Ордо с тяжелым вздохом кивнул.

Понемногу люди стали выбираться на улицу. Они с ужасом смотрели на трупы, все еще лежавшие там, где их настигла гибель. Здесь и там плачущие женщины бросались к мертвецам, отыскивая среди них родных и близких... Оглядевшись по сторонам, Конан обнаружил меч, брошенный безумцем. Клинок лежал перед настежь распахнутой лавкой, где повсюду были разбросаны рулоны разноцветных тканей. Хозяина нигде не было видно. Возможно, он лежал сейчас среди мертвецов, а может, стоял среди тех, кто глазел на трупы. Подняв меч, киммериец стер запекшуюся кровь со змеевидного лезвия, вытерев его об отрез желтого шелка.

Он взвесил меч на руке, пробуя его баланс. Никогда в жизни он не видел такой красивой серебряной крестовины, витой, словно кружево... Кроме того, по всей длине клинка виднелись какие-то надписи, которых киммериец не мог разобрать. Несомненно, это оружие было изготовлено настоящим мастером. Когда человек держал его, оно казалось естественным продолжением руки. Более того – продолжением его мыслей. Но тем не менее...

Скольких людей только что убил этот меч! Мужчины, женщины, дети... Их убивали в лицо и в спину, наобум, во время бегства. Безумец прикончил всех, до кого сумел дотянуться. Раненые расползались прочь, но он настигал их, рубил и колол... Эта картина стояла у Конана перед глазами. Он почти ощущал запах их предсмертного пота и запах крови...

Конан сплюнул, не скрывая отвращения. Конечно, это всего лишь меч. Сталь не знает вины, однако киммерийцу вовсе не хотелось брать это оружие себе. Нет, он не сделает этого. С другой стороны, едва ли стоит и бросать его посреди улицы. Наверняка, стоит такой клинок недешево. Возможно, за него удастся выручить пару серебряных монет...

— Надеюсь, ты не намерен оставить его себе? – поинтересовался Ордо. – Этот меч несет зло. Женщины и дети... – и он сплюнул, сделав знак, отвращающий дурной глаз.

— С проклятьем или нет, но его всегда можно продать, – возразил на это Конан и, сняв подбитый мехом плащ, завернул в него клинок. Не хотелось бы в открытую нести по улицам Бельверуса такой приметный старинный меч, который только что пролил столько крови.

— Похоже, у тебя совсем скверно с деньгами, – предположил Ордо. – Если так, то я не откажусь дать тебе взаймы.

— Да нет, не нуждаюсь. – В уме Конан прикинул, насколько хватит содержимого его кошелька. Четыре дня, если поселиться на постоялом дворе. Две недели, если спать на конюшне. – А ты что, настолько разбогател, что разбрасываешься серебром? Вновь заделался разбойником или вернулся к контрабандистам?

— Тс-с! – Ордо подошел ближе, единственным глазом зорко окидывая улицу в поисках возможных соглядатаев. – Потише говори о контрабанде, – добавил он так, чтобы его слышал один лишь рослый киммериец. – За это преступление здесь сажают на кол, и Корона предлагает столь щедрое вознаграждение доносчикам, что соблазнит кого угодно.

— Так с какой стати ты этим занялся?

— Я не говорил... – одноглазый развел руками. – Яйца Ханумана! Да, это правда. У тебя что, нет глаз и ушей, или ты не видел, какие цены в этом городе? Пошлины превышают стоимость самих товаров. Контрабандист запросто может разбогатеть. Если только уцелеет.

— Не нужен ли тебе напарник? – многозначительно поинтересовался Конан.

Ордо засомневался.

— Тут все не так, как в Султанапуре. Все вино, до последнего бочонка, и весь шелк, который минует королевскую таможню, поставляется одной-единственной шайкой...

— На всю Немедию? – изумился Конан.

— Да. Насколько мне известно, так продолжается уже около двух лет. Сам я здесь уже год. Они очень строго следят за тем, чтобы не допускать в свои ряды посторонних и не болтают лишнего. Я получаю приказы от человека, которому самому отдает приказы кто-то другой, кого я никогда в жизни не видел, а тем, в свою очередь, командует третий. – Он устало покачал головой. – Попытаюсь, но заранее ничего обещать не стану.

— Ну, не настолько уж все сложно, – предположил Конан, – если ты сам вошел в их ряды всего за год.

Хмыкнув, Ордо потер пальцами переносицу.

— Со мной – особый случай. Я был в Кофе, сидел в одной таверне в Хоршемише, и там услышал слушок... Ладно, это к делу не относится. Короче, один парень, Хасан, который работает на эту шайку в Кофе, услышал, что я задаю вопросы. Он кое-что знал про Рыжего Ястреба и восхищался ею от души. Когда он узнал, что я был ее напарником, то предложил мне работу здесь, в Бельверусе. А поскольку я к тому времени уже так изголодался, что готов был варить суп из собственных башмаков, то, конечно, сразу согласился. Будь здесь Хасан, я бы все устроил для тебя во мгновение ока, но он опять уехал в Коф.

— Странно, что он не оставил там и тебя, раз уж так восхищается Рыжим Ястребом, – задумчиво проронил Конан. – Но неважно, сделай, что можешь. Я справлюсь.

— Попытаюсь, – пообещал Ордо. Прищурившись, он взглянул на солнце, уже перевалившее зенит, и пожал плечами. – Слушай, у меня полно дел. Ты же понимаешь... Я бы взял тебя с собой, чтобы поболтать еще немного, но в нашей шайке не любят посторонних.

— Ладно, еще будет время.

— Конечно. Вот послушай. Давай встретимся в таверне «Зарезанный бык», что на улице Вздохов, прямо над Адскими Вратами, через полчаса после заката. – С хохотом он хлопнул Конана по плечу. – Напьемся так, чтобы город загудел из конца в конец.

— И сверху донизу, – согласился Конан.

После ухода одноглазого Конан направился было прочь, держа подмышкой меч, завернутый в плащ, но вскоре остановился. Неподалеку на улице стоял богато украшенный, черный с золотом паланкин с задернутыми красными шторками. Горожане и даже городские громилы с почтением обходили его стороной. Однако не сам паланкин так привлек внимание киммерийца: ничего удивительного не было в богатых носилках, где восседал какой-нибудь толстый торговец или разряженная знатная дама... Внимание Конана привлекло нечто другое: стоило ему повернуться в ту сторону, как одна из занавесок резко задернулась. Он едва успел разглядеть внутри женщину, закутанную в жемчужно-серое покрывало. Но, каким бы кратким ни было это видение, Конан мог бы поклясться, что незнакомка смотрела прямо на него. И не просто смотрела: она испепеляла его взглядом. И взгляд этот не предвещал ничего хорошего...

Но вот занавеска вновь шелохнулась, – должно быть, хозяйка отдавала приказ носильщикам. Те взвалили поручни паланкина на плечи и двинулись прочь по улице.

Покачав головой, Конан проследил за паланкином взглядом. Должно быть, померещилось... Скверно начался его первый день в Бельверусе. Но, впрочем, помимо Ордо, он здесь никого