— Надо же… — его голос растаял в тишине дома.

В аэропорту Нино помог мне с багажом, и когда мои чемоданы, пакеты и картины поплыли на ленте прочь от девушки, регистрирующей мой билет, мы с Нино крепко обнялись.

Накануне я оставила ему ключи от дома, сказала, чтобы он распоряжался им по своему усмотрению до моего возвращения — это и будет моей платой за его работу.

Туристы любят Неаполь, а потому желающих снять красивый и удобный дом будет немало.

— Но если появится Алекс, если он жив… — произнося эти слова, я чувствовала дрожь в голосе. — Ты знаешь, как поступить.

— Ты же оставила мне письмо, я покажу ему, он поймет, что я не самозванец. Думаю, с твоим воскресшим мужем у меня не будет никаких проблем. Главное, чтобы его призрак не пугал наших постояльцев.

Втайне я ждала, конечно, что Алекс объявится в своем доме, в доме Дино, в доме художника, там, где он жил и рисовал свои картины до моего приезда и где его, вполне возможно, убили. И Нино знает, как поступить в этом случае, что сделать. Конечно, он сразу же покинет этот дом.

Если же в нем поселятся туристы, он найдет способ, как их переселить в другое место. Все можно преодолеть ради одного — увидеть Алекса живым. Это стоило хлопот. И Нино это понимал.

Но никто не знал, случится это или нет. А пока что, в реальной жизни, мне просто необходим был человек, который присматривал бы за домом, оплачивал воду и электричество, охрану, вывоз мусора и прочее.

Я же клятвенно пообещала Нино, что непременно вернусь в Неаполь, как только пойму, что интерес «контролеров» ко мне пропал и я могу свободно перемещаться в пространстве.

— Звони, пиши, — прошептал Нино, обнимая меня напоследок. Он плакал, и я заплакала тоже. — И береги себя, mio caro.

— И ты себя береги. Опасайся русских девушек. Сам знаешь, какие мы… С нами не так-то легко…

Плача, я перешагнула белую линию и смешалась с толпой направляющихся к паспортному контролю пассажиров. Обернувшись, увидела среди провожающих невысокую фигуру Нино и помахала ему рукой.

Он махнул мне в ответ.

Никогда еще я так долго не ждала свой багаж.

Удивительное дело, но я абсолютно без сложностей провезла все картины — рисунки в упакованном тубусе, картины маслом были просто обмотаны специальной пленкой.

Меня никто ни о чем не расспрашивал, и я ничего не декларировала (даже деньги (Алика), которых было достаточно много, уж точно больше десяти тысяч долларов).

Да и мысли о декларации картин или денег мне пришли в голову, когда я уже проходила паспортный контроль.

Понимаю, пассажиров было много и, быть может, на меня просто не обратили внимание. У меня же создавалось ощущение, будто бы я нахожусь под покровительством высших сил.

Я вообще боюсь перелетов и, главное, боюсь потеряться в аэропорту или сесть в другой самолет. Но стресс, сопровождавший меня в Италию и обратно, помог мне, получается, добираться до места как бы на автопилоте.

Слишком уж много мыслей было в голове, да и чувств тоже.

В салоне самолета я попросила виски, выпила стаканчик и задремала. А проснулась уже в Москве!

Получив багаж и уложив все на тележку, я выбралась наконец в зал с провожающими и, увидев многочисленных людей с табличками в руках, вздрогнула, даже остановилась, вспомнив, как меня встречали в неаполитанском аэропорту.

В Москве, к счастью, меня никто не ждал, и я свободно покатила свою тележку к выходу, надеясь без проблем найти такси, тем более что водители встречали пассажиров при выходе из аэропорта, предлагая свои услуги.

Я почти было уже договорилась с одним усатым проворным дядечкой, как его тотчас оттеснил человек, которого я видела впервые в жизни, но один вид которого меня напугал.

— Отойдемте в сторону, — сказал он мне на ухо, оттесняя меня подальше от гудящей толпы людей, громыхающих чемоданами.

— Кто вы такой и что вам от меня нужно? — возмутилась я плаксивым тоном, потому что не могла уже выдерживать клубящуюся вокруг меня неразбериху.

Я-то надеялась, что, вернувшись, избавлюсь от преследователей, заживу спокойной жизнью.

— Идите за мной, — сказал мужчина, такой же безликий, с непроницаемым лицом, в брюках и голубой рубашке.

На вид ему было около сорока. Он перехватил у меня тележку, и мы двинулись с ним к черному микроавтобусу.

Сопротивляться и кричать мне показалось бесполезным.

Я чувствовала, что это не бандиты, это люди, каким-то образом связанные с деятельностью Алекса или занимающиеся расследованием убийства Алика.

Вот только не могла взять в толк, что им всем от меня-то нужно!

Мой багаж погрузили в микроавтобус, туда же забралась и я вместе с мужчиной в голубой рубашке.

Назову его Иваном.

Спереди рядом с водителем сидел еще один мужчина, постарше. Назову его Петром.

Я понимала, что меня куда-то везут, но и спрашивать не стала, зачем? Какой смысл? Захотят, сами все объяснят.

И была очень удивлена, когда меня привезли домой! В мой дом, в дачный поселок!

— С приездом, Зоя! — Иван помог мне выбраться из микроавтобуса.

Я оглянулась, увидела знакомый деревенский спокойный пейзаж, вдохнула в себя свежий воздух. Ноздри мои предательски задрожали, я готова была разрыдаться.

Меньше всего я надеялась на то, что меня привезут домой!

— Спасибо, — пробормотала я, еще не зная, как мне относиться к этим людям.

— Войдем?

Из машины вышел и Петр.

Они стояли и ждали, когда я позвоню своей знакомой, той, что приглядывала за моим садом и домом.

До меня только тогда дошло, что я настолько была занята своими проблемами перед отъездом, что даже не догадалась позвонить моей знакомой, чтобы предупредить ее о своем приезде. А что, если ее нет в поселке?

— Мила? Привет, это я, Зоя…

К счастью, она была дома и вскоре приехала на своем велосипеде, привезла мне ключ.

Думаю, что ее лицо помрачнело после того, как она увидела рядом с моим домом черную машину. Чтобы не напугать ее, я встретила ее широкой улыбкой, на какую только была способна:

— Привет, моя дорогая! Как же я рада тебя видеть! Что это ты так разглядываешь машину? Да, не удивляйся, я привезла тонну багажа! Представляешь, скупила кучу разных картин… Думаю, может, и мне тоже заняться живописью?

— Ой, слава богу… А то смотрю, машина какая-то черная… — Она говорила тихо, косясь на Ивана и Петра. — Докладываю…

— Мила, дорогая, потом… Я позову тебя попозже, хорошо?

Она понимающе кивнула, отдала мне связку ключей — от дома, сарайчика, где хранились садовые инструменты, погреба и много еще от чего. Потом села на велосипед и покатила к себе.