Мы оказались на самом верху башни, выше располагалась только крыша. Словно на ладони я мог видеть огромный город, стоявший у подножья замка самой Элизабет. Крыши домов отражали заходящее солнце; до уха доносились множественные голоса темнидов, снующих по мощеным дорогам столицы; там же проносились и машины (между прочим, на колесах, удивительно, но здесь они не летали).

Я продолжил держать девушку за плечи, и, вслушиваясь в ее размеренное дыхание и вдыхая запах волос, я поверить не мог, что нахожусь на такой высоте.

– А нас видно?

– Нет, я ставила иллюзию.

– Часто тут бываешь?

– Люблю смотреть на свой город, размышлять о его развитии, о народе…

Ветерок подул внезапно: такой теплый, приятный. Я прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Этот маленький каменный кармашек нас держал крепко, заставлял прижаться друг к другу теснее.

В который раз я убедился, что Элиз на самом деле не такая, какой пытается казаться. Она сложнее, намного сложнее.

– Элизабет, что случилось у мститов?

– Ты умер. – Такого ответа я совсем не ожидал. – Тебя держал свет. И в попытках тебя спасти с тобой умерла и я.

Девушка резко развернулась, оказавшись в плотном кольце моих рук, лицом к лицу. Моя рука погладила нежную кожу на спине, а вторая заправила прядь этих непослушных волос, что постоянно лезли ей на губы.

А затем я вгляделся в ауру девушки, сделал это непроизвольно, а потом, когда увидел в ее силе смешанные светлые нити, вытаращился, не веря тому, что увидел.

– Свет? Да? – хмыкнула она, нервно смеясь.

– В этом заключается проклятие? Свет поражает тьму, а тьма поражает свет? Так? – уточнил я, пытаясь в голове сложить пазл.

Вспоминая вчерашний вечер, я попытался снова поглотить в себя нить силы, и у меня это успешно вышло.

«Ты пустой», – в подсознание врезались слова Элизабет.

Пазл начал складываться: я не имел конкретной силы и являлся чем-то вроде фильтра, который брал силу извне и пропускал через себя, преобразовывая в заклинания, но это надо было проверить. И ведь помимо этого была еще одна проблема – слова Лины о выборе, неужели мне придется выбирать?

– Если я его сниму, ты исцелишься?

– Темниды и светлиды – это сильный народ. Мы не можем побороть заразу только из-за того, что берется она буквально из пустоты, хотя, наверное, ты это и так видишь. Как только это прекратится, наша сила возьмет верх над светом – или в их случае над тьмой.

Я кивнул, обдумывая слова Эл.

А если Лина все еще жива? Получится ли у меня спасти и ее?

– Мне нужно срочно кое в чем убедиться, – произнес уверенно я, направляясь к своим вещам. – Одевайся.

«Ты должен будешь сделать выбор», – врезались в память недавние слова Линианы.

Я хмыкнул. Нет, она ошиблась. Вряд ли моя сила способна утратиться – ее нет, чтобы закончиться, а значит, я был способен снять это проклятие с двух империй.

«Ты слишком уверен в себе, ты можешь ошибиться», – голос разума меня остановил и заставил еще раз все обдумать.

– Отведи меня к тому кристаллу и расскажи, как он вообще у вас появился, – попросил я, Элизабет кивнула, взяла меня за руку, мы тут же оказались в уже в знакомом мне помещении с кристаллом.

– Ровно сто восемьдесят лет назад на престол взошла моя сестра Андриана. И первое, что она начала – войну со светлидами. Самое страшное, что этот момент описан в пророчестве. Там было ясно сказано, что на народ наложится страшное проклятие, которое приведет к вымиранию вида. Но ее это не остановило. Этот кристалл тут находился всегда. Раньше он был черного цвета, и чем темнее, тем лучше для народа, это показатель процветания. А как началась война – он вдруг начал белеть. Мне ничего не осталось, как засадить ее. Первое десятилетие было все прекрасно: империя восстанавливалась. А потом слабые темниды начали травиться и умирать. У многих перестали рождаться дети или стали умирать при первых минутах жизни. Все врачи говорили, что это отравление светлой магией. Я оградила нашу страну от всех стран. Добилась того, что о нас перестали рассказывать. Запретила все передвижение между народами. В нашей империи никогда не было столько чистой темной энергии, но народ продолжал гибнуть. И я тогда точно поняла, что это то самое проклятие. Некоторые лица мне сообщили, что светлиды где-то нашли вторую часть проклятия, где сообщено, что однажды появится маг, что не относится ни к одной расе, смысл существования которого – это отсеивать магию, создавать. И только он сможет нас всех спасти. И они вышли в свет. Их разделили по всей Алесской империи. Тебя искали сто лет.

Я сглотнул, глядя на почти чисто-белый кристалл, в самом низу которого покоилась совсем малюсенькая капля черной энергии.

– Те свитки, они о проклятии? – протянул я, указывая на полностью забитый бумагой стеллаж.

Девушка кивнула и устало прислонилась к стене, я же направился в сторону шкафа.

Один свиток, второй, третий, десятый – в каждом говорилось, что проклятие снимается с двух империй. Но в одном я вдруг нашел слова о том, что тьма не может существовать без света, а свет без тьмы; если выживает одна империя, а вторая умирает, то и выжившие проживут совсем недолго. Это меня окончательно успокоило, я был на верном пути, а потому я отложил этот свиток, чтобы в случае чего его снова перечитать.

Помня слова старухи о смерти одной из девушек, я осторожно подошел к Элиз.

– Элизабет? – я наклонился над девушкой и только сейчас заметил, что ее зрачки стали вдруг карими, присмотревшись внимательно, я понял, что и волосы стали словно светлее. Проклятие набирало силу слишком быстро.

– Перемести меня в общагу, – прошептал я, обхватывая своими руками ее плечи.

– Что? Зачем? – Элизабет вздрогнула.

– Лина умирает, я могу ее спасти. Я должен попытаться это сделать… пока не поздно.

– Ты знаешь заклинание?

– Да… Кажется, да. Я вернусь, обязательно вернусь, но позже.

Кивнув, девушка протянула мне кулон, сорвав его со своей красивой шеи.

– Сожмешь его в своих руках сейчас и представишь общежитие, а потом воспользуешься им, когда придет время возвращаться.

– Хорошо, – я кивнул, собираясь воспользоваться амулетом.

– Стой! – девушка внезапно схватила меня за запястье. – И не доверяй им…

– Хорошо, – прошептал я, запечатывая короткий поцелуй на ее губах. – Спасибо… спасибо за то, что поняла меня. – И, напоследок улыбнувшись, я сжал кулон.

Я очутился в своей комнате моментально. И машинально улыбнулся, вспоминая поддержку Элизабет. Только за это можно было отдать все, что