Следы грязи вокруг пальцев на ногах Кэрол и между ними говорили о том, что она, должно быть, ходила босиком – вероятно, на цыпочках, по покрытой грязью земле. Вместе с тем не было никаких заметных следов грязи на стельке сандалии, найденной рядом с телом на придорожной стоянке, – вторая сандалия была обнаружена в ее кабинете в строительном обществе. Отсутствие следов борьбы на придорожной стоянке указывало на то, что женщина уже была мертва, когда ее тело там бросили. И действительно, судя по положению одежды, ее тянули за руки либо схватив под мышки сзади, после чего отпустили, и голова с верхней частью тела упали на землю.

Ограбление, произошедшее в строительном обществе, стало еще одним странноватым аспектом этой истории. Когда некто проник в здание в 5:22 утра, охранная сигнализация была отключена кем-то, кто знал пользовательский код Кэрол Уорделл и у кого были ее ключи. На две камеры видеонаблюдения, передававшие без записи сигнал на мониторы, за которыми в тот момент не наблюдали, распылили серебристую краску. Из сейфа взяли наличные деньги и ценные вещи, а в кабинете Кэрол сдвинули стол и офисное кресло и, предположительно, именно здесь бросили ее вторую сандалию. Согласно заключению коллег химиков-криминалистов из Forensic Access, источник серебристой краски в момент ее распыления поднесли вплотную к объективу камеры у входной двери – вероятно, это сделал кто-то стоявший на стуле. Таким образом, можно было ожидать, что краска попала на руки, лицо и одежду этого человека, а также возможно, что на самом стуле были оставлены отпечатки обуви. Никаких следов серебристой краски не было обнаружено на какой-либо одежде, обуви или очках Уорделла, но в изученных мной документах ничего не говорилось о том, искала ли их полиция. В своем отчете для солиситора защиты я отметила, что стоило бы это проверить.

Найденные в гараже пластиковые стяжки относились к тому же типу, что и те, которыми были связаны запястья Уорделла, и у них были близкие серийные номера. Еще более интересным оказался обнаруженный в гараже обрывок простыни, совпадавший по физическим характеристикам с использованным в качестве кляпа.

То, как именно был завязан кляп – дважды обернут вокруг головы Уорделла и завязан в узел, – тоже казалось необычным. Согласно мнению одного из криминалистов обвинения, он, скорее, был завязан им самим, чем кем-то другим. И действительно, когда 14 добровольцев попросили завязать кляп на ком-то другом, ни один из них не сделал это подобным образом. Таким образом, обвинение утверждало, что Уорделл завязал свой кляп сам. Вместе с тем похожего эксперимента, в котором добровольцев попросили бы завязать кляп самим себе, проведено не было. Когда мой муж Рассел отдельно провел оба эксперимента, которые впоследствии описал в суде, оказалось, что ни один из волонтеров не завязал его подобным образом ни на себе, ни на модели.

Кажется, утром Уорделлу удалось привлечь своими криками внимание какого-то прохожего. Когда полиция была оповещена и прибыла в дом, они обнаружили его лежащим на полу в гостиной привязанным к металлическому пруту, который служил опорой держателю мусорного мешка. Его ноги были согнуты в коленях поверх этого стержня, в то время как локти находились под ним, по обе стороны от ног, а кисти рук были связаны вместе поверх голеней двумя сцепленными пластиковыми стяжками вроде обнаруженных в гараже – по одной вокруг каждого запясться.

Полицейский примерно того же роста и телосложения, что и Уорделл, впоследствии продемонстрировал, что можно засунуть себе кляп и связать себя таким же образом, каким был связан обвиняемый, когда его нашли. Кроме того, он показал, что, даже будучи привязанным к держателю мусорных мешков, он мог, раскачиваясь, продвинуться по полу, открыть дверь в гостиную одной ногой и громко, пусть и не очень разборчиво, позвать на помощь. В связи с этим возникли вопросы по поводу того, почему Уорделлу потребовалось столь много времени, чтобы поднять тревогу.

Побывав в лаборатории ЭКС в Бирмингеме, где был изучен кляп, я согласилась с выводами криминалистов, что использовавшиеся для кляпа полоски простыни и пластиковые стяжки были, скорее всего, взяты из гаража. Я согласилась и с тем, что злоумышленник вряд ли бы ворвался в дом без всех необходимых материалов. И даже в таком случае он, скорее, использовал бы шнур от телефона или колонок, которые оказались под рукой, чем принялся искать что-то подходящее в гараже. С чем я не согласилась, так это с тем, что Уорделл непременно завязал кляп себе сам, и ничего из случившегося не могло произойти в соответствии с его описанием, как это утверждалось обвинением. Это были заключения, сделанные только на основании доказательств, с которыми нас попросили ознакомиться. Вместе с тем присутствовали и другие улики, явно указывавшие на причастность Уорделла к убийству жены. Так, например, полиция взяла показания у нескольких соседей, по словам которых ночью в доме несколько раз включался и гас свет. Тот факт, что одной из упомянутых ими комнат был туалет, мог объяснить, почему не нашлось никаких следов мочи там, где, по утверждению Уорделла, он пролежал несколько часов.

Пожалуй, самым дискредитирующим для версии Уорделла доказательством стали записи с камер видеонаблюдения, полученные полицией после того, как он наконец сменил инвалидное кресло на трость. На одной записи Уорделл, едва передвигая ноги, входит в торговый центр. На другой, засунув трость себе под мышку, спокойно разгуливает вокруг, разглядывая витрины. Наконец, на третьей видно, как он выходит с другого конца торгового центра, снова опираясь на трость. С учетом всех остальных доказательств могу предположить, что присяжных было сложно не убедить этими записями камер видеонаблюдения. И в декабре 1995 года, после судебного процесса в Королевском суде Оксфорда, Гордона Уорделла признали виновным в убийстве жены, приговорив к пожизненному тюремному заключению.

В Forensic Access помимо предоставления услуг адвокатам защиты мы также работали и на частных лиц по всевозможным делам, включая подозрения в измене, споры между отдельными людьми и/или компаниями, а также криминальные дела, в ходе которых обвиняемые либо не смогли получить бесплатную юридическую помощь, либо хотели большего, чем могло предложить государство. Кроме того, люди иногда обращались к нам, поскольку считали, что полиция недостаточно тщательно поработала над их делом, и хотели понять, что еще можно предпринять. Так, например, мы и занялись во второй раз делом Стивена Лоуренса.

Как я уже упоминала, немалая часть нашей работы заключалась в посещении лабораторий ЭКС, где трудились – практически исключительно на обвинение – многие из моих прежних коллег. Ознакомившись с тем, что они уже сделали, я проводила все казавшиеся уместными дополнительные тесты, затем составляла отчет и при необходимости выступала с экспертными показаниями в суде на стороне защиты. В 1990-х я начала замечать, что стандарты стали немного проседать, хотя и не по вине самих ученых, многие из которых были крайне этим обеспокоены.

В 1987 году был опубликован отчет Touche Ross[28], заказанный МВД Великобритании с целью оценить помощь, оказываемую криминалистами полиции. Помимо прочего отчет рекомендовал превратить ЭКС в исполнительный орган и передать бюджет на криминалистические услуги полиции. Идея заключалась в том, что это могло помочь ограничить спрос на криминалистические услуги, который выходил из-под контроля в рамках предыдущей системы, позволявшей полиции, по сути, заказывать любые объемы работ, так как она оплачивалась МВД. Новая система должна была заставить полицию лучше обдумывать, о чем они просят, потому что теперь их обязали платить за это из своего бюджета. Кроме того, теперь они могли свободно использовать услуги не только ЭКС, что открывало рынок криминалистических услуг. То есть появившаяся конкуренция должна была помочь сдерживать рост их стоимости.