Диггер пристроил третий жучок на дереве возле мясной лавки. А четвертый – в парке, направив его на пару скамеек.

Двумя кварталами дальше виднелись здания, возведенные более искусным архитектором, которые, вероятно, имели общественное или религиозное назначение. Или и то, и другое сразу.

На некоторых снаружи были вывески, на них – выполненные вручную рисунки: на одной – изображение корабля, на другой – факела. На каждой была надпись, изящные тонкие символы, напоминавшие арабскую вязь.

Диггер заснял это, затем попробовал открыть дверь. Та подалась, и он вошел в длинный холл с высоким потолком. Нигде ни одного огня. Ни звука.

Пол, похоже, был сделан из мрамора. Стены – из темного мореного дерева, а значит, власти здесь отнюдь не бедствовали. Вдоль коридора располагался ряд широких дверей. Диггер открыл одну и заглянул внутрь.

Возможно, это был амфитеатр. Или аудитория. В центре большого помещения возвышалась платформа, окруженная парой сотен уходящих вверх сидений.

Прекрасно. Диггер выбрал колонну, влез на сиденье и прикрепил последний жучок, оставшийся портативный компьютер, так высоко, как только мог, направив его на платформу.

На шаттле компьютер протестировали, и Джек объявил:

– Удовлетворительно.

Пора было возвращаться.

Дождь наконец перестал. Диггер продвигался в одном квартале от побережья, как вдруг прямо напротив него через улицу резко открылись двери, свет хлынул на мостовую и повалила толпа. Отступать было поздно; он ссутулился, стараясь скрыть свой рост, и продолжал идти. Но его уже увидели. И голоса умолкли.

– Я привлек их внимание, Джек.

– Помощь нужна?

Конечно. Из Джека выйдет замечательный спасатель.

– Нет. Оставайтесь на месте. Думаю, их озадачили мои размеры.

– Ага. Видимо, такое в здешних краях не модно.

Диггер жалел, что у него нет большого воротника, спрятать лицо. Он двигался, глядя на дорогу, но чувствовал на себе взгляды гумпов, пока не прошел мимо них. Его подмывало броситься наутек. Позади себя он ничего не слышал. Ни движения, ни звука. Это было жутко.

Впереди появился гумп, идущий ему навстречу. По той же стороне улицы. Обойти его и остаться незамеченным было невозможно. Глаза гумпа повели себя уже до боли знакомым образом, затем он взвизгнул, повернулся и побежал. Это спровоцировало толпу, которая тоже закричала и кинулась на землянина. Что-то просвистело у Диггера над головой.

Он оказался в невозможной ситуации: казалось, что он преследует убегающего гумпа, чьи вопли были слышны по всему побережью.

Они добежали до конца улицы. Гумп несся в полной панике, Диггер – за ним по пятам. Гумп свернул направо, туда же, куда нужно было Дигби, чтобы попасть на пирс, где назначена встреча. Но создание, вне себя от ужаса, упало и откатилось с его пути.

Диггер оторвался от толпы.

– Джек, – сказал он, – через три минуты на пирсе.

Все пять жучков прошли той ночью полевые испытания, и все работали на запись. Теперь Диггер с удовлетворением смотрел и слушал, как дневные посетители торговались и спорили, ругались и в волнении прижимали ладони к голове. Руководитель за столом работал с подчиненными и иногда докладывал о чем-то начальству. Земляне видели шумную возню маленьких гумпов в парке; те, что постарше, сидели на скамейках и вели оживленные беседы. В аудитории общественного здания проводилось что-то вроде семинара. Диггер с удивлением обнаружил, как легко понять большие фрагменты разговора.

Тем временем от Хатч пришло новое сообщение. Прочитав его, Джек передал текст остальным.

«Помощь идет. К тому времени, как вы получите это сообщение, „Аль-Джахани“ уже будет в пути. Операцию возглавляет Дэйв Коллингдэйл, и ему нужна вся информация, какую вы способны получить. В частности, все, что поможет ему освоить язык.

Кроме того, мы отправляем с «Бродсайда» «Камберленд», он доставит вам оборудование и припасы и заберет всех, кто захочет вернуться домой. Но он сможет выйти только через несколько дней. Пройдет примерно семь недель, прежде чем вы увидите его. Я не хотела просить вас об этом, но очень важно, чтобы кто-нибудь оставался на посту и узнавал все возможное. Поэтому мне нужно, чтобы вы торчали там, пока не прилетит помощь. Я знаю, что это идет в разрез с планом экспедиции и причиняет вам определенные неудобства. Но поймите, имеют место особые обстоятельства.

Мне необходимо знать о ваших намерениях. Академия должна присутствовать, пока не подойдет «Аль-Джахани». А это произойдет только в декабре. Если хотите, я могу организовать вспомогательную экспедицию? Джек, я бы предпочла, чтобы вы остались, но я пойму, если вы скажете, что с вас довольно. Дайте мне знать.

«Камберленд» привезет светоотклонители и жучки. Установите столько устройств, сколько можно. Нам очень важно освоить язык.

Вся информация о гумпах должна отправляться с «Бродсайда» прямо на «Аль-Джахани», и я была бы рада, если бы вы отправляли копию и мне.

Спасибо, ребята. Знаю, вас это не осчастливит, но если это что-то значит для вас, я вам благодарна».

После того как на экране появился логотип Академии, наступило долгое молчание. Люди переглянулись, и Келли усмехнулась.

– Чокнутые инопланетяне, приближается облако. Кто-нибудь хочет отправиться домой?

Диггер надеялся услышать не совсем это.

На самом деле один желающий нашелся.

– Мне не хочется провести здесь почти весь следующий год, – заявила Джеку Уинни. – Если бы я могла что-то делать... Но во мне нет необходимости. Я готова отправиться домой.

Диггер тоже был готов улететь. Но Келли не собиралась этого делать, поэтому он и не думал двигаться с места. Диггер показал Келли, что хочет остаться, участвовать в важных событиях и все такое. По правде говоря, ему нужна была только сама женщина, а все прочее отошло на второй план. Но под взглядом Келли ему не оставалось ничего другого, кроме как притворяться самоотверженным героем. Он слишком хорошо ее знал и ясно представлял, что будет с ее уважением к нему, если он не останется исполнить свой долг.

Он мечтал о компромиссе: как бы убедить Джека отправиться на «Бродсайд», а самому остаться с Келли. Не волнуйся о деталях, дружище. Мы позаботимся обо всем. Отправляйся, отдохни.

– Никогда не разговаривай с незнакомцами, Шалла.

– Почему, Бумер? Некоторые милейшие люди, которых я знаю, незнакомцы.

– Но раз ты их знаешь, они не незнакомцы.

– Ах, вот как...

– Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Не совсем, Бумер. То есть ты тоже раньше был незнакомцем. Мне не следовало говорить с тобой?