– Вся моя жизнь, долгая или короткая, будет посвящена служению вам и служению всей семье нашей великой империи.

Как мы увидим, теперь с этим знаменитым обращением к миру связывают захватывающую тайну. И все же Королева осталась непоколебимо верна своему слову. Ее слова были адресованы, в частности, ровесникам.

– Я думаю сегодня прежде всего обо всех молодых мужчинах и женщинах, которые родились примерно в то же время, что и я, – сказала она тогда.

Кроме того, слова были адресованы «всем народам Британского Содружества и Империи, где бы они ни проживали, к какой бы расе они ни принадлежали и на каком бы языке ни говорили». Упоминание «народов» во множественном числе и явно многорасовая целевая аудитория задали тон существования нового Содружества, явившегося вскоре. В течение двух лет «Британское Содружество и Империя», как оно официально называлось, начало избавляться сначала от уточнения «Британское», а затем и от «Империи». Со временем она стала совершенно иной организацией, оказавшей столь значительное влияние на огромную часть жизни и мыслей Елизаветы II.

По сравнению с ее детьми и внуками, которые путешествуют по миру с раннего детства, совершивший больше всего на свете путешествий монарх начал знакомство с миром поздно. Принцессе Елизавете уже исполнилось двадцать лет, когда она впервые покинула Британию, отправившись в первое и единственное турне в сопровождении родителей. Тем не менее та поездка не только научила ее искусству королевской дипломатии, но и заложила основы ее беспрецедентного, бьющего все рекорды правления, прежде всего благодаря речи, которую сегодня можно было бы именовать «постановкой задач».

После Второй мировой войны Британия была истощена, страна в буквальном смысле слова была на грани банкротства и с тревогой и грустью видела начинающийся распад своей империи. Индия была на пути превращения в независимую республику. Из Южно-Африканского союза, управляемого белым меньшинством, тоже раздавались голоса республиканцев. Король Георг VI остро нуждался в передышке, он был измотан напряжением за годы войны и слаб здоровьем. Ему хотелось самому поблагодарить Южную Африку за лояльность в период войны и выразить поддержку ее премьер-министру фельдмаршалу Яну Смэтсу, бывшему командиру партизанского соединения буров[111], который стал в Первую мировую войну выдающимся военачальником империи, а во Вторую – высокопоставленным государственным деятелем в администрации Черчилля. Именно Смэтс в 1945 году разработал и поддержал преамбулу Устава Организации Объединенных Наций. Его сторонники, англоманы-юнионисты, готовились к предвыборной схватке в следующем году с крайне правыми, говорящими на африкаанс, националистами. Несмотря на то что король якобы стоит выше политики, он знал, что не испортит перспектив своего любимого политика из Южной Африки, если нанесет ему визит.

Итак, 31 января 1947 года король, королева и их дочери, принцессы Елизавета и Маргарет, доехали на поезде до Портсмута, а затем поднялись на борт линкора HMS Vanguard, гордости британского ВМФ[112]. Погода, когда королевская семья отплыла на юг в сопровождении двух личных секретарей, трех фрейлин и небольшой команды сотрудников Королевского двора, была отвратительной. Пресс-секретарь короля капитан Королевского ВМФ Льюис Ритчи вел официальный дневник турне, до сих пор хранящийся под замком в Королевских архивах.

Ритчи, проведший не один год в море, был, безусловно, под впечатлением от удобств, с которыми разместили августейших пассажиров. «Следует отметить, что на военном корабле вешалок для одежды попросту не предусмотрено», – записал он. Королевская семья явно страдала. Первые несколько дней король и принцессы не выходили из своих кают. «Значительное волнение. Крен на 15 градусов во второй половине дня», – отметил Ритчи 2 февраля.

Три дня спустя король и его спутники настолько хорошо освоились, что уже могли крепко держаться на ногах. Они станцевали традиционный танец «Эйтсомрил»[113] с офицерами корабля на квартердеке и посмотрели кино – фильм «Выбывший из игры»[114]. Но море оставалось неспокойным. «Примечание для персонала, – пометил Ритчи. – Пепельницы везде, где есть ветер, следует наполнить песком».

Спустя неделю стало «невыносимо жарко», но лил дождь, так что воскресную утреннюю службу пришлось проводить снаружи под навесом. Личный секретарь короля сэр Алан «Томми» Ласеллс в свободное время перечитывал поздние произведения Троллопа. Роман «Семья господина Скарборо» оказался «идеальным чтением для тропиков, хотя они вызывают у меня ностальгию по относительно безоблачным дням начала 1900-х». Остроумный и язвительный, получивший классическое образование, награжденный Военным крестом за участие во Второй мировой войне и успевший до своей отставки в 1953 году честно отслужить четырем монархам, он писал письма домой (ныне переданные вместе с остальными его бумагами в Черчилль-Колледж в Кембридже), и в них мы находим проницательные, хотя иногда и раздраженные комментарии к одному из величайших королевских приключений всех времен.

Когда Vanguard пересекал экватор, его не слишком опытным в путешествиях пассажирам довелось принять участие в традиционном обряде морского «крещения» всех, кто впервые оказывается в Южном полушарии. Матросов при этом обычно мажут пеной для бритья, макают в воду и заставляют есть мыло. Офицер корабля, наряженный «повелителем морей» Нептуном, проявил снисхождение к принцессам.

– Пена с бритвой – не для вас, / Обсуждали мы не раз, – обратился он к ним. – Элизабет и Маргарет-Роуз, / Помажу пудрой я вам нос.

Вместо мыла принцесс «заставили» есть вишню в сахаре. По мере продвижения на юг экипаж соорудил для принцесс небольшой бассейн, они с удовольствием проводили в нем время, а также развлекались играми, смотрели фильмы и освежались коктейлями в компании курсантов. Орудия в этом плавании оставались зачехленными. Капитану корабля Эгнью был отдан приказ, запрещавший орудийные салюты по прибытии «из опасений вызвать панику у непривычных к этому полицейских лошадей».