На полу валялся пустой графин из-под виски. Рядом стоял пустой стакан. Очевидно, Арнпрайор заснул, опьянев. На его лице сохранилось хмурое выражение. Ей захотелось разгладить его черты нежными прикосновениями пальцев.

Или губ…

Виктория чуть не подпрыгнула, когда услышала громкий шепот Ангуса:

– Что там, мисс?

Она прижала руку к груди, пытаясь успокоить сердце.

– Он… Он спит.

– Проверьте дверь, – тихо произнес Ройал.

Мисс Найт поспешно направилась к двери. С чего она вообще начала фантазировать насчет поцелуя Арнпрайора? Даже в мечтах ей не следовало воображать такого скандального поведения, как ни прекрасен был бы ее наниматель!

В замке́ проклятого ключа не оказалось. На всякий случай, она потрогала ручку. Дверь, однако, не поддалась.

В раскрытое окно подул ледяной ветер. Дрожа, она направилась к окну.

– В двери ключа нет.

– Естественно, – пробормотал Ройал.

– Вы в порядке, мисс? – спросил Ангус.

– Да. Только очень холодно.

– Угу, достаточно холодно, чтобы отморозить…

– Именно, – спешно перебила она старика. – Джентльмены, предлагаю вам вернуться и ждать у дверей библиотеки. Я найду ключ и впущу вас.

– Думаю, мне стоит забраться, – сказал Ройал.

– Ни в коем случае, – возразила она. Ройал весь день хромал сильнее обычного. Не хватало вдобавок к пьяному мужчине заполучить еще и раненого. – Я прекрасно справлюсь сама.

– Если мой брат проснется…

Она пригрозила ему пальцем и начала опускать раму.

– Он проснется только в том случае, если вы продолжите со мной спорить.

– Но…

Виктория закрыла окно.

Огонь совсем погас, остались только тлеющие угольки. Они слабо освещали лицо графа. Несмотря на поднятый ими шум, граф ни разу не шевельнулся.

Дотянуться до кармана, не коснувшись рук, было трудно. Если Арнпрайор проснется, он наверняка сочтет поведение гувернантки в высшей степени предосудительным.

Но, как говаривал ее дед, не попробовав, не получишь.

Наклонившись над Арнпрайором, Виктория аккуратно отодвинула края сюртука. Слава богу, он его расстегнул.

Она попыталась просунуть пальцы в карман жилета, но граф вдруг зашевелился и открыл глаза. Его длинные пальцы обвили ее запястье.

Она тихо взвизгнула и плюхнулась ему на колени. Он обнял ее за талию. Его глаза блестели, как расплавленное серебро.

– Виктория Найт, – промолвил граф низким, вкрадчивым, и пожалуй, соблазнительным голосом, – что это вы тут делаете?

– Э-э… милорд… – Виктория потеряла всякую способность мыслить. Чем дольше она смотрела ему в глаза, тем глубже опускалась в пучину смятения.

– Ну, мисс Найт? Шарите по моим карманам или проверяете, каков я на ощупь? – шотландский акцент стал более заметным.

– Конечно нет, не ощупываю, – наконец ответила она, пытаясь изобразить оскорбленное достоинство, но ее щеки горели не хуже углей в камине. Да и голос звучал неуверенно.

Когда она попыталась высвободить руку, Арнпрайор крепче сжал ее запястье.

– Ах, а я надеялся, вы собрались делать со мной, что вздумается.

– Милорд… – выдохнула она.

– Значит, вы пытались лишь обчистить мои карманы?

– Ну…

Виктория осознала, как близко они находятся друг к другу. Она видела морщинки вокруг глаз, едва заметную щетину на подбородке.

У нее заныла спина.

– Могу спросить, зачем? – продолжил допрос граф все тем же соблазнительным тоном.

– Я пыталась найти ключ от двери. Сэр, это неудобное и болезненное положение, – ответила она, попытавшись еще раз освободиться из его хватки.

– О, конечно. Особенно для такой чопорной и правильной дамы.

– Я не…

Вдруг он притянул ее к себе, и в мгновение ока она оказалась лежащей на его коленях. Бедра графа были чрезвычайно крепки и мускулисты.

– Милорд, что вы творите? – наконец выдохнула она.

– Уверен, так вашей спине гораздо комфортнее.

Его чувственные губы изогнулись в почти злодейской улыбке. Виктории следовало кричать на весь дом, но у нее не было такого желания.

Совсем с ума сошла!

Она попыталась собрать волю в кулак.

– Милорд, я пришла сюда проверить, как вы, а вовсе не для участия в…

А в чем? На жуткую историю с Томасом Флетчером ситуация ни капли не походила. Мисс Найт инстинктивно чувствовала: если она захочет встать, Арнпрайор не будет ее останавливать.

– Участия в чем?.. – вкрадчиво спросил граф, наклоняясь и касаясь губами ее щеки.

Оправившись от шока, вызванного таким течением событий, Виктория придала лицу серьезное выражение, на какое была способна, и произнесла:

– Сэр, мне кажется, вы сегодня не в себе.

Он удивленно выгнул бровь.

– Если вы думаете, будто я пытаюсь вас соблазнить исключительно спьяну, мисс Найт, то глубоко ошибаетесь. Может, я и пригубил слегка спиртного, но королевский английский не исковеркал.

– Понятия не имею, что это значит, – нахмурившись, проговорила гувернантка.

– Я полностью собой владею.

– Не соглашусь с вами.

Она начала извиваться, пытаясь тем самым дать ему понять, как хочет вырваться. Однако ее движения произвели противоположный эффект: граф издал приглушенный стон и сжал ее крепче.

Ясно, почему. Виктория почувствовала его возбуждение.

– Сэр! Вам лучше отпустить меня, прежде чем случится что-то неподобающее.

Он глубоко вздохнул:

– Насчет «лучше» возражу вам, но так и быть.

Он резко подался вперед, и Виктория панически взвизгнула. Но граф всего лишь тянулся за табуретом, стоявшим рядом с креслом.

– Не беспокойся, любовь моя, я не собираюсь тебя бросать, – успокаивающе сказал Арнпрайор, одной рукой крепко держа Викторию, другой придвигая табурет.

Судя по обращению к ней, он был еще пьянее, чем она думала.

Наконец Ник с легкостью усадил гувернантку на табурет, расправив складки на платье.

– Так лучше? – пробормотал он.

– Да, благодарю вас, сэр, – ответила она.

Граф откинулся в кресле, приняв чрезвычайно вальяжную позу, особенно учитывая испытания последних дней.

– Итак, моя маленькая гувернантка, поведайте мне, с какой целью вы забрались сюда через окно.