вновь захотелось её поцеловать, и я это сделал. А потом сказал:

— Может быть, мы отправимся в такое путешествие вместе?

— Может быть.

Кассандра улыбнулась и сжала мою руку.

И вдруг, сам не знаю почему, мне пришла в голову мысль... Точнее, ощущение: башня перестала качаться. Язык не двигался, он всё больше напоминал каменную плиту.

— Кассандра, — позвал я. — Ты так и не объяснила, почему ночное окаменение так плохо для дракона.

— Плохо это не для дракона, а скорее, для нас, — отозвалась она. Глаза девушки тоже были устремлены на язык. Точнее, на каменную плиту. — К заходу Задницы он превратиться в сплошной камень. Глотка схлопнется, язык заполнит всю пасть, и нас с тобой... просто расплющит. Если мы не поспешим спуститься до этого.

— Сколько у нас времени?

Я не хотел уходить. И не только потому, что сидеть с Кассандрой здесь, в этой небольшой пещерке на немыслимой высоте, было невообразимо приятно.

Но ещё и потому, что я так и не выполнил до сих пор обещание, данное донье Карлотте — не поговорил с её дочкой.

Ну и не в последнюю очередь — потому что где-то внизу могут бродить целые полчища доморощенных убийц, которым кружит голову гонорар, предложенный за мою голову Эросом Аполлоном.

Расценивать их, как серьёзную угрозу не хотелось, но и незаряженное ружьё способно выстрелить один раз.

— Час-полтора, максимум, — ответила Кассандра, заглянув в чёрный провал драконьей глотки. — Потом мы просто не сможем протиснуться.

— А если мы выберемся ему на... макушку? И просто подождём до утра? — я хотел рассмотреть ВСЕ варианты.

— Не выйдет, — покачала головой Кассандра. — Утром, с восходом Задницы, дракон оживёт, и какое-то время будет... ну, СЛИШКОМ живым. Он нас почует, и стряхнёт. И даже если мы не разобьёмся — поймает и съест.

Я осторожно подтянулся к зубам и выглянул наружу. Задница висел уже совсем низко, но по опыту я знал: до заката ещё есть время.

— Последний вопрос, — я повернулся к Кассандре. — А зачем здесь вообще поставили маяк?

— От контрабандистов, конечно.

Как интересно. Не ДЛЯ, а ОТ.

— Поясни.

— В Травяном море находится множество незарегистрированных порталов, — сказала Кассандра. — Контрабандисты ими пользуются. А дракон их ловит.

Я представил, как голова на длиннющей шее наклоняется в траву, и выхватывает барахтающиеся фигурки.

— Но... Постой! Трава такая острая! Как контрабандисты в ней перемещаются?

— Не в ней, а НАД ней, — улыбнулась Кассандра. — На ветровых лодках. Ночью дракон каменеет, и они носятся над травой на огромной скорости, перевозя товар.

— Ага, — кивнул я. — Во всём своя логика. Днём таможня не дремлет, но зато ночью...

— Гильдия контрабандистов точно так же платит налоги в казну города, — пожала плечами Кассандра. — И чтобы было, чем платить, они должны зарабатывать.

— Логично, — кивнул я, и высунулся из-за зубов как можно дальше. Огляделся, а затем спрятался в пасти и принялся вынимать ремень из брюк. Потом стащил оставшийся башмак...

— Что ты делаешь? — красивые брови Кассандры выгнулись аккуратными дугами. — Уж не думаешь ли ты, что мы с тобой, прямо здесь...

— Я хочу влезть ему на морду, — перебил я, пока она не наговорила лишнего. — И привлечь внимание Зебрины. Мне нужно убедить её вернуться в клуб.

Кассандра коротко поразмыслила.

— Мне тебя никак не отговорить?

— Прости. Мы с тобой замечательно проводим время, и я хотел бы, чтобы оно длилось целую вечность. Но я обещал.

— Тогда я подожду тебя здесь.

— Ты могла бы пока спуститься...

— Я подожду.

В её голосе было твердокаменное упрямство. Я сразу распознал этот тон. Так иногда говорила моя бабушка: — "Максимка, если ты сейчас же не уберёшь книжку и не выключишь фонарик..." Ну, в общем, вы поняли.

— Хорошо. Спасибо.

— А ты... Сумеешь туда взобраться? — в её голосе было искреннее беспокойство, и я ободряюще улыбнулся.

— Что я умею очень хорошо, так это взбираться на различные труднодоступные штуки. В своём измерении только этим и занимался.

— Взбирался на драконов?

— Что-то вроде того. Небоскрёбы, подъёмные краны, отвесные стены... Если подумать, разница не слишком велика.

— В школе убийц у нас было домолазание, — кивнула Кассандра.

— Домолазание? — эта девушка не переставала меня удивлять.

— Клиенты живут в разных зданиях, — пожала она плечами. — И чтобы выполнить контракт, иной раз приходится подниматься на высоту двадцати-тридцати этажей. Снаружи.

Интересно: хоть когда-нибудь мне удастся удивить ЕЁ?..

— Ладно, я пошел.

И я нырнул в пропасть. Закинул пряжку от ремня на острый выступ, который приметил раньше — это был небольшой рог на носу дракона — и раскачавшись, взлетел на морду.

На меня уставились два злобных глаза. Их зрачки почти сошлись к переносице, концентрируя на мне холодное, как морозилка и острое, как осколок льда, внимание.

Я показал им неприличный жест.

Задница почти скрылся. Дракон уже не мог двигать ни одним мускулом. Даже глаза его стремительно стекленели. Так что, мне ничего не грозит...

Однако надо поторапливаться. Там, в пасти, меня ждёт Кассандра. И если я задержусь, драконьи внутренности её просто раздавят.

В глубине души я надеялся, что до этого не дойдёт. Девушка она крепкая и сообразительная. Выберется ко мне, на морду, и мы вместе придумаем, что делать дальше.

А ещё проведём романтическую ночь под звёздами. Ничто не повышает градус романтики так, как бездонная звёздная ночь... Впрочем, я опять отвлёкся.

Игнорируя свирепый драконий взгляд, я взобрался по его морде на макушку. Крупная чешуя давала достаточно зацепок для рук и ног, и через пару минут я выпрямился на небольшой круглой площадке между его ушей, обозревая окрестности.

Эх, жалко, нет телефона. Такое офигенное сэлфи можно сделать!.. Вот вернусь, и надо будет об этом хорошенько подумать. А что?.. Ноутбуки у них тут есть. Так кто мешает притащить из моего мира, например, простенькую сотовую станцию и организовать телефон? А заодно — забабахать интернет и соц-сеть.

И покажется, что я никуда не уезжал...

Я посмотрел на небо и вздохнул.

Нет. Не покажется.

Местное светило зияло над головой, как громадный багровый зрачок Саурона. Казалось, он смотрит прямо мне в макушку, силясь подсчитать: сколько ангелов могут на ней сплясать?..

Оглядевшись, я