что, в качестве оформившегося результата, здесь после прожитого взяло и получилось. Конечно, вроде бы в развитии поднялся не особенно, да и при жизни отличился пусть таким и этим не украсившим, но этим и такими некими особенностями, нет сомнения, остался знаменит, как и такими видами оставил после своего существования след, достойный искреннего, пристального, самого настойчивого и не прекращающегося восторга и внимания. Нелепый в этом ракурсе проклюнулся вопрос, какой же, следствием, такого рода вариант для восприятия образуется после прожитого, если живущее уже перевалило в собственном существовании за некую, сомнений нет, что знакового уровня черту? Такой, сомнений нет, что бледный образ прожившего жизнь, настроенный вещать о собственных успехах, чтобы в русле этого достигнутого некого развития привлекать в отношении ну хоть чего-то получившегося благоприятное сияние достойных, таким образом улучшая общую отпущенную роль? А кто и каким благим свечением в виде заинтересованного взгляда наполняет нечто названное? Коли уж собственного от души свечения нет, какого действия дождёшься от такого прозвучавшего напоминания о том, что когда-то в разложившемся материальном виде как-то имело место бытие в виде подобного существования, да срок пришёл, после чего закончилось?

Итог ведём, что можно зафиксировать из свежего подмеченного. Скажем попроще, что-то из озвученного выливается в оформляющееся, но проявляется далеко не самым ярким образом. И этот экзотический нюанс ещё подметить-зафиксировать необходимо, иначе что-либо такое просто не заметишь, больно уж реакция недалеко распространяется. На данный момент всякое простое-косвенное подвергается какому-то воздействию. Обратил внимание на Минина с Пожарским в чём-то ограждающем, попозже чуть мелькнул Минин с Пожарским, на Лобном месте ограда на себя внимание привлекла — потом вроде забралась та ограда внутрь Лобного места, немного удивился — где охрана президента, чуть позже двое с карточками на шнурках прошлись, один опережая, другой чуть позади главы государства. И Солнце появилось, раз хотел, пусть всё-таки пролёт намеченных, из парада, отменили. Одно уж точно, с этой специфически-своеобразной экзотичностью, когда случается желание — осуществление всё точно происходит как-то далеко не самым сверх прямолинейным образом. Ну, что ж, посмотрим-поглядим, что же там дальше с этим всяким разным будет.

Из прошлого опять всплывает где-то и когда-то собранное и о таком, что касается необходимости, обнажившись телом, жить в мире окружающем, и по возможности довольно часто делать, чтобы по телу этому, омывая, прочь текла вода. Возможность восприятия всего дополнительно через телесные границы, такое, надо понимать, выглядит почти что даром неким, особенно когда такое и среди иных живых практически не практикуется. Вопрос только, на что и до какой определённой степени нагим можно, живя, взглянуть и как-то хоть немного повлиять?

Попробуем немножечко порассуждать на тему нового взгляда на перемещение воды по организму. Под новый взгляд и новый вариант подобной схемы рассуждения подводят то сверх изобильное отделение пота, приключившееся когда тромб в сердце попал и нежданного гостя удалось не без усилий выгнать прочь, а также частое омовение тела, оказывающее столь полезное воздействие на всё течение процесса жизни в целом. В конце концов, что в общем, собственно, имеем при столь частых омовениях? Всё, что хоть как-то выделилось-формировалось на поверхности за столь короткий период, благодаря протеканию воды удаляется. Процесс выделения-формирования (оформления, организации) может продолжаться далее, в подобном, что ли, суть? Или доступность и способность к некоторой связи с окружающим повышается? Уж если опираться на простую информацию, никто и никогда не утверждал, что выходящее прочь с потом через железы несёт телу какую-то избыточную пользу. Обычно этому процессу если и приписывают, то сплошь и только охлаждение организма. Так как присутствует индивидуальный, ощутимый запах, довольно трудно отрицать, что эта жидкость несёт в виде специфических выделений информацию о живущем, при этом скорей именно о телесном строении живущего, а не о душе. Хотя понятия приятный-неприятный запах во многом связывают с восприятием индивидуального характера, а это всё, на первый взгляд, связано с лицом и внешностью, типа такое нравится или не нравится. С чем, кстати, связано желание присвоить себе посторонний запах, который почему-то с точки зрения каких-то воспевающих ценителей с каких-то пор вдруг начинает называться совершенным. Насколько этот именно хвалимый запах совершенен, при разбирательстве, сомнений нет, вопрос большой возникнет, цветы, к примеру, очень любят запахом к себе внимание привлекать, и уж со столь серьёзными стараниями вряд ли кто-то пожелает конкурировать и спорить. Среди животных вариации общения через распространяемые запахи очень развиты, но людям о подобном судить непомерно сложно — обоняние не то. Для человека что реалистично на подобном фронте? Прежде всего если фиксируется, то именно отталкивающий запах, запах неприятный — и здесь субъект, такие ароматы источающий, симпатии к себе практически всегда не вызывает, то есть воняющий, и практически всегда, начинает выглядеть для того, кто зафиксировал подобный аромат, как-то и внешне нежелательно-малоприятно. Последствием всего подобного становятся потуги от такого, зловоние источающего, по возможности на расстояние какое-то насколько получится, во всяком случае, за пределы восприятия отталкивающего запаха отдалиться. Контакт-общение в подобном случае вещь к которой точно не стремятся. Ещё один из всем известных и довольно чётко зафиксированных вариантов — стремление собственным ароматом сблизиться с ароматом человека, с которым по жизни находишься в постоянной сексуальной близости. Опять же, утверждать, что на данном направлении главную роль играет именно телесный контакт, или же духовное сближение, несколько сложно, так как достаточно известны разные повествования описательного свойства, в которых кто-то из влюблённой пары с наслаждением рассказывает своему партнёру как повествующему нравится, как женщина, или мужчина, когда переполненные чувствами в процессе рядом, ароматно пахнет телом. А потому что то, что подобное становится чем-то определённо притягательным, неоспоримо, другое дело, тела это свойство, духа, что и к чему здесь тянет — сам вопрос немалый. Но что за выводы из первых и простых напрашиваются — когда часто удаляешь водой выделения с поверхности кожного покрова, это оказывается полезно для улучшения духовного (чего, контакта с окружающим, восприятия окружающего?)? Или имеет место этакий прогресс телесного строительства, да и ещё при таком, некоторых свойств, духовном улучшении? По ходу рассуждений можно сразу же отметить, что пот сам по себе начинает более активно выделяться, когда сознание оказывается озабочено чем-то, до того не понимаемым, и требующим определённой дополнительной нагрузки именно мыслительной деятельности. Потоотделению всегда приписывают непосредственно теплоотвод, поэтому можно кивнуть и в эту сторону, но одновременно можно вспомнить, что с водой, уходящею прочь, той же мочой, тем более несущей некую красящую ароматную химическую начинку, выходит некая информация. Кровь собирает-транспортирует по телу всякое-разное, а этот пот