Это что? Последствия прыжков? Нервы? Побочные эффекты? Галлюцинации?

Способность связано мыслить куда-то делась, я панически вглядываясь в мужскую фигуру у себя в спальне. А потом вдруг узнала его – представителя Комиссии по имени Дрейк. Незнакомца из сна.

Волосы на моей голове тут же встали дыбом.

Зачем он появился? Что я натворила опять? Мысль о галлюцинациях тут же выветрилась.

– Здравствуй, – низким голосом сказал мужчина, глядя прямо на меня. Затем он огляделся по сторонам, будто кошка, ночным зрением обследуя объекты в комнате.

От испуга, что мужской голос могут услышать домашние, я тут же слетела к кровати и подперла спиной дверь, зашипев:

– Тихо! Пожалуйста, тихо!

В зале кто-то кашлянул.

Я покрылась испариной.

Не дай Господь шум поднимет гостей или маму – проблем не оберешься. Не объяснишь, что в моей комнате ночью делает незнакомец в серебристой куртке, который и через дверь-то не проходил. И не на первом живу, а на шестом. Через окно никак.

Дрейк к тому времени перестал светиться, стихнули и вызываемые во мне этим явлением порывы ужаса. Собственная нагота была начисто забыта. Тем более водолазка скрывала большую ее часть.

Я кое-как оправилась от шока.

– Что вы делаете у меня в комнате? Как вы вообще сюда попали?

– Не стоило так быстро исчезать с холма. Тогда бы мне не пришлось за тобой следовать.

– Так это были вы?

– Я хочу с тобой поговорить. Возвращайся на холм.

Показалось или нет – кто-то прошел из спальни на кухню. Щелкнул выключатель. Я резко развернулась и прижалась глазом к замочной скважине. Так и есть – поднялась мама. Может, в туалет, а, может, на шум. Определить, был ли слышен хлопок в других комнатах, было невозможно.

– Уходите! – яростно зашептала я, поворачиваясь. – Сейчас же или вас увидит….

Но в комнате уже никого не было. Смятая постель, потертый ковер. Ни ног, ни ботинок, ни куртки, ни свечения.

Я медленно сползла на пол.

Прижалась затылком к двери, закрыла и тут же снова открыла глаза, чтобы убедиться, что посетитель исчез. Снова закрыла глаза.

Тикал со стола будильник, одиноко светился желтый глаз компьютерной кнопки. Темно и тихо. Сползла с груди ладонь с зажатой в ней водолазкой. Запоздало пришел стыд за собственный полуголый вид – кто же знал, что этот черт появится прямо в комнате? Знала бы, так хоть бы прибралась.

Я шлепнула себя по лбу ладонью и тихонько застонала.

Надо же так…. опростоволоситься….

В комнату постучали. Потом в дверь кто-то толкнулся, и я отползла в сторону. Мама, завернутая в ночной халат, юркнула в комнату.

– Динка! – зашептала она грозно. – Гости спят, а ты шумишь! У тебя что тут за погром? Ты разговаривала с кем-то?

– Нет, мам, – замахала я руками в темноте. – Это я сама с собой. Хотела журнал на столе найти, свет не стала включать, книга упала, грохнулась…. Я…. выругалась вслух.

Хорошо, что мать не стала оборачиваться и искать глазами упавшую на пол книгу, которой там не было и в помине. На столе вообще было убрано еще с того дня, как я пыталась найти какую-либо информацию в поисковиках по поводу Нордейла.

– Дочь! Совесть имей! Давай уже завтра со своими книгами…. Там же гости в зале.

– Я знаю, знаю! – примирительно зашептала я. – Извини, я не нарочно.

Мать взялась за дверную ручку.

– И не сиди на полу, сквозит же.

– Угу, – промычала я и тут же поднялась.

Она покачала головой. В темноте сверкнули глаза. Впрочем, без злости, скорее с волнением. Или с заботой. Кто в темноте разберет? Через секунду она вышла из комнаты.

Я же едва удержалась от того, чтобы снова не съехать на пол.

Нужно было срочно возвращаться на холм. Потому что если не вернусь я, то вернется в дом этот товарищ, и тогда точно ни мне, ни гостям сна не видать.

Пыхтя и неразборчиво бубня себе под нос, я принялась натягивать так и не очищенную от травы водолазку.

* * *

На первые два вопроса оказалось ответить гораздо легче, чем на третий.

«Ты все еще хочешь учиться?» – Да.

«Чему именно ты хочешь научиться?» – Всему, чему только можно.

«Почему?»

Именно над этим вопросом я уже битую минуту размышляла, не зная, как именно ответить. А что если ошибусь? Вдруг это повлияет на решение человека в серебристой куртке? Полоска на его рукаве ухмыльнулась белесым светом, отразив луну.

– Почему? – наконец решилась я сказать то, что думаю. – А как же не желать учиться дальше, если уже понял, что способен на гораздо большее, чем когда-то вообще мог предположить. Это же как приоткрыть деверь в страну чудес – там притягательный свет, а у тебя только палец в щель пролазит. Тут хочешь – не хочешь, а взвоешь от желания туда попасть, раз уже знаешь, что она существует.

Дрейк молчал.

На холме было тихо. И почему-то привычно, как дома. Перемигивался на горизонте далекий Нордейл, зевали, умолкнув, сверчки, ветер стих совершенно.

Я ожидала ответа Дрейка с волнением и одновременно с каким-то спокойствием. Если это мой шанс, то судьба обязательно мне его даст, не отберет.

Хотя через минуту мне уже начало казаться, что про меня вообще забыли. Представитель Комиссии то ли думал о чем-то своем, то ли просто любовался ночным пейзажем. Я не торопилась нарушать ход его мыслей.

– Я дам тебе тест, – вдруг сказал он тогда, когда я уже почти перестала ждать какой-либо реакции. – Если ты сможешь справиться с заданием, я буду тебя учить. А потом, если ты захочешь, возьму тебя на работу. Но только в том случае, если наличие твоих способностей подтвердится.

В этот момент я подумала, что узлом скручу все эти «способности», лишь бы они проявились и показали себя в правильном свете.

Учиться? Работать? Жить здесь?

Я украдкой бросила взгляд на далекий город. Правда так может быть? Внутри тут же привиделась картинка меня, пытающейся пропихнуть руку по локоть в приоткрытую дверь, за которой чудесная страна. Усердно так пропихнуть, с высунутым языком.

Сердце нервно застучало. Очень…. очень хотелось, чтобы все двигалось в правильном направлении. Только бы не провалиться….

– А в чем заключается тест?

Ладошки сцепились замком, от нетерпения хотелось переминаться с ноги на ногу.

Вдруг меня перепутали с кем-то? Вдруг увидели совсем не то, что я на самом деле умею? Вот будет стыдно.

Дрейк повернулся лицом. Теперь лунный свет падал на его спину, оставляя задумчивые серо-голубые глаза в тени. Почему-то казалось, что темнота ему, как хищному коту, совершенно не мешает.