* * * * * 

– Я могу держать её открытой только несколько секунд, – молодой маг нервно потёр пальцы. – Это сложное заклинание, чтобы так быстро ему обучиться, и я не знаю какой план…

– Ты не знаешь, какой план лежит на другой стороне, – закончил за него Аркейл. – Я знаю. Ты повторял это последние полчаса. Нам нужно, чтобы она открылась на десять секунд или около того. Ты можешь управлять ей, не так ли?

Волшебник фыркнул.

– Да, я так полагаю. Это, однако, сложное заклинание…

– Я знаю, это сложное заклинание! – выкрикнул Аркейл, утомленный тирадой волшебника.

– Да, – маг горячо отстаивал свою позицию, – это сложное заклинание! Вы не имеете понятия, какие силы вовлечены в эту работу! И вы сократили крайние сроки. Мне нужно больше времени, чтобы подготовиться к процессу!

– Время – вещь, которой мы не располагаем, – сказал Аркейл. – Теперь продолжим это.

Маг подозрительно взглянул на него.

– Для чего это всё? Что на другой стороне портала и почему вы хотите добраться туда? Вы делали из этого тайну достаточно долго.

Аркейл покачал головой.

– Это дела, которые не касаются тебя. Как долго ты мог держать его открытым до этого?

– Две минуты, возможно три. Но это риск…

– Хорошо, возьми их. – Аркейл повернулся к восьмерым мужчинам, расположившимся вокруг него, каждый тревожно ждал команды идти вперед. – Помните, это не устранение. Это только разведка. Мы не имеем представления, что на другой стороне, и это преимущество Гадюки. Оставайтесь спокойными и следуйте моим указаниям.

Маг побледнел.

– Гадюка? Вы собираетесь пойти против Гадюки? В какого рода безумие вы меня втянули?

Аркейл тяжело взглянул на него.

– Никогда не перечь мне. Тебе заплатили, чтобы ты просто открыл портал.

Молодой волшебник покачал головой.

– Может вы и собираетесь совершить самоубийство, но меня к себе не причисляйте. Я достаточно умён, чтобы быть замешанным в дела Гадюки. Для вашего колдовства вы можете найти себе какого-нибудь дурака. Если Гадюка выяснит, что я вмешался в его дела, я буду мёртв ещё до рассвета.

Когда маг начал отступать, Аркейл схватил его за воротник.

– Открой этот портал сейчас же, иначе будешь мёртв еще до наступления сумерек, и больше не будешь волноваться по поводу Гадюки или ещё чего-либо. Я лично гарантирую тебе это.

Маг побледнел ещё больше, но снова покачал головой.

– Вы никогда ничего не говорили о том, что я подвергнусь подобному риску. Я хочу в два раза больше, чем вы обещали, и хочу сейчас.

Аркейл отпустил его, рассматривая с отвращением. Убийством этого человека он ничего не выиграет, а заплатить ему даже двойную цену не будет сложным. Золото есть золото, в конце концов. У него в планах была игра по-крупному.

Он кивнул одному из солдат Энтрери, и мужчина ступил вперед.

– Заплати ему.

Мужчина вытащил мешочек и бросил его волшебнику, который неуклюже поймал его.

Аркейл подождал, пока молодой человек торопливо исследует содержимое мешочка, считая золото, лежащее в нём.

– Минуточку, – сказал маг, подняв взгляд спустя минуту. – Я сказал двойную. Здесь недостаточно.

– Половина сейчас, – сказал Аркейл, – половина – когда вернемся.

Маг сомневался.

Аркейл покачал головой.

– Не испытывай мое терпение. Это лучшее, что можно сделать. У нас нет с собой достаточно золота, чтобы заплатить тебе в двойном размере, и к тому же, это гарантирует твою…добросовестность. Я не хочу, чтобы портал закрылся позади нас, и мы остались в безвыходной ситуации.

Молодой маг покачал головой.

– Конечно нет, конечно нет. Тогда хорошо.

Спустя момент, отступив назад и повернувшись к стене, он начал колдовать.

Аркейл и его люди ждали.

Сначала ничего не происходило. Потом очень слабо на стене начали появляться очертания двери.

Почти так же быстро как и появилась, призрачная дверь снова исчезла, оставив глухую стену. На лице молодого мага выступили бусинки пота, а брови в напряжении сошлись на переносице.

Несколькими секундами позже дверь снова появилась, на этот раз не исчезнув. Она становилась всё более и более отчетливой, пока не стала реальной и глухая стена исчезла.

Из отверстия в стене дул холодный ветерок, а впереди лежала темнота. Маг, всё ещё держащий портал открытым и потеющий от напряжения, обернулся и кивнул Аркейлу.

Восемь мужчин немедленно ворвались в проём, и Аркейл последовал прямо за ними.

Он ступил сквозь портал и быстро взглянул вокруг, прежде чем обернуться к магу.

– Ты тоже! – приказал он. – Я не хочу терять тебя из виду.

Волшебник криво усмехнулся и сделал всего лишь один жест, позволив заклинанию исчезнуть.

Портал резко закрылся, и снова возникла глухая стена.

Маг прикоснулся к мешочку с деньгами, висящему на боку, немного сожалея о том, что тот не  имеет себе пары. Всё же он должен быть счастлив, что оказался способен получить хоть это. Он ни за что не хотел идти с теми глупцами, что отправились в логово Гадюки. 

* * * * * 

Аркейл, внезапно столкнувшийся с тёмной и невыразительной мраморной стеной, а не с порталом, ведущим на рыночную площадь Калимпорта, тихо выругался.

Он обернулся к своим людям, которые стояли на страже и ждали его указаний.

– Похоже, что нас предали. У нас нет пути к отступлению. Так что план меняется. Мы здесь в ловушке, пока не убьём Гадюку или Этоса.

Он оставил недосказанной вторую часть: «или пока они нас не убьют».

Его люди спокойно кивали в знак понимания, возможно необдуманно, но далеко не в панике. Он хорошо их тренировал, и они были подготовлены к любым неожиданностям.

Аркейл снова оценил их положение.

Холодные тёмные мраморные стены на высоте в десять шагов изгибались, смыкаясь наверху в одной точке, делая проход, где они стояли, похожим на тоннель. Свет, хотя и недостаточный, был мягким и белым и исходил от магических шаров, установленных на вершине потолка с интервалом в двадцать шагов. На протяжении всей длины, на которую можно было видеть, по сторонам не было никаких проходов. Единственным направлением, в котором можно было идти, чтобы выяснить, куда ведет ход, было вперед.

Ведя свою группу, Аркейл медленно и осторожно продвигался, изучая пол и стены, высматривая скрытые рычаги, натянутую проволоку или устройства наблюдения любого вида.

Его самые осторожная разведка ничего не показала, и это нервировало его больше, чем, если бы в