Джон поджидал её уже несколько минут — ведьма попросила оставить её одну, и теперь он понял, зачем. Из своего повседневного платья она переоделась в дорожную одежду — чёрные штаны, рубашка с высоким воротником и жилет, плотно обтягивающий талию. Однако подобный наряд не делал Кару похожей на мальчишку. Напротив, несмотря на эти штаны и высокие, до колен, ботфорты, она казалась ещё женственнее и привлекательнее…

— Так что я не удивлюсь, если эта хрупкая девчонка без особых усилий собьёт тебя с ног одним ударом, — ухмыльнулась ведьма, — причём собьёт с ног в прямом смысле. Потому что в переносном, кажется, она тебя уже и так сбила. Ты что, впервые за год живую женщину увидел?

— Давай не будем об этом, — закатил глаза Джон. Они подошли к скрипучей лестнице, ведущей на первый этаж, и начали осторожно спускаться. — Лучше скажи, что я должен буду делать, когда мы найдём её. Она попытается забраться в чей-то дом или будет поджидать случайного прохожего?

— Скорее второе, но и первое я не отрицаю, — задумалась Кара. — В общем, будем следить за ней. Напасть надо неожиданно. Держи её крепче, а я попробую снять проклятие… — И она осторожно коснулась кончиками пальцев деревянной руны, висевшей на её поясе вместе с дорожной кожаной сумочкой. — Желательно, чтобы нас никто не увидел.

— Но как быть с Валомиром? — вдруг осенило Джона, и он замер в дверях, обернувшись к Каре лицом. — Мы расколдуем Гилину, уйдём, а он снова…

— Значит, придётся разбираться и с Валомиром, — вздохнула Кара. — Думаю, он почувствует, когда его проклятие исчезнет, и явно захочет узнать, в чём дело.

— Ну или мы задержимся здесь ещё на денёк и поговорим с ним утром…

Ведьма лишь закатила глаза на это предложение.

Около часа они провели в саду возле дома, внимательно следя за выходом. Гилина не появлялась, и Джон уже начал беспокоиться. Взглянул на небо — луна была не полной, но достаточно крупной, жёлтой, а вокруг неё плавали туда-сюда полупрозрачные чёрные облака. Однако свет этой луны был весьма ярким, и облакам не удавалось полностью скрыть ночное светило.

— Вампиризм с фазами луны никак не связан, — заметив беспокойство Джона, сказала Кара. — Неважно, новолуние сейчас или полнолуние, растущая луна или убывающая. Она выйдет, не переживай. Главное, не показываться ей на глаза…

Вдруг дверь скрипнула, и оба они замерли, даже, кажется, на мгновение перестали дышать.

Гилина вышла, совершенно не замечая их — да и трудно было бы заметить, ибо они спрятались за стеной дома и могли видеть девушку лишь краем глаза. Она шла, как и прошлой ночью, медленно, уверенными шагами, ступала тихо и неизменно смотрела вперёд. Кажется, вчера она даже не разделась перед сном, но сегодня на ней была лишь белая длинная сорочка, а ветер чуть развевал её распущенные огненные волосы. Она была красива — и страшна. Как и прошлой ночью, Джона передёрнуло от этого неизведанного ужаса перед проклятой.

Он подался вперёд, кладя ладонь на рукоять меча, но Кара остановила его резким жестом.

— Пока рано, — шепнула она.

Гилина тем временем покинула пределы сада, выйдя за калитку, и повернула налево. Ещё один несильный порыв ветра всколыхнул подол её сорочки и длинные локоны. Джону показалось, что он даже ощутил какой-то странный ледяной запах, что обычно исходит от мокрого гранита.

— Пойдём, — кивнула Кара.

Они пошли вслед за Гилиной, стараясь держаться на приличном расстоянии и никак не привлекать к себе внимание.

Улицы в этот час были тихи и пусты. Джон заметил пушистую серую кошку, сидящую на невысоком заборе, — ещё одна хищница, которой не спится… Где-то стрекотали сверчки, дул лёгкий ветерок, приводивший в движение придорожную сухую траву. Джон нервным жестом заправил за ухо прядь. Они с Карой ступали очень тихо, но всё равно их шаги были слышны и создавали гулкое эхо, а вот шаги Гилины — нет.

Джону стало любопытно, куда она идёт.

В конце концов вампирша снова повернула — направо, в небольшой переулочек, который вёл к выходу из деревни.

— Я думаю, пора, — сказала Кара и замерла, напрягаясь. Глаза её сверкнули золотом — на миг, но этого было достаточно для того, чтобы Гилина вдруг остановилась.

Она, видимо, попыталась сделать шаг, но не смогла — нога зависла в воздухе. Джон тут же бросился к ней, намереваясь схватить, чтобы Кара поскорее провела свой ритуал, но её заклинание сорвалось. Гилина резко обернулась, и Джон увидел, что её глаза горели алым, а через мгновение она кинулась на него, и атакованным оказался уже он.

Он услышал, как клацнули зубы прямо напротив его лица, но успел вовремя увернуться, и вампирша не смогла укусить его. Джон попытался извлечь меч, хотя и понимал, что причинять вред ей нельзя. Впрочем, воспользоваться Ключом он не смог — Гилина внезапно толкнула его в плечо, а потом — в грудь. Равновесие удержать не удалось. Меч выпал из рук, звякнув о камни мостовой.

Всё это длилось не более пары мгновений, за которые Кара попросту не успела воспользоваться новым заклинанием. Однако, когда Джон упал, она всё же выпустила из рук мощную энергетическую волну (Джон ощутил её сполна — его буквально пригвоздило к грязной мостовой), но эта волна никак не навредила вампирше, хотя и немного сбила с толку.

Шум, к слову, стоял жуткий, хотя в этом проулке было пусто, и спящие жители деревни вряд ли их слышали.

Гилина бросилась вперёд, Джон тут же успел ногой ударить её так, чтобы она упала на него, быстро перевернул, укладывая на землю и сильно прижимая. Она пыталась вырваться, пиналась и наносила удары кулаками, постоянно клацала зубами и шипела… Но за ту минуту, что шёл бой, она ни разу не произнесла ни одного человеческого слова.

Джону не хотелось признавать этого, но он испугался — не столько за себя, сколько за бедную Гилину.

Наконец Кара додумалась подойти ближе, и он кинул на неё укоряющий взгляд, но она не обратила на него никакого внимания. Впрочем, они ещё успеют поговорить.

Ведьма закрыла глаза и присела на одно колено, положив ладони на голову Гилины. Та снова зашипела и обнажила клыки, но Кара вдруг осторожно и, можно сказать, ласково погладила её по волосам. Джон тоже ослабил хватку, боясь оставить синяки на её руках. Пока ведьма снимала проклятие, он невольно рассматривал вампиршу с ног до головы, наблюдая за тем, как к ней постепенно возвращаются человеческие черты. Лицо стало спокойнее, из карих глаз исчезли алые оттенки, и