будет слабым, как ребенок.

– Он все равно пойдет за нами.

– Тем хуже для него.

– Я никогда не сделаю то, что ты хочешь. Не сниму заклятие и не освобожу тебя.

– Тогда молись, чтобы он нас не нашел, потому что я перережу ему сухожилия под коленями, и он будет ползать до конца жизни.

Ренн ничего не ответила, и Наигинн обернулся:

– У тебя нет выбора, ты мне подчинишься. Этот Остров мой, он помогает мне, куда бы я ни пошел. Море отнесло лодку Торака вдоль берега, так что я знал, где вас искать. Прямо сейчас лед преградил ему путь. А я приближаюсь к пещере, и с каждым шагом она делает меня сильнее!

Чем глубже они спускались, тем громче шумела вода. Тоннель стал шире, и Ренн обнаружила, что стоит в огромной пещере со стенами потусторонне-синего цвета. Казалось, здесь даже воздух светился холодным голубым светом. По своду пещеры перекатывались бледно-голубые волны, в которые вмерзли галька, мелкие камни и целые валуны. Ренн подумала, что она, как эти камни, попала в ледяную ловушку.

Где-то в своде пещеры была дыра во внешний мир, и через эту дыру под уклоном опускался подернутый дымкой столб голубоватого света.

Ледяная гора трещала и стонала, Ренн чувствовала, как она давит на плечи. Посмотрела на свои руки – они были синевато-серые, будто у трупа.

Там, где она стояла, мелкий ручей сливался с потоком воды, который, словно по языку, несся по камням из глубины пещеры вниз к огромной клыкастой пасти. За пастью Ренн увидела дневной свет. Это была та самая пасть, которую она видела со стороны Моря.

С таким же успехом все могло происходить на самой луне. Наигинн отобрал у нее оружие, план, который она задумала, пока они плыли к Острову, никогда не сработает. То, чего она боялась больше всего на свете, стало реальностью. Ее проглотил лед. Ей никогда не выбраться.

Наигинн развел руки в стороны и завопил:

– Здесь меня создали! Скоро я буду свободно охотиться на все живое!

Мертвенный свет в пещере явил его демоническую природу. Кожа, глаза, волосы Наигинна… все было голубого цвета. Он, как и Ренн, промок насквозь, но не дрожал, а, наоборот, упивался холодом.

Наигинн подтащил Ренн к водному потоку, закинул ее на плечо и, уверенно перепрыгивая с камня на камень, перенес на противоположную сторону. Там был уступ шириной в несколько шагов.

– Здесь! Здесь ты снимешь заклятие!

Ренн окружал прозрачный лед, но в глубине пещеры она заметила зловещее красное мерцание.

Вспомнила, как впервые увидела этот Остров и красное свечение на скалистых мысах по сторонам ледяной горы.

Возможно, тоннель уходил к трещине, которая вела в Иной Мир, откуда появляются демоны.

За ревом воды Ренн услышала голоса, от которых ее бросило в дрожь, как будто кто-то грыз и дробил человеческие кости.

Гладкий лед над Ренн начал искривляться, превращаясь в искаженное от ярости лицо. Ренн вскрикнула и упала. Лед под ладонями задвигался. Казалось, еще немного, и он превратится в челюсти, которые откусят ей руки.

Наигинн рывком поставил Ренн на ноги, и демоны с мерзким хохотом и клекотом ускользнули в полумрак.

– Видишь, как они слетаются, чтобы почтить меня! Пора! Делай, что должна, снимай заклятие!

От хохота демонов звенело в ушах, путались мысли и таяли остатки храбрости.

Лед убьет ее, как убил отца…

– Я подчинюсь тебе, – сказала Ренн. – Я сниму заклятие и освобожу тебя.