собственные нужды или же тщательно прятал в ящик своего секретера. Он понемногу копил приданое для своей дочери Матрены. Та была помолвлена с сыном его друга Соловьева, и старец с немалой гордостью стремился обеспечить материальное благополучие будущей пары.

Сам он не умел обращаться с деньгами и тратил их с той же легкостью, с какой получал. Распутин часто жаловался, что у него «дырявые руки». В общем, на себя и свою семью он тратил мало. Его квартира была простой и меблирована без особой роскоши. Правда, пил и ел он невероятно много, в большинстве случаев это были подарки друзей и особенно почитательниц. Его жена и дети продолжали жить по-крестьянски, несмотря на то что и им дарили подарки.

Так что стопка банкнот в ящике секретера росла, чему Распутин радовался, как ребенок. Он с наивной радостью показывал многим визитерам все увеличивающееся приданое дочери. В ночь своей смерти он выразил удовлетворение от мысли, что будущий зять не будет разочарован.

Помимо просителей, приходивших к Распутину с деньгами и подарками, и тех, которые, напротив, приходили их получать, существовала третья категория посетителей. Это были женщины и девушки, просившие у старца о помощи и покровительства в делах своих мужей и отцов. Они приносили не деньги, а любезные улыбки, многообещающие взгляды и свои хорошенькие губки. Все они еще раньше слышали, что никакой, даже самый ценный подарок не может быть старцу более приятен, чем женские прелести. Очаровательная улыбка, красивое тело просительницы, предлагающей в качестве подарка саму себя, всегда приводили его в радость, и он забывал об усталости, стремясь выполнить просьбу такой очаровательной гостьи. В подобных случаях он тормошил министров, беспокоил царя с царицей, если было нужно, пускай даже просительница была крестьянкой или простой служанкой.

Но среди женщин, приходивших к Распутину с просьбой, встречались и такие, кто не поддавался его жажде, либо из любви к кому-то, кому они хотели сохранить верность, либо потому, что этот крестьянин, не слишком молодой, грязный, с всклокоченной бородой и чернотой под ногтями, был им противен. В таких случаях Григорий Ефимович открыто выражал разочарование и недовольство, немедленно становился резким и грубым, но очень скоро опять превращался в доброжелательного святого отца и все-таки оказывал помощь этим просительницам. Распутин действительно жаждал любви, как любого подарка, но и она не была обязательным условием получения его помощи.

Впрочем, женщины редко противились чувственным желаниям Распутина. В большинстве случаев они бывали счастливы возможностью похвастаться покровительством старца и его ласками, и многие из них гордились тем, что оказались достойными любви святого человека. В это время величайшим желанием многих женщин и девиц из всех слоев петербургского общества и провинции было попасть в таинственное «святилище», в интимный круг старца; они мечтали об этом со смесью почтительности и похоти.

Когда однажды одна девушка отказалась удовлетворить желание Распутина, одна из его верных и наиболее пылких почитательниц, замужняя женщина, удивленно спросила ее:

– Но почему вы не хотите принадлежать ему? Как можно в чем бы то ни было отказать святому?

Испуганная молодая женщина ответила:

– Как вы можете видеть в этом святость? И потом, разве святой нуждается в любви?

– Григорий делает святым все, к чему прикасается, – убежденно заявила почитательница.

– Да неужели бы вы согласились?

– Конечно, я принадлежала ему и считаю это величайшей благодатью.

– Но ведь вы замужем, как же муж?

– Он знает это и считает великим счастьем. Когда Распутин хочет женщину, это благословение для нее самой и для всей ее семьи.

В действительности женщины видели в этом средство удовлетворить свою похоть, одновременно исполняя религиозный долг, что прежде казалось им несовместимым. Старый православный поп их прихода обещал им только духовные радости, и то если они сохранят незапятнанной телесную чистоту; эти рекомендации входили в противоречие с желаниями плоти и жадных губ. Чтобы оставаться на правильном пути, им приходилось отказываться от чувственных удовольствий, а для них это было трудно, учитывая их требования и темперамент. А с Распутиным плотское удовлетворение приводило к Богу!

Да, появился отец Григорий и сказал всем женщинам, разрывавшимся между чувствами и спасением души, что грех не просто не ведет к сатане, напротив, это кратчайший путь к Господу. Те, кто хочет очиститься по-настоящему, сначала должны согрешить, ибо дорога к Богу проходит через Иосафатову долину. Так устранялась трудность, борьба между телом и душой заканчивалась благодаря новой священной формуле. Он сам в глазах своих последовательниц был Богом, вторично создавшим человека, а посему не мог совершить грех. Женщины увидели в его учении способ примирить свой темперамент и религию. Всякий сексуальный контакт с Распутиным был благословен, и, отдаваясь «священному сатиру», они очищали свое тело и делали шаг к Богу.

Все, что рассказывали о чудесном старце, о его безграничном влиянии при дворе, о волшебных исцелениях, о его благотворительности, помощи во многих делах и его учении о «спасении через грех», – все это привлекало к нему толпы людей из всех классов общества, приходивших со своими просьбами, надеждами и интересами. В его приемной можно было с первого взгляда увидеть своего рода модель всего русского общества, от простого мужика до важного сановника, от последней уличной девки до светской дамы, имеющей репутацию недоступной, от жалкого нищего до блестящего офицера в великолепном мундире. В этой прихожей была представлена вся Россия с ее мистицизмом, суевериями и реальным смирением, соединенным с самыми низкими желаниями, с алчностью, коррупцией и завистью.

Увешанные орденами старшие офицеры ожидали старца в расчете на повышение по службе; одетые в черное монахи, попы с большими крестами на груди часами сидели в надежде получить более выгодный приход, министры и чиновники сразу же после своего назначения спешили сюда, чтобы обеспечить себе на будущее благосклонность всемогущего чудотворца; бизнесмены, маклеры и ростовщики стремились заручиться его протекцией, студенты и студентки приходили попросить денег на обучение, к ним присоединялись больные, вдовы и т. д.

Среди этих посетителей и посетительниц, которых привела сюда слепая вера, попадались и такие, кто руководствовался обычным любопытством, неприязнью или приказом шпионить; и постоянно присутствовали посыльные, приносившие и уносившие письма и свертки.

Среди просительниц имелись дамы из образованного общества, пришедшие хлопотать о важной должности для кого-то из близких, и те, кто радел за своих мужей, братьев или любовников, чтобы вызволить их из ссылки или избавить от воинской повинности.

В приемной Распутина можно было встретить и монашек: они приходили попросить у старца благословения, как и бесчисленные крестьянки, и все они с волнением ждали момента, когда смогут поцеловать подол его рубахи.