– Где, господи, вы взяли эту информацию? – гаркнул Ван-Ин. – И почему вы не сообщили нам?

– Никто не пускал нас через полицейские кордоны, – не моргнув, ответил журналист.

Даже голландским репортерам трудно было подавить смех.

– Конверт был приклеен скотчем к двери фургона.

– Когда вы его нашли? Кто из присутствующих заметил что-то необычное?

Ван-Ин бросал вопрос за вопросом, как реактивная система залпового огня.

– Те двое ничего не видели, – сказал один из голландцев, указывая на двух полицейских, покинувших машину и двигавшихся в полном неведении.

И снова взрыв смеха.

Ван-Ин чувствовал, что его голова сейчас взорвется. Но он понимал, что будет выглядеть полным дураком, если устроит истерику.

Оператор, с горящими глазами, с камерой в руках, собирался зафиксировать сцену, но Версавел остановил его, схватив объектив мощной рукой, и подтолкнул сопротивляющегося оператора к группе коллег-журналистов.

– Я мог бы легко сломать тебе руку и сказать, что это был несчастный случай, – прошипел он. При этом не было даже намека на гнев на его лице. Он улыбался. Версавел был тренированным малым. Он держал хрупкую руку оператора, как деревянную тросточку, обеими руками.

– О’кей, джентльмены, обратите ваше внимание, пожалуйста.

Ван-Ин пытался остановить поток адреналина. Информация была важнее, чем препирательства.

– Кто-нибудь видел пожилого мужчину в течение последнего часа или молодого долговязого?

– Что он сказал? – спросил один из голландцев своего соседа.

– Он хочет знать, не заметил ли кто старика или молодого, высокого и тонкого, – ответил тот, растягивая слова.

– Что можно сказать о парне, который был здесь полчаса назад. Он, должно быть, более шести футов. Он бродил вокруг в течение нескольких минут, уставившись на дом, а затем пошел дальше. Разве вы не видели его, Райен?

Райен наморщил лоб и поиграл с мочкой уха.

– Нет, не видел. Но если ты так говоришь…

Двое голландцев были готовы начать бесконечную дискуссию.

– Таким образом, вы не видели никого рядом с фургоном, – прервал его Ван-Ин нетерпеливо.

– Я только сел за чашку кофе, – сказал голландец так, словно хотел спросить: что вы хотите?

– Мой коллега будет через минуту, чтобы записать ваши показания, – сказал Ван-Ин, когда понял, что голландцу нечего больше сказать. – Спасибо в любом случае.

– Да что там.

Если по срокам голландец точен, то парень не мог уйти далеко. Ван-Ин рысью отправился к дому и поговорил с Д’Онтом.

Он получил подтверждение по радио, что в десяти милях вокруг Брюгге создан кордон. Каждое транспортное средство при въезде или выезде из города обыскивают.

– Если у него нет автомобиля, то он должен быть в городе, – сказал Ван-Ин. – У нас в распоряжении все трудовые ресурсы. Если он бродит где-то, мы должны найти его.

– Если только у него нет хорошего убежища, – предположил Д’Онт.

– У него есть мозги, мы должны отдать ему должное, – сказала Ханнелоре.

– Хуже всего то, что мы сидим здесь и теряем время, – проворчал Ван-Ин. – Если бы мы только имели какое-нибудь понятие о причине происходящего.

Бехейт остался в гостиной, уточняя портреты подозреваемых. То, что один похититель заставил другого болтаться вокруг места преступления, дало ему пищу для размышлений.

– Опрометчиво, мягко говоря, – сказал наконец Бехейт, когда Ван-Ин присоединился к нему и глотнул коньяка. – Если мы принимаем как данность, что есть только два человека, то мы также должны предположить, что Бертраном руководит пожилой мужчина. Они должны быть очень уверены в себе, чтобы идти на такой риск. То, что молодой человек здесь, в Брюгге, кажется мне совершенно бессмысленным.

– Ничто не является случайным или бессмысленным в этом деле, – заметил Ван-Ин. – Это только выглядит бессмысленным, – тихо произнес он. – И, честно говоря, я не особенно беспокоюсь о безопасности мальчика. Похищение не является настоящей целью этих людей.

– У вас есть идея, комиссар?

– Возможно, – ответил Ван-Ин, проклиная себя за неосмотрительность. – Но мы поговорим об этом позже.

– Мы должны работать как одна команда, комиссар, надеюсь, вы это понимаете?

– Разумеется, профессор, но не ждите слишком многого от полицейского ума, к тому же порядком изношенного.

Выражение лица профессора смягчилось, он был удовлетворен и Ван-Ин вздохнул с облегчением.

– Еще чашку кофе, профессор?

Ханнелоре появилась как раз вовремя. Ван-Ину буквально захотелось обнять ее.

– Пожалуй, – сказал Бехейт. – Однако я закончу портрет. Мы можем запустить его утром, когда все немного поспим.

– В сотрудничестве с капитаном Д’Онтом у нас есть пятьсот полицейских, работающих в соответствии с последним сообщением. Брюгге похож теперь на город в осаде.

– Надеюсь, они поймают его, – сказала Ханнелоре оптимистично.

– Я сомневаюсь, – сказал Ван-Ин. Он налил себе еще кофе и достал сигарету.

Он вдруг понял, что Делё стушевался. В шуме никто и не заметил, что он вернулся в полицейский участок.

Ван-Ин ломал голову, пытаясь придумать свой следующий ход. Он как раз собирался закурить, как кое-что пришло ему в голову. Он вскочил и подошел к Д’Онту, стоявшему у телефона.

Ханнелоре была позади него.

– Дайте мне автобусную компанию, – сказал Ван-Ин, – кого-нибудь, отвечающего за планирование.

Д’Онт не задавал вопросов. Он связался по радио со своими людьми и приказал запросить реквизиты директора региональной автобусной компании. Ему нужны были телефонные номера людей как можно скорее. Местные шпики могут быть высокомерными ублюдками, но их профессиональные качества никогда не были под вопросом.

Ван-Ин получил искомую информацию менее чем через три минуты. Д’Онт говорил с региональным директором по телефону так кратко и убедительно, что Ван-Ин даже позавидовал ему. В течение пяти минут он должен был получить номер отдела планирования компании.

Марк Балегер знал наизусть почти всех своих водителей и тут же смог назвать Мишеля Девоса, водителя автобуса Брюгге-коуртрэй.

– Какие-то старые дела, он что-то замышляет? – встревоженно спросил Балегер. – Девос был отличным шофером… это как снег на голову.

– Ничего страшного, – заверил его Д’Онт. – Нам необходима некоторая информация от него, и это срочно.

– Слава богу, если так. – Балегер вздохнул.

Мишель Девос его вспомнил: высокий молодой человек сел в автобус в Осткампе около половины четвертого. Как он мог забыть?