не мог уловить отличий от её привычного облика. — Так у меня же спецдопуск! В прошлый раз так зубной феей намаялась, что сейчас прямо сказала: ничего не знаю, иду собой, и точка.

— И что? — спросил я с надеждой.

— Что, что... Старик, конечно, поерепенился, но, в конце концов, подписал.

— Везёт, — сказал я со вздохом.

— Подход к людям надо иметь! — чародейка нравоучительно подняла палец. — Подход!

— Подход... — я вздохнул.

В зале появилась официантка, покосилась на Димеону, пристально изучавшую угнездившийся в огромном горшке возле входа гибискус, положила перед нами меню и ушла. Василиса понизила голос и с заговорщицким видом спросила:

— Нет, я всё понимаю, но всё же скажи: как тебя угораздило отправиться на выпас друидки персонажем-охотником?

— Василиса... — простонал я. — Не спрашивай! Меня и так уже, если хочешь знать, из-за этого едва не убили.

Чародейка закрыла лицо ладонями, плечи её затряслись от беззвучного смеха. Я посмотрел на неё с осуждением:

— И ты, Брут?..

— Ой... Ладно! — Василиса смахнула выступившие на глазах слёзы. — Не принимай близко к сердцу. Смотри на мир позитивнее — в конце концов, ты теперь, как истинный самурай, можешь презреть смерть.

— То есть?

— Не читал? Смотри, — волшебница наклонилась ко мне через стол, глаза её загорелись. — Если меня сейчас, скажем, прибить, я пройду под барьером — сам проходил, знаешь, каково это.

— Угу, — кивнул я. Смерть в Сказке действительно была неприятным явлением — случаи, когда я по глупости не успевал отскочить в сторону, я предпочитал не вспоминать без нужды.

— Вот, — Василиса подняла палец. — Но это мы, смертные, а для тебя или для девушки всё будет иначе — скорее всего, вы даже ничего не почувствуете, просто проснётесь в точке входа в своих прежних телах.

Я опешил:

— В прежних телах?

— Угу.

— Погоди-погоди... Ты хочешь сказать, что, пока мы здесь бегаем, наши тела так и лежат в «Клыках вервольфа»? Так, что ли?

Чародейка глядела на меня пристально. Постепенно возбуждение ушло с её лица, уступив место унынию.

— Ты — второй курс, — сказала она безнадёжно. — И Брума, конечно, ещё не читал. Чёрт, да как же тебе объяснить-то, чтоб не на пальцах...

— Да ладно, — я махнул рукой. — Потом у Пека спрошу.

Волшебница просияла.

— А знаешь, спроси! — сказала она. — Спроси-спроси! Он умеет рассказывать.

Вернулась официантка — спросила, готовы ли мы сделать заказ. Я помахал рукой Димеоне, чтобы она подошла, и заказал себе куриный шашлык, чай и какой-то салат из морепродуктов. Василиса с видом матёрой светской львицы попросила принести ей омлет, жареные колбаски («Здесь есть настоящие!») и большую порцию латте. Димеона со свойственным ей прямодушием попыталась заказать грюли — и весьма удивилась, узнав, что их нет в меню. Вскоре выяснилось, что концепция выбора блюд из списка вообще является для нашей друидки большим откровением. Положение спасла Василиса, попросившая для девочки мёду и лесных орехов — эти компоненты не значились в книжечке по отдельности, но, по крайней мере, входили в состав других блюд.

Официантка уже собралась уходить, но тут Димеона спросила:

— А что такое омлет?

Сверкнув глазами, Василиса в максимально политкорректных выражениях описала приготовление этого блюда. Реакция нимфы была, впрочем, совсем не той, которой мы опасались.

— Здесь есть курицы? — спросила она.

— Вы сами кур держите, или вам яйца с рынка привозят? — перевела чародейка.

— Ну... И сами держим, и привозят иногда.

— А можно мне посмотреть? — дрожащим от волнения голосом спросила лесная нимфа. — А то я так много про куриц слышала, но сама никогда их не видела!

Василиса со вздохом раскрыла сумочку и положила на стол крупную купюру.

— Пожалуйста, покажите девушке кур, — попросила она. — Она ничего им не сделает, она только посмотрит.

Официантка была окончательно сбита с толку, но деньги, впрочем, взяла и знаком пригласила друидку следовать за собой.

— М-да, — сказала волшебница, когда обе девушки исчезли за дверью в подсобку. — Интересно, какое впечатление мы производим? Я имею в виду: я — вся из себя бизнес-леди, ты — рожа бандитская, и ещё этот ребёнок в больничной пижаме... За санэпидемстанцию сойдём, нет?

— Обычные приключенцы, — я пожал плечами. — Ты много видела адекватней?

— Пожалуй, — Василиса расслабилась. — Фух!.. Максим, кстати. Я же вам предложение собралась делать. Я думала при ребёнке, но так даже лучше.

Я сложил руки перед собой:

— Я слушаю.

— Максим... Скажи, пожалуйста, какие у вас сейчас планы?

— В смысле?

— Ну, по освобождении из тюрьмы вы чем собирались заняться?

— Ничем, — ответил я честно. — Мы этого не обсуждали — выходит, планов у нас нет.

— Я почему это спрашиваю... Помнишь бумажку, которую я у тебя на глазах вручила Зувру?