Вы убили 347 солдат Первой файской императорской армии, вы получаете опыт — 34700 единиц.

Вы уничтожили более 300 врагов с помощью взрыва и получаете уникальный модификатор «Мастер взрывного дела» +50 % к силе взрыва активируемых вами взрывных устройств.

Вы получаете 10 уровней! До следующего уровня — 2286 единиц.

Вы достигли 24 уровня, доступно 10 очков характеристик. Вы можете открыть один новый навык из двух возможных.

Вы получили добычу: 3500 золотых монет».

Я быстро вкинул девять очков в Ману и выбрал навык «Ментальный сбой», второй доступный навык даже не посмотрел, не до этого. Волк получил один уровень, а вот сова целых два».

— Рон, — позвал я стрелка, — у какого подразделения символ — череп с топорами на черном фоне?

— Первая армия императора Файской империи, — не задумываясь, ответил он, — это лучшая армия врага, самая оснащенная и подготовленная.

— Уходим! — резко вскочил я, — они сейчас будут прочесывать окрестности. Там была тревога перед взрывом. Я думаю, офицеры поймут, что это диверсия.

Всю ночь мы двигались обратно к перевалу. Все это время я судорожно пытался найти способ — нет, не победить, хотя бы задержать вражескую армию, но в душе понимал, что мы ничего не сможем сделать десятитысячной группировке. А самое главное, почему она оказалась именно здесь? И как оказалась? Переправа такой уймы войск через реку шириной в километр требует много времени, а война идет менее двух недель. Насколько я понимаю возможности людей Средневековья, сделать это в принципе не реально.

Когда мы вернулись к дороге мертвецов, Миша предложил оставить на туманной поляне закладку ядовитых штырей.

— Вон там по утрам и вечерам всегда туман, — Миша указал на низину, через которую проходила горная дорога. — Если кавалерия выйдет из лагеря рано утром, то она здесь окажется тогда, когда туман еще будет. Налетят с разбегу и потеряют часть лошадей. Они вынуждены будут вернуться. Так мы хоть немного задержим их разведку.

Несколько часов мы занимались втыканием штырей между камней дороги, когда штыри закончились, мы на всех парах погнали в наш лагерь. Разведка удалась, но никаких хороших новостей у нас не было.

Когда мы с лошадьми взобрались на гору, а путь наверх оказался для лошадок гораздо труднее, чем спуск, то увидели наш покинутый лагерь. Не было ни одной живой души: ни войск Аделаиды, ни моих пиратов. Айван осмотрел загон для лошадей и сказал, что войска ушли еще вчера. А это значит, что уходили в спешке, в ночь. Это выглядело даже не как отступление, скорее, как бегство. И вдруг я в первый раз в этом мире понял, что не знаю, что делать.

Я осмотрел наши склады, они были пустые. Надеялся, что мы заминируем восточный склон, но сейчас минировать было нечем. Поинтересовался у ребят их предположениями. Миша сказал, что так спешно могли уходить только при угрозе окружения. Неужели враг уже у нас в тылу? Попасть в окружение совершенно не хотелось.

Внезапно со стороны баррикад, из нашего тыла раздались звуки копыт. Уходить было некогда, расстреляют в спину. Я крикнул: «К бою!», и мы забежали на полуразобранные части баррикады, где мы дали бой магам. Там мы и ждали всадников, впятером, стоя плечом к плечу, я тоже взял арбалет, и все думал — смогу ли попасть в несущегося рысью кавалериста.

Через несколько минут томительного ожидания на дороге показались Порта и все наши, они были налегке, только с несколькими навьюченными лошадями. «А где наши обозы снабжения?»», — пронеслось у меня в голове. Стоило оставить их на ночь без присмотра и все пропало! Потеряли всё нажитое непосильным трудом!

Подъехав к нам, Порта крикнул: «Уходим! За нами кавалерийский полк!». Взлетев в седла, мы рванули вниз с перевала, по восточному склону, туда, где нам навстречу должна была идти Первая императорская армия. Спустившись, сразу рванули направо, вдоль гор к густому лесу, только там остановились и смогли перевести дух. Моя лошадь и лошади разведчиков выглядели скверно — как бы не померли, все — таки мы со вчерашнего вечера их гоняем без сна и отдыха.

— Порта, что происходит? — я был весь на нервах.

— Да бардак! — в сердцах плюнул он. — Вчера леди командующей пришел приказ уходить с перевала, потому что калькадосская армия обошла Серые горы с юга и двинулась вдоль них на север к Приморскому форту. Она бы ударила по нам с тыла, откуда не ждали. Мы спустили обозы с гор и отправили их вместе с отступающими войсками Аделаиды, а сами хотели вернутся за вами. Но напоролись на кавалерийскую разведку калькадосцев, их было сотни две. Они нас увидели и кинулись в погоню. Ну, а мы драпанули на перевал в соответствии с планом и с опережением графика. А что у вас? Чисто должно быть, ведь калькадосцы по ту сторону гор.

— Тут еще хуже, — я криво улыбнулся, — десятитысячная Первая Файская императорская армия.

— Черепа? — ошеломленно прошептал Порта. — А как далеко?

— Один дневной переход, сейчас стоят у моста через Ледянку, — я похлопал его по плечу. — Кому сужено сдохнуть в бою, не помрет в теплой постели.

— Что вы взяли с собой? — кивнул я на груженых лошадей.

— Бомбы! — расплылся в улыбке Порта, — отличные получились.

Порта протянул мне конверт с вензелем Норсов: «Это от командующего, от Аделаиды». Сломав печать, я достал лист бумаги, исписанный аккуратным девичьим почерком. Порта дипломатично отошел, чтобы не мешать мне, а я погрузился в чтение:

«Любимый! Я надеюсь, что мое письмо дойдет до тебя, но еще больше надеюсь, что мы сможем когда-нибудь увидеться снова. Я полюбила тебя в первый же день нашего знакомства, пусть оно и случилось в сложной обстановке. Большая удача, что ты не убил меня в тот вечер. Я очень старалась выглядеть беззащитной, чтобы никак не спровоцировать тебя.

Как жаль, что обстоятельства не дают быть нам вместе. Случись наша встреча в другое время, мирное и спокойное, все сложилось бы по — другому. А сейчас мы на войне и каждый из нас может погибнуть в любой момент. Прошу тебя не рисковать без причины. Хотя знаю, что ты полезешь в самое пекло. Я уже поняла твой характер, за который и полюбила.

Знаю, что ты не такой, каким кажешься. Не могу объяснить, но уверена, что на самом деле ты гораздо старше, и у тебя другое имя. Надеюсь, что когда-нибудь расскажешь свою историю.

Я понимаю, что ты мертв в своем мире, как и все игроки, которые строили цивилизацию на нашем континенте.