К счастью, несмотря на столь позднее время, сотрудник консульского отдела был на территории посольства и Королёва впустили.

Пройдя пару десятков метров, он остановился около левого крыла посольского здания перед дверью, над которой тускло мерцала, похоже оставшаяся после празднования Нового года, разноцветная гирлянда лампочек. Артём толкнул дверь и зашёл в бар. Да, это был самый обыкновенный бар. По рассказам атташе по культуре, лет двадцать назад, когда интенсивно развивалось двухстороннее сотрудничество в самых различных областях, в этом помещении была столовая. После свёртывания отношений и резкого сокращения численности российской колонии столовая прекратила своё существование. И только в начале 2000-х годов по инициативе посла открыли бар-кафе, где можно было выпить чашечку кофе, перекусить да и просто посидеть с коллегами. «Ничто не сможет заменить радость человеческого общения» — под таким девизом работал по вечерам бар.

В небольшом помещении посетителей почти не было. Заняты были только два столика. За одним из них сидела пара молодых людей, видимо муж с женой, а за вторым — трое мужчин, которые громко и весело что-то обсуждали. На столе у последних стояла батарея пустых кружек и лежала гора потрошённой вяленой воблы, видимо чей-то подарок из России. Артём уверенно направился к молодой паре.

— Прошу меня извинить, но дежурный комендант сказал, что вы — атташе консульского отдела, — обратился Королёв к молодому человеку.

— Да, это я, — ответил молодой человек. — А вы, если мне память не изменяет, тренер нашей команды по восточным единоборствам.

— Всё правильно. Королёв Артём Николаевич.

— У вас в команде возникли проблемы? Нужна консульская помощь? — встревоженно спросил атташе. — Кстати, Беседин Олег, рад познакомиться.

— Вы знаете, вопрос касается лично меня. Не могли бы мы с вами переговорить отдельно?

— Конечно. Присаживайтесь. Мы уже собирались уходить. Лена, буду минут через двадцать, — уже обращаясь к вставшей из-за стола жене, произнёс атташе.

Артём кратко рассказал консульскому работнику о событиях в квартире профессора. Беседин, делая пометки в блокноте, внимательно выслушал, задал несколько уточняющих вопросов.

— Артём Николаевич, для меня ситуация предельно ясная. Главное, что свидетелем стала Ли Хва Ми, весьма уважаемая и влиятельная особа. Компрометировать вас вряд ли она будет. Но в любом случае завтра утром полученную от вас информацию я доведу до заведующего консульским отделом и временного поверенного. Если к вам будут обращения со стороны местных властей, то сразу же требуйте консула. Без него никаких объяснений и показаний не давайте. Договорились?

Беседин встал, пожал руку Королёву и ушёл. Артём, посидев пару минут, вдруг почувствовал, что во рту пересохло. Он встал и подошёл к стойке бара, где заказал чашку кофе и пачку сигарет.

— Курить-то у вас можно?

— Да на здоровье, всё равно никого больше не будет, — весело ответил стоявший за стойкой сотрудник посольства.

Артём не спеша распечатал пачку, достал сигарету и закурил. Неторопливо сделал глоток кофе и слегка поморщился. Не любил он растворимый кофе, от него только изжога.

Уходить не хотелось. В баре было тепло и уютно. Затянувшись, он повернул голову к шумному столику и встретился с весёлым взглядом полноватого мужчины кавказской внешности. Тот вдруг встал и подошёл к стойке, где сидел Артём.

— Бадри, — представился подошедший и протянул широкую ладонь. — Завхоз посольства. А вы — тренер наших мальчишек. Так?

— Точно так, — с удивлением ответил Артём. — Неужели наша команда столь популярна среди сотрудников посольства?

— Не в этом дело, подождите, постараюсь сформулировать свои мысли. После пива перестроиться надо, — добродушно проворчал, судя по имени и акценту, грузин. Бадри вытер платком рот и небольшие усы, весёлые искорки в блестящих чёрных глазах пропали.

— Вы Артём Королёв, ведь так? Офицер, так?

— Ну, и что?

— Вам имя Ли Дон Гон о чём-нибудь говорит? — Бадри пристально посмотрел в глаза Артёму, взял зубочистку из небольшого стаканчика, разорвал бумажный чехольчик и стал выковыривать, похоже, застрявшую в зубах рыбную кость.

— Да, мы были знакомы. А вы какое отношение к нему имеете? — после недолгого молчания отреагировал Королёв, затушил сигарету и тут же раскурил новую.

— Мне пришлось с ним тесно общаться целых два дня. Кормить и поить его поручили мне… Кореец часто упоминал ваше имя. К сожалению, корейский язык я не очень-то и знаю, но отдельные фразы понимаю. Называл вас своим другом, просил что-то передать на словах, но… Вы уж извините, я ничего не понял… Хотя, — Бадри замялся, — одно слово запомнилось — «катастрофа». Да, именно это слово он упоминал, и не один раз.

— Ясно. А из сотрудников посольства кто с ним разговаривал? — перебил Артём говорившего.

— Только временный поверенный. Когда в первый раз он зашёл к перебежчику вместе с переводчиком, кореец представился как Ли Дон Гон, старший полковник, начальник охраны ядерного полигона, называется вроде «Пунгери». После этого Богатёнов попросил переводчика выйти и продолжил беседовать с ним сам.

— Что? Начальник охраны?

— Ну да, я за дверью стоял и слышал, — Бадри с удивлением поднял брови. — Начальник охраны полигона, как его там — «Пунгери». Кореец требовал посла. А тот в отпуске до сих пор ещё. Да, и потом, как только заговорил Богатёнов, перебежчик замолчал. Помню, когда временный поверенный вышел, то бросилось в глаза, что Ли с ненавистью смотрит вслед Богатёнову, он назвал его южнокорейской собакой. Это потом до меня дошло, что поскольку Богатёнов ранее работал в Сеуле и у него сохранился южнокорейский акцент, столь ненавистный северянам, то перебежчик прекратил говорить и требовал только посла. Странно как-то было.

— Послушайте, Бадри, кореец вооружён был?

— Да какой вооружён! Он еле живой был, голодный и грязный… Мы с ним одного возраста, — вдруг сказал грузин и тяжело вздохнул. — Вроде хороший мужик был, спокойный, — продолжил он и достал пачку сигарет. Артём автоматически протянул ему зажигалку. Оба сидели и курили, думая каждый о своём.

— Давай на ты, вроде мы тоже одного возраста.

— Давай, я не против.

— Послушай, Бадри! — неожиданно, подумав о чём-то, встрепенулся Королёв. — У вас в посольстве для задержанных специальная комната есть, что ли?

— Да нет. Заперли его в комнате старого жилого здания, которое стоит под снос. В нём уже давно никто не живёт.

— Слушай, — Артём нетерпеливо заёрзал на стуле, — а посмотреть эту комнату есть возможность, или там всё прибрано?

— Ха! Будет кто там убираться. Говорю, что здание под снос.

Когда они подошли к дому, то Королёв сразу согласился с утверждением, что дом под снос. Большинство окон зияли пустыми глазницами, из двух входных дверей одна была заколочена наглухо досками. Бадри порылся в кармане и достал огромную связку ключей.