к мужчине вплотную, я обхватила пальцами его склонившийся подбородок и заставила посмотреть темнида мне в глаза. – Отчего же ты тогда склонился? От собственной смелости?!

Оглядев заполненный народом зал, я вернулась в центр.

– Эта империя моя! Эти земли полностью принадлежат мне! И никто, слышите, никто не имеет права раздавать мне указания или обсуждать мои решения! Я ваш император, и вы обязаны склониться перед моей властью! – Обернувшись к мятежнику, я прошипела: – Если еще раз вы окажете неповиновение, разговаривать мы будем на скале дуэлей. Или, может быть, сейчас ты имеешь желание доказать мне свою правоту?

– О нет, госпожа, всем нам теперь известно, кем вы являетесь. Однако я скажу другое… За два столетия вы сменили столько любовников, но ни разу не понесли. Вы бесплодны и однажды покинете этот мир. А из-за отсутствия наследников трон займет следующий сильнейший род. Это будет род Роузов. Мой род, Ваше Величество.

Глядя в эти наглые глаза, мне невыносимо захотелось прибить его прямо тут, на глазах у всех темнид.

– Я очень польщена вашими наблюдениями за моими любовниками, глава, – произнесла я, улыбаясь. – Однако я вас разочарую. Мой род продолжится и будет править еще многие столетия. А вот если ваш род не умерит пыл – долго не протянет.

И, сжав до боли кулаки, я направилась к Евгению.

Евгений

Когда я оказался посреди тронного зала, среди кучи народа, то порядком испугался. Темниды – их было очень много! И все они какие-то одинаковые, а еще эти враждебные взгляды, направленные на меня.

– Отец, что происходит? – спросил тихо я.

– Прилюдная казнь. Как же мы с тобой вовремя…

– Что?

Я машинально рванул вперед, но отец моментально перехватил меня под руку.

– Не дергайся. Кажется, императрица не собирается казнить Славу…

– Отпустить темниду… – донеслось до меня как в бреду, но этого нам с отцом хватило, мы рванули в мамину сторону.

Темниды начали возражать, но меня это уже не волновало, я мчался к маме, которую толкнули, заставляя окончательно упасть. На отцовских руках она обвисла, словно неживая.

– Мамочка, прошу, – прошептал я.

Руки, ноги – все было в красных полосах.

– Ее пороли, – прошипел отец, прижимая обмякшую маму к себе.

– Серг, ты пришел, – прохрипела та, зарываясь носом в его плечо.

– Как я мог не прийти, родная? – Прижавшись губами к женскому лбу, отец с мольбой взглянул на меня.

Проведя рукой по ее засаленным волосам, я поднялся и с надеждой взглянул на Элиз. Она мне кивнула и указала на одну из дверей.

– Идем, – сказал я.

Отец легко подхватил женщину на руки и устремился за мной. Я же с грустью и давней затихшей болью подметил, как прекрасно они смотрелись вместе: хрупкая мама и сильный, мощный отец.

Мы оказались в небольшом уютном зале. Положив на диванчик маму, отец уселся подле нее, я же уселся рядом в кресло.

– Нужен врач, – проговорил я, когда в комнате появилась Элизабет.

– Уже идет, – ответила девушка, усаживаясь в кресло напротив и протягивая незнакомый мне свиток.

– Почему так жестоко? – прошептал я.

– Мы очень сильный народ, и законы у нас такие же, – Элизабет тяжело вздохнула. – Это проклятие, я ведь не могла сообщить об этом. И все думали, что это из-за того, что к нам попадает светлая энергия. Я по правде все перекрыла, но это не помогло. Понимаешь, оно добралось до среднего класса. Высшие дома боятся, от этого такая жестокость.

Кивнув, я раскрыл свиток и замер, вчитываясь в написанное с ужасом.

– Что это?

– Попытка тебя оклеветать, подкинул мой советник…

– Зачем ему это? Я не понимаю…

– На свитке есть остаточная магия, он был в сговоре с хранителями, которые, в свою очередь, для чего-то устроили сделку со светлидами.

Нахмурившись, я включил магическое зрение и замер, потому что нити плетения и их запах мне был слишком знаком, вот только где я его мог уже встретить?

– Я сниму проклятие, то, что тут написано, полная нелепица, – прошептал я.

– О каком проклятии идет речь, Ваше Величество? – отмер отец, с интересом поглядывая то на меня, то на Элиз.

– Думаю, что ваш сын, как его снимет, все подробно вам расскажет. Врач справится без нас, нам с тобой пора.

– Хорошо. Я скоро вернусь, пап. – Попрощавшись с отцом, я вместе с Элизабет вышел из комнаты.

Вся дорога прошла в полном молчании, и меня это радовало, ведь слишком много навалилось за эти несколько дней. Мне просто была необходима передышка, даже и небольшая.

– Ты точно справишься? – спросила девушка, когда мы зашли в каменный зал.

Я смотрел на кристалл и никак не мог собраться ни с мыслями, ни с силой.

Я ведь не железный, но все же пришлось засунуть все эти сопли куда подальше и приступить к самому важному – к кристаллу.

– Покончим с этим, раз и навсегда, – бросил я раздраженно, начиная свою работу.

Удивительный факт, но тьма слушалась меня охотнее. Мне, в принципе, было намного проще работать с темной энергией, нежели со светом.

Наученный уже, я брал сразу несколько светлых нитей, втягивал их в себя, тьму же направлял в кристалл.

Меня очень сильно тошнило. Я чувствовал, как тело бьет дрожь от переизбытка силы, ощущал, как подкашиваются от слабости ноги, но продолжал работу с энергией.

Новое открытие меня поставило в ступор: иногда я не успевал профильтровать все, и тогда тьма и свет внутри меня начинали жечь друг друга, отравляя при этом меня.

Элизабет временами вздрагивала, испуганно глядела и выливала на меня порцию своих различных эмоций.

Там был не только страх, но и беспокойство за меня – от осознания этого я невольно улыбался.

Эта девушка дарила мне спокойствие, она мотивировала и придавала мне сил. Ее присутствие рядом – только это мне было необходимо.

Кристалл медленно, но безвозвратно становился все более черным. Вытерев кровь из носа, я начал более усердно вливать в камень тьму.

Еще немного. Осталось совсем чуть-чуть.

И – да! Это свершилось!

– Ты это сделал, – прошептала Эл и, прикрыв рот руками, осторожно подошла к камню, теперь абсолютно черному.

Я видел на ее лице неверие и чувствовал великую радость, отчего и мое сердце заполнялось безграничным счастьем.

– Если честно, я сам в шоке, – стирая пот со лба, улыбнулся я Элиз. – Никогда не думал, что моя жизнь станет вот такой…

– Женя, – строгий тон темниды заставил меня напрячься. – Ты же понимаешь, что на этом наши пути расходятся?

– Задумывался над этим…

– Прости меня, – прозвучал голос, полный боли, который ожидаемо ударил меня под дых.