«Убирайся отсюда НЕМЕДЛЕННО!»

Это уже была не мама. Это кричала первобытная часть мозга, ледяной голос выживания. Ноги Ньютона подогнулись, ему показалось, что кости превратились в студень. Безграничный страх вторгался в сознание карнавалом кошмарных образов: начисто обглоданные черепа и пустые глазницы; огромные белые черви выползают из пылающих туннелей, словно адские поезда; длинные гибкие руки тянутся из сумрака к… к…

У Ньютона вырвался прерывистый стон. Мальчик закрыл лицо рукой и попятился. Ударился задом о стену хижины и вскрикнул от удивления.

– Ньютон? – с тревогой окликнул его Макс. – Ты в порядке?

Тот с трудом сглотнул. Так приятно услышать голос Макса, вспомнить, что мир больше этой хижины с просевшими углами и инопланетными звуками, от которых кожа просто вопила.

– Я в порядке. Оставайтесь снаружи. Выйду через секунду.

Ньютон знал, что может просто убраться к черту, – в этом ведь одно из преимуществ ребенка. Дети могут отказаться от чего угодно в любой момент и без каких-либо реальных последствий.

Вот только взрослых вокруг не было. А у него тут дело.

Ньютон осторожно сполз по стене и пролез в спальню. Там, в дальнем углу, были его книги. В пяти футах от правой ноги валялся спальный мешок. Присев на корточки, Ньютон по-крабьи пополз к нему. И тут услышал сухие хлопки пугача – Пафф! Пафф! Пафф! – и представил невесомые ленты, несущиеся к нему по воздуху. Он полз все быстрее, в груди нарастал стон отчаяния.

Ньют добрался до спального мешка и натянул тот на себя. Но успел заметить, как воздух замерцал от светящихся завитков. Ньют лежал под спальником, вдыхая запах владельца – застарелый пот, сосновая смола и тайком выкуренные сигареты. Должно быть, Ифа.

Ньютон обмотал голову и поднялся. Пафф! Пафф! Пафф! Он сориентировался, проглотил страх, застрявший в горле сливовой косточкой, и поплелся к шкафу, шаркая ногами и прикрываясь спальником, точно щитом. Даже сквозь ткань шорохи теперь были очень громкими, они звучали одновременно и нетерпеливо, и раздраженно.

Хотя сердце билось так сильно, что содрогалась каждая косточка в теле, а из всех пор выступал насыщенный адреналином пот, Ньютон продвигался вперед осторожно и не спеша. Господи, черви почему-то были все еще живы и не прекращали обстрел. Ньютон решил, что это, наверное, споры, яйца или что-то еще – так черви заражают на расстоянии. Краем глаза он видел, как мимо пронеслась странная лента.

«Не вдыхай их вообще не вдыхай уходи отсюда сейчас же СЕЙЧАС ЖЕ СЕЙЧАС ЖЕ СЕЙЧАС ЖЕ СЕЙЧАС ЖЕ».

Пальцы коснулись края развалившегося шкафа. Правой ноги почти касался кончик указательного пальца скаут-мастера Тима. Ньютон сбросил спальный мешок и, едва тот опустился на тело мертвеца, бешено помчался назад.

Спальник приглушил очередное «Паффф!». Из-под него торчала рука. Застывшие, неестественно скрюченные пальцы напоминали корявые куски пла́вника, выброшенные на берег.

Ньютон бросился к своему рюкзаку и убедился, что нейлоновый шнур по-прежнему внутри. Полевой журнал слегка разбух после ливня, но записи можно было прочесть. Ньют быстро проверил, не попала ли на него серебристая лента. Нет, все чисто. Он сунул блокнот в рюкзак, еще раз все осмотрел и выскочил на улицу.

* * *

Новости из Монтегю (ОПЭ), «Островной вестник», 22 октября:

ДВОЕ МУЖЧИН АРЕСТОВАНЫ

ЗА НАРУШЕНИЕ КАРАНТИННОЙ ЗОНЫ ВОЕННЫХ

Двое мужчин арестованы после инцидента, произошедшего в нескольких милях от северного побережья Норд-Пойнта.

Сегодня в начале одиннадцати часов утра офицерами военной полиции были взяты под стражу Реджинальд Кирквуд (45 лет) и Джеффри Дженкс (43 года) из округа Нижний Монтегю. Оба обвиняются в крупном хищении и прямом нарушении требований режима чрезвычайного положения. Согласно канадской уголовной Хартии, минимальное наказание, которое предусматривает первое обвинение, – лишение свободы сроком на пять лет.

По показаниям очевидцев, Дженкс, начальник городской полиции, и Кирквуд, окружной коронер, украли катер, принадлежавший мистеру Кэлвину Уолмаку. Мистер Дженкс провел катер через трехмильную полосу, отделяющую главный остров архипелага от острова Фальстаф, который остается в карантине из-за потенциального присутствия неизвестной биологической угрозы.

Конкретные детали не разглашаются, но, по имеющимся данным, катер потерял ход вследствие технических неисправностей. Нарушителей преследовали два судна военного патруля, и оба мужчины были взяты под стражу.

Из-за близости к острову и возможности биологической трансфекции угнанный катер был затоплен при помощи зажигательного устройства.

Арестованные являются отцами Кента Дженкса и Максимилиана Кирквуда, членов скаутского отряда 52, в который также входят Шелли Лонгпре, Ньютон Торнтон и Эфраим Эллиот, всем им по 14 лет. Вечером прошлой пятницы они отправились в тренировочный поход на остров Фальстаф в сопровождении скаут-мастера Тима Риггса (42 года), врача, постоянно проживающего в Норд-Пойнте. С момента установления карантинной зоны они изолированы на острове.

На время публикации звонки в офис военного атташе остаются без ответа.

* * *

ОНИ ВЫСТУПИЛИ сразу после полудня. Втроем – Макс, Эфраим и Ньютон.

Макс заранее проверил Кента, который по-прежнему лежал в подвале, съежившись под брезентом. Казалось, его тело растворялось в стене, утекало в утрамбованную землю, словно та отрастила рот и пожирала Кента, как паук муху – впрыскивая едкий яд, растворяя внутренности и высасывая их длинным острым хоботком.

– Мы скоро вернемся. – Сохраняя дистанцию, Макс остановился на последней ступеньке лестницы. – Только найдем что-нибудь, чтобы тебе стало лучше, ладно?

Кент ничего не отвечал, лишь смотрел на него жесткими и сухими, точно галька, глазами.

Шелли куда-то пропал. Ребята несколько раз позвали его, но без особого воодушевления. И ответа не получили.

– Мы ведь в любом случае пойдем? – спросил Ньютон.

– А почему нет? – отозвался Эфраим.

Если по поводу того, куда мог деваться Шелли, они испытывали смутное беспокойство – все больше и больше казалось, что лучше держать его в поле зрения, – то его исчезновение давало отличный предлог уйти втроем. Какой от этого вред?

«Может, он действительно утонул», – не без надежды подумал Ньютон, но тут же отругал себя за это.

Он взял инициативу на себя. Макс с Эфраимом не возражали. После того как потный и обезумевший от страха Ньют вышел из хижины, торжествующе перекинув через плечо рюкзак… Трудно было не взглянуть на него немного иначе.

День выдался ясный, но прохладный. Бо́льшая часть их одежды осталась в хижине, вымокла и пришла в негодность. На Эфраиме была ветровка. На Ньютоне – только сухая рубашка.