— И что?

— Нет, ничего. То есть ничего страшного. Но появились кое-какие вопросы, на которые желательно получить ответ. Стресс, который ты перенес, мог негативно отразиться на здоровье. Ведь все болезни от нервов.

— Я не останусь! Не надо меня уговаривать, не надо лечить! Хватит! Я чувствую себя прекрасно. Я здоров как бык! Хочешь, сейчас двадцать раз от пола отожмусь?

— Верю, верю. Только ты не кипятись, Игорь. Я же не говорю, что ты больной. Но коли мы начали обследования, не стоит прерывать их. Мы проведем дополнительные исследования, возьмем анализы, посоветуемся со специалистами. Может, это даже к лучшему, что ты в больницу лег. Так бы ходил и не знал ни о чем. А здоровье такая штука, что лучше за ним следить. Врачи здесь хорошие, лабораторная база прекрасная. Считай, повезло. Еще спасибо скажешь.

— Не скажет! — проворчал Вениамин. — Я же говорил, Игорь, залечат они тебя тут! Эскулапы хреновы. Им бы только чего найти, чтобы деньги потянуть. У-у, Гиппократово семя!

— Веня, не встревай, — попросил Анатолий.

— Что со мной? — поставил вопрос ребром Игорь.

— Честно говоря, не знаю. Есть кое-какие отклонения, какие-то неясности, но ничего определенного. Тут мы слегка во мнениях расходимся. Помнишь, я говорил тебе, что мне не нравится твоя пищеварительная система?

— Да, помню. Ты еще пульс мне щупал и в глаза заглядывал.

— Так вот, я со своими нетрадиционными методами подозреваю, что у тебя нелады с печенью или поджелудочной железой. А мои коллеги грешат на начинающуюся язву двенадцатиперстной кишки. О том, кто прав, можно спорить долго. Необходима дополнительная диагностика. Я бы посоветовал…

— Кто посоветовал? Они? — недовольно спросил Вениамин.

— Нет, я, — ответил Анатолий. — Это я так считаю. И коли есть такая возможность, ее надо использовать.

— Тогда другое дело! Тогда, Игорь, даже не вздумай трепыхаться! — грозно прогудел Вениамин. — Толька дурного не посоветует. Он как Авиценна, он от бога, его нужно слушать! Остальные все шарлатаны, а он — умница! Я бы и сам тут с удовольствием полежал! Здесь такие богини в белых халатах по этажам порхают. Такие фифы! Эх, где мои тридцать лет! Я бы тут век лежал, филейные места под их нежные пальчики подставляя! Слышь, Игорь?

Но Игорь Вениамина не слушал.

— Я не могу… Несогласен. Маша только что приехала. Я не могу оставить ее одну. Вдруг снова они…

— Но обследования начаты и их желательно продолжить. Осталось лишь несколько манипуляций.

— Послушай… — обратилась Мария к Игорю. — Вначале мама, теперь ты. Я на пределе… И если твое здоровье… Если ты заболеешь, я просто не перенесу этого. Анатолий считает, что лучше провести полное обследование здесь и сразу, чем бегать по поликлиникам. Он обо всем договорился. Если хочешь, я буду здесь с тобой. Столько, сколько надо.

— Здесь? — Игорь огляделся. Как-то не очень хотелось ему оставлять в палате Марию. С душем и удобствами на этаже… — Нет, Маша. Лучше дома. Дома и стены помогают. И диван…

Анатолий усмехнулся.

— Я тут хлопочу, убеждаю, интригую. А вы… Тогда сами отбрехивайтесь.

В палату вошли врачи. Встали рядком возле кровати, спросили:

— Как себя чувствуете, больной?

— Нормально, — недовольно ответил Игорь. — Не понимаю, зачем меня здесь держать дальше?

Врачи недоуменно повернулись к Анатолию. Тот пожал плечами.

— Мы действительно не видим большой необходимости держать вас здесь, так как ваш случай не столь экстренный. Но вот коллега просил провести некоторые анализы.

— А нельзя это сделать амбулаторно? — спросила Мария.

— У нас — не факт. Но можно по месту жительства или в платных клиниках, где предусмотрено проведение подобных обследований. Хотя, наверное, лучше оставаться в стационаре, под присмотром медицинского персонала…

Игорь умоляюще посмотрел на Марию. Та вздохнула.

— Нет, спасибо, мы лучше заплатим, — сказала она. — А больничный уход, если что, я ему сама обеспечу.

Анатолий осуждающе вздохнул.

— В стационаре — оно было бы надежней. И дешевле. Вам ведь теперь экономить надо.

Игорь отрицательно мотнул головой. Потому что здесь, в палате, на казенных койках…

— Нет, мы лучше домой! — твердо сказала Мария.

— Браво! — крикнул из угла Вениамин. — Не отдадим Игоря на поругание отечественным костоломам!

Врачи удивленно оглянулись на взъерошенную, в белом халате, фигуру.

— А это кто такой?

Вениамин сделал шаг вперед, выпятив грудь.

— Я, с вашего позволения, не «такой», а заслуженный, народный и всяко-разный! Я — суть земли русской и квинтэссенция современного искусства и не позволю губить божье создание, кое является мне другом и братом!

Все на мгновение опешили. Но пришли в себя, заметив стоящие под стулом на полу пустые бутылки.

— Вот что, — сказал один из врачей, судя по всему среди них главный. — Возьмите эту «суть земли» и соблаговолите сопроводить ее на улицу. А больного… готовьте к выписке.

Эпизод пятьдесят шестой. Месяц и семнадцать дней до происшествия

В поликлинике была толкотня, как в модных бутиках в день тотальных распродаж. Туда-сюда сновали бабушки, сжимая в руках амбулаторные карты и мокрые рентгеновские снимки, бегали сестры в белых халатах, бродили, непонятно зачем, крепкие на вид юноши. Всем хотелось поправить здоровье на дармовщинку.

Очередь в регистратуру вилась от входа.

— Кто последний? — спросила Мария.

— Я, — ответил какой-то мужчина. — Только за мной еще женщина, за ней парень, за ним еще девушка и, кажется, какой-то старичок.

— Старичок уже не стоит. Его уже увезли.

— Отстоял свое сердешный, — вздохнула бабушка.

— Чтобы получить нынче врачебную помощь, надо железное здоровье иметь, — вздохнул кто-то.

И все с ним согласились.

— Кто к терапевту — в очереди не стойте! — закричала дама из регистратуры. — На сегодня талонов не осталось.

— А на завтра?

— На завтра приходите завтра.

— А если мы к хирургу?

— Тогда всё равно к терапевту. Но вначале флюорография! Потом к терапевту и лишь после к узкому специалисту.

— А я делал флюорографию месяц назад. Как мне быть?

— Всё равно. Еще раз! Вначале флюорография, потом терапевт, потом всё остальное!

— А если к патологоанатому?! — весело крикнул какой-то парень.

— К патологоанатому без очереди. Но сначала флюорография, — хохотнул кто-то в ответ.