я называл. И то лишь на сохранение: вам нужно просто попросить их обратно.

– Все равно придется ехать…

– Я могу использовать свой ветроворот, – предложил Голдрик. – Часть пути придется проделать верхом, но на несколько сотен миль я смогу нас перенести.

Он всмотрелся в Эшлин.

– Если ты быстро учишься, то и ты сможешь.

– С чего ты решил, что едешь с нами? – спросил Кэлдон.

– Если не хотите тратить на путешествия целые недели, пока Зулика терроризирует Эвалон, а Навок готовится к нападению со своей магической армией, без меня вам не обойтись, – спокойно ответил Голдрик. – И Киве с обучением я тоже могу помочь. Не забывайте: когда разберемся с Навоком, останется еще ее сестра.

Киву вновь замутило.

– Мне все это не по душе, – поджала губы Эшлин. – Как бы не подыграть Навоку, отправившись за кольцами.

– Скорее всего, так и будет, – с тем же кислым видом поддержал Джарен. – Но разве ты согласишься сидеть на месте, пока он бурно ищет кольца? Может, пусть лучше лежат у нас в целости и сохранности? Попробует выкрасть их у нас – мы будем готовы. Будем этого ждать. И Кива права, сможем создать собственную стихийную армию, чтобы противостоять его солдатам. Одного этого достаточно, чтобы рискнуть.

Эшлин будто заколебалась, но Джарен не закончил.

– Меньше всего мне сейчас хочется покидать Эвалон, – тихо, с болью произнес он. – Зная, что Зулика и Миррин на троне, что мама и Ори у них в руках…

У него дернулся кадык.

– Ты и представить не можешь, как я не хочу уезжать. Но еще я понимаю, какую опасность представляет Навок. Из наших врагов он сейчас опаснее всего. Кольца помогут нам разобраться с ним, а потом уже можно будет сконцентрироваться на Зулике и Миррин и отстранить их от власти.

Эшлин выдержала его пылающий взгляд, прежде чем наконец кивнуть:

– Так и сделаем. Пошлю весточку в остальные лагеря, пусть часть войск отправится к Валлении, пока нас не будет, – просто на случай, если какие-нибудь аномалии Навока просочатся через границу. Эйдран, сделаешь?

Кива дернулась – опять забыла, что стражник все это время незаметно присутствовал в комнате.

– Думаю, я больше пользы принесу, отправившись с вами, – мягко пророкотал тот в ответ. – У нас все еще немало вопросов насчет аномалий. Голдрик сказал, что знает магические общины в трех королевствах, куда вы направляетесь, так давайте я поищу их и попробую что-нибудь разузнать, пока вы забираете кольца.

– Умно, – тихо признал Джарен.

– Хорошая мысль, – согласилась Эшлин и поднялась. – Ветроворот или нет, а времени мало. Давайте за сегодня соберемся, а завтра рано утром – в дорогу.

– Кто едет? – уточнила Креста, изогнув бровь. – Я теперь вольная женщина. Мне есть чем заняться, куда сходить, кого…

– Ты едешь с нами, – сказала Эшлин и бросила взгляд на Торелла: – Ты тоже. Никто из вас никуда не отправится, пока все не кончится, а я не решу, что с вами делать.

– Я бы все равно не бросил Киву, – сказал Тор.

– Я бы бросила, – буркнула Креста, но Кива по ее лицу видела, что это вранье. Креста помимо воли была заинтригована и, возможно, даже радовалась, что ее включили в свои планы.

Вскоре все разошлись; Эшлин отправилась переговорить с командирами, но сперва велела Тору, Кресте и Голдрику помочь Эйдрану собрать припасы для путешествия – и не слишком старалась скрыть, что хочет оставить их под присмотром бдительного стража.

Следом ушел и Джарен, оставив Киву наедине с Кэлдоном. Она проводила тоскливым взглядом его спину, исчезающую в дверях штаба. Ее расстраивало, что он так и не оттаял, хотя выяснил, что Длань может вернуть ему силу. Впрочем, надежда пока не угасла: она не забыла его беспокойство за нее поутру.

«Все будет хорошо, – твердила себе Кива, согласившись помочь Кэлдону уложить вещи и вслед за ним выйдя на летнее солнышко. – Найдем кольца, Джарен вернет себе магию, остановим Навока, а потом мы с Зуликой…»

Поток рассуждений резко оборвался, когда Кива увидела у входа в штаб Типпа, беседующего с Джареном. Они склонили друг к другу головы, Типп скалился во все свои редкие зубы, а Джарен улыбался ему в ответ и выглядел куда счастливее, чем когда бы то ни было с самого их воссоединения, и у Кивы застыло сердце. Раньше Джарен постоянно улыбался ей вот так, но теперь…

Боги, ей так его не хватало.

Но она не сводила глаз с Типпа, улыбка которого растаяла, когда он заметил Киву.

– Может, не надо… – прошептал Кэлдон, но Кива бросилась вперед, прежде чем он договорил.

Не успела она сделать и пару шагов, как Типп развернулся на месте и умчался прочь.

Кива замерла, хотела окликнуть его, но испугалась, что он не послушается. Разумеется, он бы ее не послушался.

– Типп, – прошептала она, глядя ему вслед полными слез глазами.

Какое-то легкое движение отвлекло ее внимание от силуэта Типпа, который исчез вдали, и она оглянулась на Джарена – тот по-прежнему стоял на месте и внимательно за ней следил. На миг ей показалось, что она заметила проблеск сочувствия в его сине-золотых глазах, но он сразу же пропал.

А потом исчез и Джарен – ушел вслед за Типпом, не оглядываясь.

Глава четырнадцатая

Той ночью Кива вновь оказалась в лазарете.

Время было за полночь, но она не могла уснуть – частично потому, что волновалась насчет предстоящего путешествия, но в основном обдумывала дневную встречу с Типпом. С тех пор он старательно избегал ее, вечером даже перебрался к Джарену, потому что знал, что туда бы она не пошла. Он всеми возможными способами ее сторонился, и хоть она его понимала, но все равно расстраивалась. Если бы только он согласился поговорить, чтобы она могла объяснить…

Кива вздохнула и отдернула занавеску вокруг кровати Наари; стражница выглядела точно так же, как и прошлой ночью.

Кива долгое время ничего не делала, просто неотрывно смотрела на подругу и на кружащие вокруг темные тени. Но потом протянула руку и сплела пальцы с Наари.

– Голдрик прав, – тихо сказала Кива. – Я правда боюсь своего дара. Саму себя боюсь.

Со вздохом она призналась:

– Но еще больше я боюсь потерять кого-нибудь из близких. – Она стиснула пальцы стражницы: – Наари, вернись, ты нужна мне. Нам всем нужна.

Ее слова не вернули Наари из противоестественной дремы, но Кива пришла не просто чтобы поболтать с подругой.

«Ты сама выбираешь, кем тебе стать, Кива, – сказал ей утром Голдрик. – Добрая или злая – это тебе решать».

Невзирая на свои