– Попробуешь обмануть, я сразу пойму, – сказал Наигинн.

– Я не обману, – соврала Ренн.

Ее мать была скользкой, как змея, она жила обманом, а теперь и Ренн могла выжить, только обманув.

Они были на уступе над потоком воды. Наигинн сидел на корточках и ждал, Ренн стояла на коленях.

– Рассказывай, что собираешься делать, – сказал он.

– Я уже г-говорила, – стуча зубами от холода ответила Ренн, – наша м-мать наложила на т-тебя заклятие, которое удерживает твои души. Чтобы тебя освободить, я д-должна превратиться в ворона и проклевать его.

– Почему в ворона? Вороны – самые большие обманщики!

– Такое не всякому колдуну под силу. Мне потребуется сила луны… А луну сотворила Самая Первая Ворониха. Дай мне те водоросли с берега и ракушку. И развяжи руки.

– О, нет, этого я не сделаю.

– Сделаешь! Со связанными руками я не смогу снять заклятие.

Наигинн неохотно подчинился.

– Рассказывай, как все будет.

Ренн сняла с шеи свисток из утиной кости.

– Сначала я призову своих духов-наставников. Потом сделаю маску ворона. Перьями б-будут водоросли. Я покрашу их в черный цвет… чернилами осьминога и сошью вместе сухожильями. Когда надену маску, ты должен молчать, иначе ничего не выйдет.

У Наигинна от возбуждения заблестели глаза.

– И сколько это продлится? Когда я стану свободным?

– Столько, сколько потребуется. Все! Больше ни слова!

Ренн отступила от Наигинна на несколько шагов, так чтобы столб света оказался между ними. У нее за спиной мерцал Иной Мир.

Лед боится огня. Демоны боятся Иного Мира. Наигинн не станет смотреть в эту сторону, а значит, не сможет разглядеть, что именно она делает.

Ренн села на корточки и дунула в свисток.

«Найди меня, помоги мне!» – тихо звала она.

Если Волк услышит, он ее не бросит. Но как он ее услышит сквозь шум воды и стоны льда?

Пригнувшись еще ниже, чтобы Наигинн не увидел, что она делает, Ренн смазала ветки водорослей черным пеплом маммута. Иглой из кости сшила их за короткие концы, так что они стали похожи на бахрому из черных перьев. Смазала «кровью земли» другую сторону, теперь «бахрома» стала с одной стороны черной, а с другой – красной. Потом откусила короткий кусок от полого стебля ветки водорослей, получилась трубка длиной с большой палец.

– Быстрее! – крикнул Наигинн.

Ренн взмахом руки заставила его замолчать.

Уступ, на котором они сидели, вздрогнул. Где-то далеко внизу огромный ледяной клык оторвался и рухнул в воду. Гора злилась, она знала, что задумала Ренн.

Невидимые когти цеплялись за ее волю. Ренн чувствовала, как со спины подкрадываются демоны. Демоны знали, что она собирается разбудить их давнего заклятого врага.

На Ренн нахлынули сомнения.

Волк не придет. У нее ничего не получится. Огромная пасть сомкнет челюсти, и она останется здесь навсегда…

«Карр!»

Голос ворона эхом спустился по наклонному столбу голубого дневного света.

Наигинн нетерпеливо пересел с ноги на ногу. Ренн жестом велела ему не шевелиться.

– Мои духи-наставники уже идут!

Демоны, испугавшись воронов, отступили, и к Ренн вернулась отвага. Отрешившись от всего, что происходило вокруг, она взяла бледную, словно луна, раковину и волосом маммута привязала ко лбу.

Едва раковина прикоснулась к коже, Ренн почувствовала, как ее наполнила сила луны.

В самом Начале Времен, когда еще было темно, Самая Первая Ворониха в клюве принесла в этот мир свет. Но пока она летела, от солнца откололся кусок и превратился в луну.

Ренн всегда чувствовала особенную связь с луной, и теперь мысленно к ней обратилась: «Я почитала тебя всю свою жизнь. Помоги мне стать одним целым с твоей великой сестрой солнцем».

Дрожащими пальцами привязала бахрому из водорослей к голове, так что «перья» скрыли лицо, черной стороной наружу, а красной внутрь. Потом под прикрытием «перьев» намазала нос, щеки и подбородок «кровью земли». И наконец засыпала остатки пепла маммута в трубку из ветки бурых водорослей и зажала ее в зубах.

Издалека донесся новый звук.

Волк?

Дольше ждать было нельзя. Надо выполнить задуманное.

Не поднимая головы, она на корточках поползла к Наигинну. Добравшись до столба голубого дневного света, вскинула голову и отбросила назад бахрому из водорослей. Черные перья стали ярко красными. И в то же мгновение выдула из трубки в лицо Наигинна облако ослепляющего пепла маммута.

– Не ворон, а солнце! – выкрикнула Ренн и столкнула его с уступа.

Наигинн, царапая ногтями глаза, покатился вниз и исчез в темноте.

Затрещал лед, еще один клык обрушился и наполовину перекрыл вход в пещеру. Ренн начала терять надежду – пасть пещеры была слишком далеко и грозила захлопнуться в любое мгновение.

Ренн начала искать путь вниз и тут отчетливо услышала вой Волка.

Как такое может быть?

Вой доносился не из пещеры внизу, а из красного тоннеля, который вел в Иной Мир.

Глава 29

Волк звал сестру по стае, но ее поющая косточка больше не откликалась.

Брат отстал от Волка на Большой Твердой Холодной. Он прижимал к груди раненую переднюю лапу и отчаянно выл:

«Иди! Найди сестру по стае!»

Волк наконец добрался до хребта Большой Твердой Холодной. Склон уходил вниз к черной равнине. Волк почуял кусачий запах, который распугал все остальные. Услышал далекий рев длинноносых и цокот когтей демонов.

Плохой бесхвостый, который так ловко прятал души демона, что даже Волк их не почуял, затащил сестру по стае под Большую Твердую Холодную. Теперь Волк должен был ее найти. И не важно, что она оставила Большого Бесхвостого, – она и Большой Бесхвостый были одним целым, как Волк с Темной Шерстью.

Выбирая путь в долину, Волк заметил, как в дыму промелькнул демон. Почуял других. С трудом удержался, чтобы не броситься в погоню – волки созданы для охоты на демонов, – но он должен найти сестру по стае. И защитить Большого Бесхвостого. Волк не знал, что ему делать.

И тут снова уловил звук поющей косточки сестры по стае. Звук был чистым и поднимался над ревом Большой Твердой Холодной.

Волк завыл: «Где ты?»

Нет ответа.

А потом услышал жуткий звук, от которого шерсть встала дыбом. Низкий трескучий рев Яркого Зверя, Который Больно Кусается. Этот Зверь был таким огромным, что мог проглотить Волка целиком.

Зверь ревел совсем близко, но Волк его не видел.

Он опустил морду к земле и начал рыскать. Камни скрипели под лапами, вопли Яркого Зверя кусали за уши.

Где же он?

А потом Волк увидел, как на расстоянии во много прыжков