Собеседник Сапира был шифровальщиком. Помощник агента говорил об этом, но Рори и так понял. Он не был глуп, что бы там ни думал Сапир. Голос шифровальщика звучал напряженно, но Рори не смог бы определить, что градус напряжения менялся, если бы Сапир раз за разом не просил мужчину не кипятиться.

«Вот как звучит раздражение», – сказал себе Рори. Мама говорила ему, что нужно сосредоточиться на стратегиях социализации, и одной из них является попытка определить эмоции с помощью тона голоса. Рори пытался, но не чувствовал, что ему становится от этого лучше.

– Вы не нашли космический корабль! – рявкнул явно раздраженный шифровальщик. – Зачем мы пытаемся взломать код входа?

– Потому что, когда мы его найдем, было бы здорово, если бы мы смогли попасть в эту чертову хрень! – гаркнул в ответ Сапир.

Теперь его слова звучали как раздражение. Рори был доволен, что узнал эту эмоцию, но полагал, что крики и ругань – это большие подсказки, так что, возможно, не стоит слишком много похлопывать себя по спине.

Очевидно, охранник заинтересовался рисунками Рори, потому что подошел ближе и заглядывал мальчику через плечо.

– Что это? – спросил охранник.

– Карта, – ответил Рори.

– Карта чего?

Рори пожал плечами, не поднимая глаз.

– Корабля пришельца.

Охранник немного помолчал, а затем наклонился и потянулся к блокноту. Его рука остановилась в нескольких дюймах от него. На лице мужчины была улыбка, но глаза оставались злыми. Даже Рори это видел.

– Ты не против, если я?..

Рори пожал плечами. Охранник взял блокнот, Рори начал постукивать карандашом по носкам кроссовок. Он не хотел отдавать блокнот – в этом месте рисование было единственным занятием, которое помогало ему успокоиться. Его мама была художницей, и хотя он не стремился следовать за ней в этом призвании, он понимал, как она окунулась в искусство. Рори понял, что может делать то же самое, и ему всегда нравились места, в которые его уносило рисование, даже когда он просто выводил закорючки. Иногда он рисовал вещи, чтобы помочь себе представить их, или убедиться, что он что-то не забудет.

Охранник подошел к вертолету с блокнотом в руке, пытаясь привлечь внимание Сапира, но тот отмахнулся:

– Я занят.

Шифровальщик продолжал оправдываться:

– Сэр, мы пытаемся. Я говорю вам, последовательность доступа… насколько мне известно, в ней может быть сто цифр.

– Пятнадцать, – сказал Рори вслух.

Сапир и охранник застыли. Замолчал даже шифровальщик на экране ноутбука.

Рори взглянул на Сапира через открытую дверь трейлера и сказал:

– Я почти уверен, что их пятнадцать.

Менее чем за девяносто секунд Сапир успел сходить в сарай и вернуться вместе с агентом Трэгером. Рори знал, что этот мужчина управлял теми людьми, которые наводили на них оружие сегодня вечером, и из-за него у папы неприятности. Держа в руке блокнот с рисунками, Трэгер подошел к мальчику и улыбнулся, как будто они были лучшими друзьями.

– Привет, Рори, – сказал агент Трэгер. – Я Уилл. Насколько я понимаю, ты знаешь, где находится космический корабль.

Рори прикусил губу, плечи его напряглись.

И внезапно дружелюбность Трэгера исчезла. Он постучал пальцем по рисунку Рори.

– Хочешь поиграть во взрослого? Будем говорить как мужчина с мужчиной? Мы не собираемся отпускать твоего отца, пока ты не дашь нам то, что нам нужно.

– А что если я ничего вам не скажу? – спросил Рори.

Трэгер покачал головой и стал похожим на мистера Кушинга, учителя математики, лицо которого приобретало такое выражение, когда кто-то из одноклассников Рори его разочаровывал.

– Ах ты так, Рори… Я-то думал, мы играем во взрослых.

И впервые Рори немного испугался.

Мир под Маккенной накренился. Рот до сих пор забивала грязь, и капитан был уверен, что она перемешалась с навозом. Он чувствовал помутнение, но остатками разума надеялся, что это не сотрясение мозга. Над ним все так же маячили двое наемников, но они взяли перекур.

Маккенна выплюнул землю с кровью. Лицо опухло, челюсть одеревенела. Он тяжело, со свистом, дышал носом и ощущал неприятный запах своей крови. Они хорошо над ним поработали. Внутренняя тьма продолжала туманить мысли – беспамятство как будто пыталось утопить его в своих водах.

Сделав вдох, Маккенна поднял глаза и, прищурившись, посмотрел сквозь щели в заборе загона. Лопасти стоявшего рядом вертолета начали вращаться. Знакомый визг заводящейся воздушной машины заставил его сосредоточиться. Он увидел несколько фигур, поднимающихся на борт, и задался вопросом, куда они отправляются. Они нашли Хищника-апгрейда? Или обнаружили ту штуковину, которую держал в руках Рори?

Наемники о чем-то переговаривались. На их взгляд, Маккенна был не у дел. Он уже покойник. Для вынесения личного приговора осталось только выпустить пулю.

Маккенна зажмурился. Один из людей, входящих на борт вертолета, выглядел намного меньше остальных. Если бы капитана не побили ногами по голове, он соображал бы быстрее, но, моргнув, он понял, что этим малышом был Рори и что его затаскивают на борт силой. Этим ублюдкам, работающим на Трэгера, было мало допрашивать взрослых пленников. Уроды собрались забрать его сына на вертолете, увезти подальше от его старика и каким-то образом использовать.

Вертолет начал подниматься и через несколько секунд взмыл ввысь.

Та секунда или две стоили Маккенне возможности добраться до Рори. В нем закипала ярость.

– Давай завтра в гольф? – очень буднично спросил один из наемников, доставая пистолет, чтобы прикончить Куинна Маккенну. Они явно в нем больше не нуждались.

– Почему бы и нет? – ответил другой наемник, такой рассудительный, такой обаятельный. Эти два ублюдка назначали свидание в гольф-клубе.

Маккенна кашлянул липкими струйками крови.

– Знаете, что меня жжет… – с трудом выдавил он. – Вы даже не… читали мое дело. Да?

Наемники обменялись удивленными взглядами.

– Почему ты так думаешь? – снисходительно спросил головорез с пистолетом.

– Потому что вы строите планы на завтра, – сказал Маккенна.

Наемники рассмеялись, думая о стартовом времени.

– Самое худшее, – продолжил Маккенна, – вы заставляете меня лгать моему сыну. А мне, честно говоря, не нравится это делать.

Второй наемник фыркнул.

– В чем же ты ему лгал?

– Что мне это не нравится, – пробормотал Маккенна.

Он выбросил руку и схватил первого наемника за предплечье. Используя другую руку как рычаг, он изогнулся, перенося на нее свой вес, и сломал предплечье ублюдка с громким, приносящим удовольствие хрустом, который эхом выстрела разнесся по загону. Выхватив из сломанной руки наемника пистолет, Маккенна прижал его к глазу мужчины и нажал на курок. Приглушенный глазным яблоком, мозгом, черепом и волосами хлопок, с которым пуля вышла из затылка, был совсем не похож на звук выстрела.