проносились роскошные пейзажи чуда в пустыне. Под безжалостным солнцем, в стране, где вода стоит дороже золота, цвели роскошные сады, раскинувшиеся вдоль шоссе. Бирюзовое небо низким куполом висело над головой. Я открыла тонированное окно и в салон, заледеневший от кондиционера, работающего на полную мощь, ворвались ароматы экзотических цветов и жар от раскаленных белых камней, которые обрамляли трассу вместо бордюров.

Стас достал из мини бара лимузина крошечные бутылочки с соком манго и печенье. Мы наскоро перекусили. Лимузин свернул на чудесную пальмовую аллею, и я чуть не подавилась печеньем, потому что, действительно, попала вдруг в сказку. Лимузин плавно скользил по аллее из зеркальной плитки. С двух сторон ее обрамляли маленькие фонтанчики, переливающие радужными струями под ярким солнцем. А в конце аллеи возвышался огромный дворец из бело-розового мрамора. Зеркальный купол серебряной короной пронзал небо. Я на миг закрыла глаза. Ну не может же быть, чтобы это было правдой! Наверняка, я сейчас сплю в своей московской квартире, которая даже не моя, а съемная, и вижу чудесный сон, который вот-вот закончится. Но как же не хочется просыпаться! Ведь это же…

— "Эмирэйтс пэлес"! — выдохнула я. — Тот самый знаменитый "Дворец Эмиратов"!

— О да! — водитель опустил стекло, отделявшее его кабину от салона, повернулся ко мне и подтвердил:

— "Emirates Palace".

— Я не верю, Стас! Ущипни меня!

— Лучше поцелую, но потом, — прошептал Стас, гладя мое колено. — Здесь категорически запрещается целоваться, обниматься и даже притрагиваться друг к другу на людях. Так что даже не проси меня заниматься любовью в людных местах!

— Ээээ…. а я обычно прошу?

— А то! Ты мне, застенчивому скромняге, покоя не даешь! И да, это "Дворец Эмиратов" — самый известный и дорогой отель в мире. Добро пожаловать в сказку, моя принцесса!

11 глава. И чем я не Шехерезада?

Внутри отель был еще красивее, чем снаружи. Нас встретил администратор — высокий и статный мужчина в черном костюме. На лице с резкими чертами застыла намертво приклеенная профессиональная улыбка.

— Мы невероятно счастливы видеть у нас таких уважаемых гостей! — вежливо поклонился мужчина.

А я, задрав голову, рассматривала потрясающий золотой потолок и огромные люстры. И пока мы регистрировались, брали ключи и шли к лифту по бесконечному холлу, администратор непрерывно говорил. До меня долетали фразы на отличном, и, главное, четком английском, который я хорошо понимала, но мозг отказывался поверить, что такое возможно. Неужели я буду жить в настоящем золотом дворце?

— При постройке отеля было использовано около двух тонн золота, которое пошло на отделку интерьера. В холле есть банкомат, продающий золотые слитки. Тринадцать видов мрамора, привезенного из других стран. Стены, полы и потолки имитируют все оттенки песка, которые встречаются в арабских странах: от светло-золотистого до багрово-красного. Тысяча две люстры, на которые ушло более тысячи кристаллов Сваровски. При этом вес самой большой люстры составляет две с половиной тонны, а на ее чистку требуется полный рабочий день десяти сотрудников. Каждый месяц на приготовление шоколадных десертов у поваров уходит почти пять килограммов пищевого золота. В ресторане отеля даже утром на "шведский стол" подают золотые пирожные.

Двухкомнатный номер тоже поражал роскошью, но главное, посреди стола стояло серебряное блюдо с теми самыми знаменитыми золотыми пирожными. И едва администратор вышел, я схватила пирожное с блюда и надкусила его. Рот наполнился богатейшим шоколадным вкусом, а само золото оказалось безвкусным. Оно даже не пахло ничем. Кроме легкого аромата роскоши, конечно.

— Ну как? — Стас обнял меня за плечи.

— Чувствую себя Шехерезадой! — я подняла руку с пирожным, чтобы Стас тоже откусил.

— Ты не как. Ты — лучше, — он откусил пирожное и промычал с набитым ртом: — Ну ничего так.

— Вот это попробуй, — деловито посоветовала я, беря с блюда пирожное с миндалем. — Ты же миндаль очень любишь, — я прижала пирожное его губам.

Он послушно откусил. И тут я поймала себя на том, что кормлю его вкусностями совсем, как раньше. Стас был жутким сладкоежкой, но тщательно это скрывал. Все из-за дурацкого воспитания его отца, который искренне считал, что нормальный не заднеприводный мужик сладкое любить не может. Кстати, так думал не только отец Стаса, но даже многие мои знакомые женщины. Наше воспитание вообще забито под завязку дурацкими запретами и стереотипами. Это не смей, о том даже не заикайся! Ты же девочка! Или ты ж мужик! Девочки не могут разбираться в машинах, а мальчики любить сладкое. Бред! Но, к сожалению, не умирающий и не стареющий. Поэтому когда мы со Стасом немного попривыкли друг к другу, то часто проводили вечера у него дома. Стас покупал целую гору пирожных и конфет, мы валялись в постели, и я кормила его с рук.

И сейчас этот мой жест был таким привычным, таким на автомате отрепетированным, словно и не было между нами этого разлада. Где-то там в моем мозгу и сердце еще крутились, отталкивая друг дружку, вопросительные знаки. А тело уже точно знало, что ему делать. Продолжая думать о своем, я скормила Стасу еще одно пирожное. Он взял его губами, захватил мой палец и облизал его, пристально глядя мне в глаза. Не выпуская изо рта моей руки, он обнял меня за талию и прижал к себе. Я подняла голову и заглянула в его глаза. Они улыбались. Очень редко кто умеет улыбаться одними глазами. Стас владел этим искусством в совершенстве.

— Мне нужно в ванную, — я осторожно высвободила руку и решительно направилась в ванную комнату.

— Я присоединюсь к тебе, Танюша?

— Нет, не нужно, — ответила я и быстро захлопнула дверь.

Ванная комната была такая же, как и весь отель. То есть восхитительная. Сама ванна, оснащенная джакузи, была сделана в форме морской раковины. А на краях еле умещались многочисленные крошечные бутылочки и баночки с мылом, гелем, ароматическим маслом, кремом для тела и лица. Вот оно, женское счастье! Я налила полную ванну, вылила в воду все, что только можно было, включила джакузи и погрузилась в ароматную густую пену. Шампунь для волос благоухал какими-то пряными травами. Понежившись в волю в этом жидком раю, я высушила феном волосы, накинула пушистый белоснежный халат с золотым логотипом отеля, и тут до меня дошло, что у меня нет чистой одежды и почти нет косметики. Разве что тушь и помада в сумке. А Диана меня уже приучила каждый день выходить из дома при полном параде.

Нет, конечно, мужчинам нас никогда не понять. У них голова по-другому устроена. Понимаю, что Стас