– Лест…

– Подожди, дай мне сказать, – перебил меня сын графа и встал на одно колено. Я отшатнулась, испуганно оглянувшись по сторонам.

– Ты что творишь, Лест?! Живо вставай!

Эти слухи и так чудом не дошли до моего жениха! Ой, несдобровать мне! Поссорюсь сначала с Дэном, а потом с родителями, а потом буду плакать и винить себя. Ближайшее будущее не радует перспективами.

– Нет, дай сначала договорить. Я никогда ни в кого не был так влюблен, как в тебя. Ты единственная девушка, затронувшая моё сердце…

– Очнись! Я – единственная девушка, которая отвергла твои ухаживания! В тебе играет не влюбленность, а уязвленное самолюбие!

– Ты дашь мне договорить? – резче спросил Лест, и я отрицательно мотнула головой.

– Даже не собираюсь! Я предлагаю взять тебе свои слова обратно, тогда мы сможем забыть этот… эту влюбленность, – последнее я сказала с явной издевкой, пытаясь уколоть мага больнее, чтобы он возненавидел меня и поскорее забыл свои чувства. – У меня есть жених, и если он узнает об этом, поверь мне, нам обоим несдобровать. Так что хотя бы ради меня, никогда больше не упоминай о своих чувствах!

Прокричав свою угрозу, я поняла, что прозвучала она в полнейшей тишине. Лест смотрел за мою спину, и там происходило что-то нехорошее. Слишком испуганным и подавленным выглядел маг. Я резко обернулась и замерла.

Дэн частично трансформировался. Его глаза сияли первозданной яростью, даже я испуганно отшатнулась, будто действительно была в чем-то повинна. Больше всего хотелось броситься к нему на шею с криками, что все его домыслы – ложь, но тело сковал страх. Я не могла пошевелить и пальцем.

– Дэн…

Мы встретились взглядом. Бездонный черный омут пугал своим огнем. Кто бы знал, чем закончилась немая сцена, если бы мгновением спустя рядом с нами не открылся портал, из которого выскочил взъерошенный ректор. Мужчина оглядел нашу компанию, бросил суровый взгляд на меня и Леста и обеспокоенный – на кагана.

– Во избежание случайных жертв вы, студент Роолдан, покиньте немедленно академию, а завтра зайдете к тиссе Лиссире и она выпишет вам наказание за недостойное мага поведение, – обратился ректор к Лесту и тот, на мгновение засомневавшись, отправился в портальные комнаты.

Я же осталась лицом к лицу с разгневанным женихом.

– Зря ты отправил мальчишку, – с усмешкой сказал Дэн. Голос принадлежал словно не ему, а какой-нибудь бесовой птице с разодранным горлом. – Так бы пострадал только он, теперь же неизвестно, сколько будет жертв.

– Ты не так жесток, как хочешь показаться, – посмела ответить я, и Дэн оскалился, сделав шаг вперед. Я инстинктивно отступила. Он лишь горько усмехнулся, а я устыдилась собственной трусости.

– Не ты ли недавно обвиняла меня в излишней жестокости?

– Это было миллион лет назад, – тихо прошептала я и нашла в себе силы подойти ближе. – До моего сражения с собственным упрямством. Я была слепа и не видела, сколько ты на самом деле делаешь для своих друзей, как заботишься о дорогих тебе людях, и как честен ты с собой и своей совестью. Прости мне мою слепоту и дай шанс все объяснить.

– Разве услышанную мною речь можно чем-то объяснить? – приподняв брови, спросил Дэн. Но несмотря на показную злость, в его глазах плескалась надежда. Он хотел, нет, отчаянно желал, чтобы я его переубедила.

– Только дай мне возможность, – уверенно заявила я, и мужчина, преодолев разделяющее нас расстояние, прижал к себе и впился в губы поцелуем.

Я обмякла в его руках и с охотой ответила на ласку. Суверен, немного отстранившись, погладил меня по щеке и поцеловал в лоб.

– Не время, любимая. Позже я обязательно послушаю доводы, по которым я должен сохранить жизнь этому мальчишке, пока же я пришел забрать тебя на похороны султана Восьмого аэраби.

Что? Султан умер? Так скоро? Что же тогда с моей сестрой?

Вопросы один за другим приходили мне в голову, отодвигая на задний план собственные чувства. Дэн же не собирался отвечать ни на один из них, молча развернувшись и шагнув в портал.

– Думаю, тебе лучше поспешить, пока этот невыносимый демон не передумал и не взялся наказывать Роолдана, – облегченно ответил тисс Шторман и схватился за голову. – Пора на покой! Определенно пора…

Куда еще ему пора, я не дослушала, кинувшись за демоном. Вышла я в портальной комнате, откуда под белы рученьки была отведена в свои покои. Здесь меня облачили в перламутровые тона – плотную абайю с длинными рукавами, подпоясанную кушаком, и хиджаб. Волосы заплели в одну тугую косу, да так сильно, что спустя пять минут у меня начала болеть голова, и я периодически морщилась. Именно с таким выражением лица меня увидел Дэн.

– Ты в порядке?

– Голова немного болит, не придавай этому значения. Как там Айра? – тихо спросила я, пока мы шли в портальные комнаты.

– Думаю, радуется новой жизни и супругу. Если ты себя плохо чувствуешь, мы можем вовсе не пойти.

– Новому супругу? – удивленно переспросила я и остановилась, вопросительно взглянув на жениха и полностью проигнорировав его слова о моем самочувствии. – Что это значит?

Дэн обернулся ко мне и пожал плечами.

– Она даже тебе ничего не сказала? У неё были настоящие чувства и брак со вторым сыном султана, а с самим Великим – лишь фикция.

– Ничего не понимаю, – пробурчала я, и Дэн взял меня за руку.

Рядом с ним я чувствовала себя защищенной.

Герцогство Янидоф в Долийском подданстве

С самого утра небо затянуло тучами. Герцог стоял на балконе и хмурился, глядя в небо. Купол, установленный над дворцом, защищал от всех погодных условий окружающего мира, поэтому вероятный снегопад был совсем не страшен. Но сегодня герцога не покидало чувство тревоги. Надвигалось что-то неизбежное, и он готовился это принять. Мы не силах избежать собственной судьбы, как бы ни старались. Но каждый раз неизбежное становится неожиданностью и ранит больнее всего.

– Почему печален, друг мой синеокий? – шутливо спросила герцога супруга, и он ответил ей слабой улыбкой.

– Было ли у тебя чувство неотвратимости? – задумчиво спросил мужчина, сжимая рукоятку кинжала.

Кинжал имел многовековую историю и принадлежал нескольким поколениям хранителей. Когда-то его будет держать в руках Нэйтан, полировать поверхность и сохранять первозданный вид. Украшение у кинжала было только одно – огромный красный рубин, инкрустированный в эфес, но именно в нем заключалась основная магия – он мог помнить события, происходящие с хозяином.

– Да, припоминаю такое, – ответила женщина. – Помню, когда увидела тебя и твою решительность, у меня возникло удивительное чувство неизбежности. Я мысленно возопила: «Этот мужчина определенно добьется моей благосклонности!» А если не захочет, точно заставлю.