Гратий затих. Ясмина поняла, что рыбак сказал не все, и смотрела на него, ожидая продолжения. Он для нее тоже стал другим. Тот гордец и зазнайка, изводивший ее все детство, пропал вместе с прошлой жизнью. Теперь она видела в нем храброго юношу с твердым плечом и добрым сердцем.

— Но я пришел не за этим, — наконец, промолвил Гратий. — Я вызвался скакать к охотникам, а Демидий — на юго-запад...

Ясмина понимающе кивнула.

Гратий приблизился. Лицо его стало решительным, а щеки загорелись смуглым румянцем. Он не сводил с Ясмины глаз. Бережно коснулся ее волос и, наклонившись, нежно прильнул к губам. Ясмина ответила на поцелуй.

Гратий отстранился, задержав ладонь на ее щеке.

— Знаю, сейчас не время... — серьезно говорил он, — но завтра я уеду... Мы можем больше не увидеться... Я хотел, чтобы ты знала.

Дворец спал уже несколько часов. Калисса замерла у окна. Ее волосы свободно падали на спину, черное ночное платье струилось до самого пола. Факелы и камин в комнате были потушены. В углу дремал Кайрон. Ночь выдалась такой темной, что лев, закрывая глаза, сливался с обстановкой. В кресле у противоположной стены сидел Багрон. В его ногах стоял ящик, укрытый черным бархатом. Калисса в последний раз обвела город взглядом и прошептала:

— Теперь можно.

Темный рыцарь откинул ткань, осторожно приоткрыл крышку и запустил в ящик руку. Послышался приглушенный шорох, и едва различимое сипение. Багрон сжал ладонь и осторожно достал из ящика птицу. Крупный черный ворон с перевязанными крыльями и крепко сжатым клювом отчаянно бился в мощном кулаке рыцаря. Калисса пересекла комнату и склонилась над птицей. Ворон притих, втягивая шею за крылья. Он повернул голову и вглядывался в глаза Калиссы.

Иргида взяла птицу и приподняла к лицу. Ворон нахохлился и попытался каркнуть, но из его клюва вырвалось только жалобное кряхтенье. Калисса провела пальцами по черной голове и хищно усмехнулась.

— Дрожишь... Такой большой и сильный, а оказался на месте мелкой пташки! Не переживай, — успокаивала она. — Сейчас полетишь.

Калисса потупила взгляд. На ее побледневшем лице, одна за другой, проступили вены. Они расползлись по щекам и лбу, разрезая кожу синими линиями. Глаза иргиды горели красным, под ними зачернели морщины. Изо рта вырвался стон. Вместе с ним появилась дымка. Серая, подвижная, она на секунду зависла в воздухе, а затем исчезла в клюве птицы. Ворон содрогнулся. Его темно-бурые глаза сделались медовыми.

Калисса освободила птицу от веревок и посадила на каменный подоконник. Ворон пару раз подпрыгнул и вылетел в распахнутое окно. Иргида повернулась к Багрону и пошатнулась. Рыцарь подскочил к хозяйке и подал руку. Она отвергла его помощь и нетерпеливо скомандовала:

— Давай следующую!

Багрон вернулся к ящику. Достал еще одного ворона и протянул иргиде.

— Вы слабеете, моя госпожа! Может, хватит двух? — несмело спросил рыцарь.

Злоба сверкнула в глазах Калиссы.

— Я сказала: четыре птицы, Багрон! Пусть облетят все стороны этого острова, — грубо ответила она.

Темный рыцарь подчинился. Один за другим, еще два ворона взмыли в ночное небо. Когда Багрон подал Калиссе последнюю, четвертую птицу, с ее лица еще не сошли следы. На щеках виднелись тонкие сеточки лопнувших сосудов. Глаза окружали иссиня -черные круги. Калисса взяла птицу. Вновь ее тело напряглось, а взор застыл. Набухшие вены, покрыв лицо, опустились ниже, раздувшись и на шее. Синие нити потянулись по кистям иргиды. Из ее рта вырвался истошный, горловой стон. Облако осело в носу ворона. Калисса быстро скинула с птицы веревки и бросила ее в окно. Ворон издал недовольное "Крух!" и неуклюже замахал крыльями.

Калисса повернула голову к Багрону и прошипела:

— Молчи.

Она прошла к кровати, опустилась на нее и, устроившись удобнее, закрыла глаза. Багрон застыл у изножья. Выдержав паузу, сказал:

— Я приведу для вас пару молодых людей, моя госпожа.

Калисса резко открыла глаза и вздохнула.

— Еще не хватало, чтобы с моим появлением, в городе начали пропадать люди... — недовольно проворчала она и, приподнявшись, облокотилась на мягкую спинку кровати.

— Это не поможет, Багрон... Они больше не насыщают меня. Пока мы не отыскали нагир... прибережем людей острова. — Калисса потянулась и легла обратно на подушку. — Пусть завтра весь день меня не тревожат. Нужно, чтобы сошли следы, а заодно я отдохну от приторной любезности королевской четы.

После завтрака Деонис провожал Лилию в библиотеку. Они уже прошли широкий коридор и поднялись на второй этаж. Камир неспешно следовал за ними. Сойдя с лестничной клетки в просторный холл второго этажа, Деонис осторожно коснулся ладони девушки. Лилия не убрала руку и улыбнулась принцу.

— Мне очень жаль, что вашей матушке нездоровится, — говорил Деонис, пока они пересекали второй этаж.

— Спасибо за беспокойство, — отвечала Лилия, — это все из-за плаванья. Она после долго испытывает неприятные ощущения. Но вас морская болезнь не остановила бы от путешествия, не так ли? — хитро улыбнулась девушка.

— Конечно! — гордо приподняв голову, согласился принц.

Они остановились перед высокими, украшенными резьбой дверями.

— Мы пришли, — сообщил Деонис.

Принц пропустил девушку вперед. Лилия, оказавшись в библиотеке, удивленно рассматривала многочисленные книги. Они стояли на полках, занимали столы, некоторые лежали прямо на полу. Девушка направилась между рядами, расставив руки в стороны и касаясь переплетов книг кончиками пальцев. Деонис двигался за ней.

— Отец рассказывал мне, что раньше Нивия была закрытым островом. Порт был построен уже при его правлении, — делился принц, — эти книги были куплены отцом или привезены в дар с других островов. Они помогают мне... заглянуть дальше, чем позволено... Ведь я никогда не выходил за пределы дворца, — Деонис пожал плечами, — вернее дальше королевской ложи...

Лилия обернулась и участливо посмотрела на молодого человека. Она приблизилась к принцу и стала с ним лицом к лицу. Деониса окутал ее легкий, цветочный аромат. Глаза девушки мягко сверкнули. Она поймала взгляд молодого человека и горячо прошептала:

— Я попрошу матушку причалить к каждому острову, какой только встретится на нашем пути!

Сердце Деониса затрепетало. Он едва сдержал радостный возглас.

— Вы увидите величие надменного Калиоруса, — продолжала она, — побываете на красных полях Нафара, проплывете мимо Неприступного острова...

— Неприступного?.. — удивился Деонис.

— Да! Он весь состоит из острых, как лезвие скал, и ни одна живая душа никогда не ступала на него... А остров Проклятых? Вы слышали о нем? — заговорчески спросила Лилия.